Костер был зажжен, по две стороны от него расположились пучки каких-то трав, которые набрал друид. Но костер среди бела дня горел пламенем непонятного ярко-синего цвета. Все застыли, наблюдая за покачиваниями Кьяртана. Ритуал жертвоприношения совсем не походил на тот, что видел Брайан в исполнении Крейды. Внезапно Кьяртан замычал, и до Брайана не сразу дошло, что он пытался издавать мелодичные звуки, видимо, необходимые для совершения обряда, но за неимением рта, использовал для пения нос. Уловив мотив, ему начал подпевать Гвин, затем присоединился Тревор. У ног последнего вдруг зацвела земля. Сотнями маленьких синих цветков. И это в конце осени! Зашуршал песок под ногами, поднимаясь завитками вокруг Тревора, ластясь к его ногам, словно кошка. Зашуршала листва, Брайан с восхищением увидел, как на зов друида приползли змеи, пауки, саламандры и другие не успевшие заснуть членистоногие и насекомые. Сплошным ковром они надвигались на Тревора, но тот ничего не замечал, зачарованно глядя на Кьяртана. Насекомые облепили его ноги, признавая за своего, делясь своей силой, передавая свои умения и знания. Брайан был уверен, что Тревор сейчас слышит их, как и Брайан слышит и чувствует теплокровных. Он чуть не упустил момент, когда Кьяртан, воспользовавшись поднятым с земли сучком, неаккуратно распорол себе руку, перевернул ее над котлом, продолжая напевать и качаться. Красная жидкость обильною струей потекла в емкость. Казалось, она скоро заполнит ее целиком. Брайану до смерти хотелось прервать друида, не дать ему умереть от потери крови, но вдруг все кончилось. Пение, покачивания, горящий костер, льющаяся кровь. Все разом прекратилось. Рана затянулась, костер погас, а друид обессиленно опустился на землю. Все же кровопотеря получилась нешуточной. Что и подтвердил мысленно друид: "Не думал я, что так сложно будет дозваться до богов, и так долго будет звучать их ответ. Обычно все происходит значительно быстрее, но видимо, это не тот случай. Чуть вся кровь не вытекла" Последнее было сказано с усмешкой. Видимо, это была несмешная друидовская шутка.

Тревор, вокруг которого разом исчезло все волшебство, уже стоял в нетерпении поблизости. "Столько всего я узнал, - медленно произнес в голове голос Кьяртана. - Упорядочить бы все для начала, но, думаю, парень из меня душу вытрясет, все равно сосредоточиться не даст".

Брайан снова взглянул на нетерпеливо переминающегося Тревора и согласно кивнул. Тот, поняв, что речь идет о нем, встрепенулся и пытливо, требовательно впился взглядом в Брайана. В ответ Брайан пожал плечами и пояснил, что друиду нужно упорядочить знания в голове. Тревор не оправдал ожиданий Кьяртана. Он спокойно опустился на землю, прислонился спиной к дереву и, прикрыв глаза, стал ждать. "Вот же железная выдержка у парня, - восхитился Кьяртан. - Сразу видно, ждать пришлось долго, слишком долго, чтобы верить в благополучный исход. И в чем-то он прав. Если бы не случай, сведший вас со мной, он мог бы и не дождаться благополучного исхода. А тело его, пустое без силы, не смогло бы жить полноценною жизнью. Намудрили с вами боги и сиды, я был прав в том, что и к тебе сила пришла слишком поздно. Вас прочили друг другу во враги. Но боги играют, а тропа решает по-своему. Вы встретились, и стали братьями. Жизнь еще может все переиграть, но пока вы связаны между собой, этому миру ничего не грозит. Как бы не старались сиды, им не переиграть богов, как бы высоки не были ставки богов, судьба мудра и лишь она знает, какая тропа стелется вам под ноги. Ваши силы от рождения не были равны. Ты, сын друидки, которая могла, но не сумела стать в свое время главной среди своих, и предпочла лесу жизнь жены простого кузнеца".

Брайан охнул и хотел было вставить слово, но Кьяртан повелительно взмахнул рукой, пресекая все попытки прервать его.

"Ты должен был начать обучение еще в отрочестве, но мать унесла болезнь. Тропа справедлива, она не позволили и Тревору возвыситься прежде тебя. Он был рожден среди дворян, его прочили в обучение друидам-стихийникам. Дар в нем был раскрыт еще в колыбели, но всех, кто знал об этом, перебили воины враждебного племени. Из всей семьи был оставлен в живых лишь этот мальчик. И мудро направлен к друидам. Правда, не к тем, кому он был предназначен в обучение. Вопреки желанию богов, тропа решила все по-своему. А ты, Брайан, попал не к тем, кому хотела бы показать тебя мать, а в лагерь, который она презирала всем сердцем и люто ненавидела, считая его деятельность неверной. Вот такая ирония. И вроде бы в отрочестве вы оба были примерно равны, и могли ощутить мощь своей силы, но дар Тревора увидел враждебный стихийник и вручил ему посох. Тогда же ты заинтересовался наукой человеческих душ и потянулся разумом в лес. Ваше обучение шло на равных, несмотря на то, что он рос среди друидов, а ты среди людей. Вы оба постигали науку жизни, необходимую вам в вашей дальнейшей жизни".

"Это все так странно, - недоуменно произнес Брайан. - К чему такая путаница, кто сдерживал наши силы? Зачем? Кому мы помешали?"

"Много вопросов, и ни на один из них у меня нет ответов. Я во многом был прав, едва взглянув на вас, но во многом и ошибался. Ты не один силен от рождения. Тревор был скрыт от меня, но, думаю, не ошибусь, если предположу, что он ненамного слабее тебя. Его врожденная стихия считается не такой сильной, как твоя, но, думаю, он также сможет колдовать одной только силой мысли. После разговора с богами, я понял, что сила вернется к нему сразу, как только он вновь поверит в себя".

"Вы говорите о нашей важности, о нашем предназначении, но наша сила сродни вашей, вы сильнее нас, почему же вашими действиями и жизнью не распоряжались боги?"

"Моя тропа еще не закончена, и не о себе я вел разговор с богами нынче. Расскажи все, что услышал от меня Тревору, а мне надо подумать".

Брайан, который так и не смог смириться с нелепостью, рассказанной Кьяртаном, тем не менее, передал все Тревору как можно дословнее. Тревор слушал молча, зато Гвин, бывший здесь же, удивлялся и восклицал за двоих.

- Об этом можно сложить отличную балладу, - посмеивался Гвин. - Им суждено было враждовать, но они обрели друг в друге братьев.

- Кьяртан сказал, что все может измениться, если тропа повернет в другую сторону, - помолчав, буркнул Брайан.

- Право же, Брайан, не думаешь же ты после всего, через что мы прошли вместе, что я сумею обратить против тебя свою силу? - Встрял Тревор. - Да и ты, надеюсь, успел привязаться ко мне не менее.

- О своих чувствах я говорил, и они не переменились.

- Тогда лучше скажи мне, когда же я смогу ощутить в себе силы?

- Кьяртан не говорил мне точно, но, думаю, ритуал был сродни сну наяву, и ты понял внутри, как найти в себе частицу земли. Возможно, тебе стоит попытаться прислушаться к себе и поверить. Можешь подождать первого урока от наставника.

Тревор согласился с Брайном и задумчиво замолчал. Надо же, он может общаться с землей. Если бы не ритуал жертвоприношения, он бы еще долго не верил в себя. Ему немедленно хотелось попытаться призвать к себе стихию землю, но немного угнетали слова Кьяртана о навязанной богами вражде с Брайаном. Зачем им это было нужно? И переменились ли в отношении их эти странные планы? Если нет, неужели им придется идти против воли богов?

- Брайан, спроси у Кьяртана, кто хотел нашей вражды: полубоги или боги?

Вместо Брайана отозвался сам Кьяртан, повернувшись к Тревору и произнеся прямо у него в голове: "Я не смог в этом разобраться. И даже не знаю, что было бы легче для вас. С сидами сейчас напряженные отношения. Они наперед знали о готовящемся мятеже. Знали за сотни лет до сегодняшнего дня, они не сделали ничего, чтобы помешать этим событиям, хотя могли. Но я знаю от Крейды, что не все сиды послушно ждут своей участи. Возможно, кто-то ведет свою борьбу за место в нашем мире. И выбрал вас в качестве своего оружия. Или одного из вас. А может сами боги решили с вашей помощью провернуть что-то масштабное, либо чему-то помешать. Их волю нельзя обсуждать, часто ей нельзя противиться, и ее точно невозможно понять. Но ее можно переиграть, богов много, и с кем-то из них, возможно, получится договориться".