Питер вздыхает:

— Откуда в тебе этот комплекс мученика? Точно не наследственное. Дерек, конечно, твои чувства важны. Возможно, я насмотрелся телесериалов в последнее время, но твои чувства очень важны.

Дерек молчит с минуту, но потом говорит:

— Ты прав.

Питер выглядит удивленным.

— Да?

— Да, — отвечает Дерек. — Ты насмотрелся телесериалов.

Питер кидает в него коркой от булочки.

***

Питер более-менее пришел в себя, но он более чем рад позволить Дереку вести машину. И Дерек рад отвлечься на жалобы дяди по поводу количества экзаменационных работ, что нужно оценить.

— Ну вот зачем брать курс Истории Искусств, если ты не можешь правильно выговорить Микеланджело. И это был не первокурсник, Дерек! — Питер переключает станции на радио, пока не находит понравившуюся. — Поэтому я пью.

— Конечно, — соглашается Дерек, прекрасно зная, что это не так. Все нормально, когда Питер отмечает что-то с коллегами. Проблема начинается тогда, когда он начинает пить один, думая о том, сколько раз и как именно налажал в жизни.

— А грамматические ошибки! Я же не учитель в школе.

— Уверен, что и у меня найдется пара ошибок.

— Тогда тебе повезло, что ты не на моем курсе.

— И я всем сердцем соглашусь с тобой.

Питер закатывает глаза, затем вздыхает и страдает со своим похмельем какое-то время. Когда Дерек бросает на него взгляд через некоторое время, оказывается, что тот спит.

Они приезжают в Бикон Хиллз к обеду.

Пульс Дерека учащается, пока они едут по улицам их родного городка. Питер уже не спит и шлет кому-то смс.

— Даю твоей матери знать, что мы почти приехали.

Дерек кивает. Он знает, что Питер слышит его сердцебиение и знает, почему он так нервничает, но Питер ничего не говорит.

Когда они подъезжают к дому, большая часть стаи ждет их. Дерек их практически не замечает. Его взгляд сразу же падает на худого мальчишку, что стоит немного в тени.

Стайлз.

Стайлз отступает, когда вся стая спускается, чтобы поприветствовать их. Дерек смотрит на него через плечо Лоры, когда они обнимаются.

Прошло шестнадцать недель.

Стайлз выглядит по-другому.

Дерек идет ему навстречу.

Стайлз наблюдает за ним, поднимая подбородок. Его челюсти сжаты, он хмурится, совсем как в первые дни.

Дерек поднимается на крыльцо.

— Привет, Стайлз, — говорит он немного с хрипотцой. — Я скучал.

Он не знает, чего ожидал от Стайлза. Он не знает, что хочет услышать. Что угодно, — думает Дерек. Ему просто хочется услышать, как Стайлз говорит.

Стайлз смотрит на него.

— Стайлз? — спрашивает Дерек, чувствуя, что вся стая наблюдает.

Стайлз ничего не говорит. Разворачивается на пятках и заходит в дом, хлопая напоследок дверью.

Этот звук громом разносится в тишине.

Дереку кажется, что внутри него что-то ломается.

Часть 11

Это не то приветствие, на которое рассчитывал Дерек.

Стайлз его ненавидит.

— Он тебя не ненавидит, — говорит Алекс, таща сумку Дерека наверх. — Он просто… взбешен.

Комната Дерека выглядит совсем не так, как он ее оставлял. Кровать застлана совсем ровно — нет больше кучи одеял, похожих на гнездо, которые так любил Стайлз, — и на полу нет носков. Все на полках аккуратно расставлено. Никто, видимо, не ворошил полки, перебирая и рассматривая их содержимое. Все в комнате чисто и в порядке. Дереку интересно, как давно Стайлз заходил к нему.

Алекс садится на его кровать. Он отрастил волосы, их кончики слегка завиваются. Ногти у него накрашены. Ногти на его ногах, выглядывающие из-под джинс, тоже накрашены. Он кусает накрашенный розовым лаком ноготь, смотря, как Дерек распаковывает вещи.

— Он успокоится. Ты ж его любимчик, в конце концов.

— Все в порядке, — уверенно говорит Дерек. — Я знал, что, скорее всего, он отреагирует именно так. Главное, чтобы у него все было хорошо. Как у тебя дела, кстати?

Алекс пожимает плечами. Дерек пихает вещи в комод.

— В школе все хорошо?

— Можно и так сказать, — он еще раз пожимает плечами, и Дерек не знает, то ли его брат пытается замять тему, то ли это его проявление подросткового отношения к школе.

Дерек садится на кровать рядом с братом.

— А как дела в столовой?

Он все еще помнит тот день, когда все каким-то образом узнали про Алекса и все его так называемые друзья прекратили с ним общаться. Талия едва успокоила и удержала Кору с Малией от того, чтобы рвануть в среднюю школу и разобраться с «мелкими засранцами». Дерек уверен, что пошел бы в школу с сестрой и кузиной, и вот тогда бы дал им тему для разговоров. Даже друзья Мэтти, что раньше боготворили Алекса, потому что он был крутым старшим братом их друга, не хотели с ним сидеть. Мэтти все же сидел с Алексом во время обеда один, но однажды придя домой, накричал на брата за то, что тот был странным, и теперь он тоже потерял своих друзей. Талия успокоила Мэтти, но Дерек не мог на него злиться. Он тоже был ребенком, и с ним тоже когда-то так же нечестно обошлись.