Какое-то время Алекс обедал в библиотеке каждый день.

— Я сижу с лузерами теперь, — говорит Алекс хмурясь. — Но знаешь что?

— Что?

— Вовсе они не лузеры, — улыбается подросток. — Они клевые.

— Уверен, что это правда.

— И есть еще один мальчик, Джейсон, он популярный, и всякое такое. Он старше меня на год, играет в баскетбол и, кажется, хочет быть моим другом.

Дерек отчетливо чует смущение, исходящее от брата.

— Твоим другом?

Алекс морщит носик.

— Не знаю. Он типа… не знаю. Иногда я хочу покидать с ним мяч, а иногда… Это же странно, да? Что временами мне хочется быть его приятелем, но иногда и быть его девушкой тоже хочется?

— Это не странно, — говорит Дерек, обнимая Алекса за плечи. — А что Джейсон об этом думает?

— Он сказал, что я, типа, классный, — признается Алекс, опуская голову. — И на прошлой неделе он пытался меня поцеловать, но я убежал.

Дерек сжимает его плечо.

— Это хорошо. Тебе еще рано целоваться, — дразнит брата Дерек.

— Замолкни, — Алекс пихает его локтем в бок. — Мне хочется позвать его в гости, но я ведь не могу, да? Не со Стайлзом в доме.

— Нет. — Тяжело осознавать, что существование Стайлза должно храниться в тайне. А для Алекса, кто и так является изолированным его сверстниками, не желающими показываться с Алексом в публичных местах, отсутствие возможности позвать кого-то к себе, наверное, причиняет боль. — Знаешь что? Раз я дома, может, ты сможешь сходить с Джейсоном в кино или еще куда. Я вас отвезу. И обещаю сесть через несколько рядов и не оборачиваться во время фильма. Если ты захочешь.

— Не знаю. Может быть, — пожимает плечами Алекс. — Меня и так считают странным. Может, он не захочет пойти со мной в кино. Кто-то же может увидеть. Он, наверное, не захочет, чтобы люди узнали, что я ему нравлюсь.

Дерек целует Алекса в макушку. Он помнит, как было страшно в тринадцать, когда ему кто-то нравился, как он боялся отказа. Алекс уже многое испытал. Дереку хочется защитить его от всего мира, но также ему хочется, чтобы Алекс гордился тем, кем был, чтобы ему хватало смелости схватить свое счастье в охапку и не отпускать.

— Мы подумаем над этим, — говорит Дерек. — Предложение всегда в силе, помни об этом.

Вдруг он понимает, что в комнате раздается третье сердцебиение, и поднимает взгляд, чтобы увидеть Стайлза, прильнувшего к двери. Острый запах нервозности исходит от него.

— Стайлз, — тихо говорит оборотень.

Алекс поднимает голову.

— Эй, Стайлз, я как раз рассказывал Дереку, как ты его не ненавидишь. — Стайлз жует свою губу, смотря на братьев. — Ну, если ты хочешь врезать ему, то можно, — предлагает Алекс.

Дерек вскидывает бровями:

— Серьезно? Хочешь, чтобы он ударил меня?

Алекс совсем не выглядит смущенным.

— Ну, удар-то ты выдержишь.

Стайлз издает смешок. Алекс поднимается.

— Ладно, пойду я и оставлю вас решить проблему обнимашками… или дракой, что вам ближе. — Он толкает Стайлза плечом, выходя из комнаты, и щелкает его в ухо. — Придурок, — с улыбкой говорит он человеку.

— Сам такой! — отвечает Стайлз.

Дерек качает головой и улыбается. Когда он уезжал, Стайлз мог лишь требовать еду и ныть по поводу чистки зубов. А сейчас он уже дорос до уровня дерзкого подростка. Дерек не уверен, хорошо это или плохо. Его улыбка немного спадает, стоит Стайлзу повернуться к нему.

— Ты ушел, — говорит Стайлз с каменным лицом. — Ты ушел.

— Мне жаль, — говорит Дерек. — Я думал, что так было правильно.

Он до сих пор так считает, ведь Стайлз стоит перед ним и говорит. Не тявкает, как лисий щенок, и не лепечет, как ребенок. Он говорит.

Стайлз выпячивает подбородок:

— Почему?

Этот вопрос бьет прямо под дых.

— Потому что я думал, так будет лучше для тебя. Для нас.

Он не знает, как прочитать выражение на лице Стайлза. Не знает, что скрывается за этими большими, медового цвета глазами. Сердце Стайлза колотится, его пальцы сжаты в кулаки, словно он собирается осуществить предложенный Алексом способ примирения.

— Мне жаль, — повторяет оборотень. — Я не хотел тебя расстраивать.

Стайлз обвивает пальцами дверной косяк.

— Ты заставил меня плакать.

— Прости, — просит Дерек, его горло сжимает стыд.

— Ты ушел, — повторяет Стайлз, словно пытаясь донести вес этих слов до Дерека. — Ты ушел.

— Я знаю, — громко глотает он. — И мне жаль, что я сделал тебе больно. Я скучал…

— Заткнись, — вдруг говорит Стайлз напряженно.

— Хорошо.

— Никогда не говори этого.

— Хорошо.