1970 Полчаса Я должен человеку полчаса! Была такая в жизни полоса, Что для меня исчезли чудеса, — И вот поддержка, выручка его Нужны мне были более всего. Я получил их — к сроку — от него… Он накануне дьявольски устал, И все же раньше времени он встал. Отставил завтрак свой, оставил стол, Зашел в гараж, машину там завел Одной рукой (другая — на войне, И — время для него — ценней вдвойне). Он был солдат и с щедростью солдата Мне отдал тот подарок без возврата. Нам удалось несчастье отдалить. Но — как такой подарок отдарить? Мне удалось несчастье отвратить, Но не удастся время возвратить. Подарят книгу — можно отдарить. Такой отдарок можно повторить. Товарищи! Друзья мои! Родня! Все думается с этого мне дня: Долгов — в рублях — немного у меня, А вот долгов в минутах и часах — Не сосчитать, не взвесить на весах: Долги «в часах» — попробуй их сочти! — И жизнь вторая сложится почти. 1971
Ответ Он говорит, что я придумал, Что я — татарин. А — зачем? Иль я — какой-нибудь «придурок» — И льгот испрашиваю тем — На приблизительность, неточность Стихов и песен прав прошу? Как бы на некую «подстрочность»? Иль — не по-русски я пишу? Или в каких нуждаюсь скидках Я в поэтическом строю? Среди ухватистых и прытких Каким-то «хлюпиком» стою, Неполноценностью «ударен, Как бы мешком из-за угла»? Иль мне сказать, что я татарин, — Какая выгода была? Иль — робок в поисках и пробах — И — непростительна строка? Да, я ж в поэзии — не промах! Да, я ж властителен пока. Под силу эта мне работа На поле русского стиха! Зачем придумывать мне что-то Там, где и правда — неплоха? 1971 Подпись под фотографией Мне сказали в Гослите: — Книгу можно сдавать, Фотоснимок несите, И подпишем в печать… Разбираем с женою (Как же можно без жен?) Снимки — сидя и стоя Где я отображен. Будто это — работа, — Помогает семья… Разбираю я фото, Выбираю себя. Но — не нравятся что-то Снимки этого дня. Выбираем мы фото Молодого меня… Я считаю — законно… Это ж — тоже был я… И, таким вот запомня, Может, любят друзья. И — стихи в этом томе Тоже давние — есть, Сочиненные в громе, Громыхавшем не здесь, — Не в натопленном доме, А в землянках, не днесь, — В потрясающем громе, В том, что выгремел весь. Их — печатаю снова, И они ведь — портрет Человека, какого, Может, больше и нет… Но который когда-то Точно существовал! И с бесстрашьем солдата Против зла восставал. Тут — ни лака, ни сажи И — ни лировранья… Неживой если даже. Пусть — из небытия, — Все равно это — я же, Все равно — это я. Ощутил — не впервые — Эту боль — а давно: Неживые, живые — Это мы все равно. Это наши портреты, Неподдельны они. Это — наши приметы, Вечной славы огни, Обелиски и стелы, Заостренные ввысь. Это — наши расстрелы. Наша гибель и жизнь. Это все — нераздельно, Как окоп и курган; И — кто ранен смертельно, И живой ветеран; И — застывший гранитно, И — живой человек. Принимайте нас слитно, Нераздельно навек. 1972 «Забирают в музеи мои фотографии…» Забирают в музеи мои фотографии, Моментальные снимки моей биографии, Пролетевшего времени смутные оттиски, Отгоревшего пламени дальние отблески. Получаю я письма как будто из прошлого — Ветераны мне пишут так много хорошего, Шлют мне — сквозь расстояния — воспоминания — Как угасших высоких салютов сияния. Приезжают смотреть на меня пионеры — Из грядущего, словно бы из «стратосферы», Чтобы с прошлым знакомиться как бы воочию, С той войной, что расплывчато снится им ночью. И архивы мои разбирают ребята. Все им кажется ценно и чуть ли не свято… Улыбаюсь я детям почти виновато, Привыкая к почетной судьбе «экспоната»… Понимая, что это — детали заката… |
