Я точно прикончу этого говнюка.

…Странное дело, но в школе кроме очешуительных приключений моего левого кеда не произошло ничего интересного. После обсуждения препода по литературе я на целых три урока обиделся на Уэя, а следующие три урока он пытался передо мной извиниться, набрасываясь на меня в туалете и выдёргивая из ушей наушники (которые, кстати, на выходе явно собирались прихватить с собой немного моего мясца) с воплями «ну прости-прости-прости». Домой Уэй ушёл раньше меня, что немного удивило: как раз-таки урок по искусству он и прогуливал. Я думал, что раз он постоянно рисует, то уж наверное ему будет интересно слушать про всяких там художников и всё такое. Но, видимо, я глубоко заблуждался, ибо как только Джерард услышал, что следующий урок – искусство, он тут же ретировался в сторону дома. Когда я спросил об этом Рэя, тот лишь пожал плечами и сказал что-то вроде «это же Уэй» и типа от него можно ожидать чего угодно, когда угодно и как угодно. Короче, ничего нового мне человек-облако не сообщил, так и оставив путаться в своих догадках.

А теперь мне предстоит ещё полтора часа торчать в этом идиотском книжном из-за тётечки, которой нужен англо-португальский словарь, а ей (Господи, горе-то какое) продали англо-испанский. Так что если я сегодня стану свидетелем разборок с полицией, пожарными и всей португальской общиной, стоя в очереди, то наверняка доберусь до дома где-то к утру. Собственно говоря, оно и к лучшему: маму в школе-то я не встретил, но это не значит, что её там не было. А новое увлекательное наказание, которое она мне придумает, мне уже не нравится.

Поэтому страдай, португальская несчастная женщина.

К моему неимоверному горю, дело в книжном кончилось чем-то вроде «у нас нет англо-португальского словаря, валите к чертям, пожалуйста» около девяти вечера, и поэтому домой я приплёлся раньше, чем ожидал. Странное дело, но дверь была заперта, то есть, мамы дома не было. Наверное, пошла покупать во имя священного акта наказания стальные башмачки и уголь для камина. Она у меня находчивая. Открыв дверь и глотнув немного оставшегося воздуха, не спёртого вечными истериками, воплями и рёвом, я прошлёпал к себе наверх, открыл дверь и…

Охуел.

Внезапность внезапностей, неожиданность неожиданностей и МАТЬ ТВОЮ ЗА НОГУ УЭЙ КАК ТЫ СЮДА ПРОБРАЛСЯ НАХУЙ.

- Эмм, твоё окно было плохо закрыто, и, в общем, дерево, немного смекалки и одна всемогущая скрепка, - Уэй улыбнулся во все тридцать два, поспешно убирая ноги с моих колонок, - а у тебя тут миленько, особенно эти отвратительные звёзды под потолком, - Джерард, являя собой само дружелюбие, ткнул пальцем вверх.

- Что. Ты. Тут. Делаешь? – с расстановками спросил я, всё ещё не в силах даже пошевелиться.

- Решил зайти к тебе в гости, - спокойно так ответил Уэй.

- А дверь, значит, удел простых смертных, да?

- Нет, она была заперта.

- И поэтому ты вломился ко мне в комнату через окно? На ебаный второй этаж?

- Ну да, - Джерард, кажется, вообще не понимал, что он сделал не так. Короче, нет смысла с ним не то что спорить, а даже спрашивать его о том, знает ли он, что такое позвонить в дверь или там взять у меня номер телефона и банально предупредить, если он вдруг захочет зайти. Джерард Уэй захотел ко мне прийти – Джерард Уэй ко мне пришёл, и срать на то, что дверь заперта, меня нет дома, а дерево у нас под окнами шатается от легчайших порывов ветра. «Это же Уэй».

- Ну и чего ты встал? – Джерард глянул на меня, как на полного идиота, а до меня дошло, что это чудо в моей же комнате указывает мне, что делать, только тогда, когда я, уже переодевшись и стянув с себя носки (ненавижу дома в носках ходить), проверял сохранность своей ненаглядной гитары.

- Вообще-то, это моя территория, - буркнул я, аккуратно складывая ремень от гитары обратно в чехол: повреждений на моей прелести обнаружено не было.

- Ой, ну да ладно тебе, - Уэй уселся по-турецки на мою кровать и следил за каждым моим движением, как питон, наметивший себе добычу.

- Ну и чего ты от меня хочешь? – спросил наконец я, не выдержав этого взгляда.

- Весели меня, - махнул рукой Джерард, падая на спину и загребая под свою голову подушку. Мою подушку.

- Ты вконец охренел? Сейчас мама придёт и мне будет полный пиздец, потому что из-за кое-кого она пошла в школу, а там явно не одна физичка хочет с ней поговорить насчёт моего «ужасного поведения», а тут ещё ты, и если она увидит, что у меня в комнате валяется упоротый фрик, то мне будет не просто пиздец, а оный в квадрате, - прошипел наконец я, усаживаясь рядом с ногами Джерарда на кровать и впериваясь взглядом в ножку стола напротив.

- Да не будет тебе ничего, ты же ничего плохого не делал, - промямлил Уэй, для пущей убедительности подёргав меня за футболку.

- Да какая разница, маме повод дай надо мной поиздеваться, она и рада будет.

- Да нормальная у тебя мама, - протянул Джерард.

- И с чего ты это взял? – я обернулся, посмотрел на него. Он всё ещё изучал мой отвратительный потолок, почёсывая пальцем нос.

- Ну, если исходить из твоего характера, то твоя мама очень тебя любит, раз позволяет проявлять себя, переводиться из школы в школу, но в то же время не даёт тебе деградировать до уровня мартышки Говарда. Короче, хорошая у тебя мама.

Уэй так и не посмотрел на меня ни разу, но… неужели опять комплимент? Да что с этим парнем такое-то? Вроде как я чувствую себя вполне уютно рядом с ним, но когда он становится серьёзным, мне становится немного не по себе. Странное и идиотское ощущение.

- Ладно, так уж и быть, когда твоя мама придёт, я пойду домой, - Джерард приподнялся на локтях и улыбнулся мне. А меня дёрнуло. Это была не привычная хищная улыбочка великого линчевателя и не довольная рожа а-ля «шалость удалась», это была самая адекватная и нормальная улыбка, скорее всего означающая дружелюбие и нормальное ко мне отношение. А меня дёргает. Да уж, и кто после этого фрик?

- Да ладно, оставайся, - Боже, что я несу. – даже если она захочет меня испепелить, тебе же будет интересно на это посмотреть, верно?

В меня полетела подушка, которая тут же была переадресована обратно.

- Слушай, Айеро, ты нарываешься на серьёзные такие неприятности, которые вполне могут окончиться чьей-то смертью по неосторожности, - быстро проговорил Уэй, снова треснув меня подушкой и уже намереваясь перейти на тяжёлую артиллерию (то есть, своим привычным комбо навалиться на меня всей тушей, захватывая мою голову и натирая макушку кулаком), но его «смертельный» удар был прерван шорохом на первом этаже: пришла мама.

- Фрэнк, я дома, - услышал я её голос. Мы с Джерардом переглянулись.

- Я всё-таки пойду, - Уэй сел на кровати, поправив лохматые волосы (ну, его причёске «я летела с сеновала тормозила чем попало» уже ничего не поможет).

- В окно? – скривился я.