– Сегодня, - продолжила Говорящая, когда приветствия закончились, и она сама обменялась с мужем поклонами. Эта его надменность в общении с Советом иногда забавляла её - она прекрасно знала, что он всегда прислушивается к мнению Совета, если вдруг не вмешается Датариан - однако сегодня она была не в настроении улыбаться про себя, - нам предстоит обсудить такой вопрос, который никогда не обсуждал ни один Совет в истории Небесного Города. Я хочу, чтобы каждый поклялся в том, что будет судить непредвзято и выражать только своё мнение, основываясь на фактах и традициях Небесного Города.

Провозглашающий Маббара поднялся со своего кресла и первым принёс клятву. Эта клятва тоже была традицией и, как правило, ни к чему не обязывала. Прорицатель Урасата, напряжённо поглядывая на Господина Четырёх Стен, повторил клятву. Старик как нельзя лучше понимал тщетность всех их попыток осадить Владетеля. На его стороне - Господин Четырёх Стен, а за ним, несмотря ни на что, последнее слово. Если он будет согласен на брак, а Совет откажет, ему ничего не стоит приказать Совету согласиться. Несмотря на неприкосновенность членов Совета, всегда есть возможность угрожать, даже ласково улыбаясь, а уж с такой миной, с какой Господин Четырёх Стен появился сегодня, лучше ему не перечить. Всё чаще Урасата приходил к мысли, что Совет может быть упразднён. Говорящая всё чаще решала все проблемы заранее, вынося на рассмотрение Совета лишь мелочи, а Господин Четырёх Стен скоро возьмёт за правило советоваться не с Советом, а с Владетелем Ключей. Урасата боялся, что когда-нибудь традиции всё же будут нарушены окончательно, так что пока нужно цепляться за них изо всех сил.

Когда все принесли клятвы, Говорящая немного подождала, словно пытаясь оттянуть момент, а потом объявила:

– Я приглашаю в Зал Совета Владетеля Ключей Тартена Датариана, - давно уже Говорящей не приходилось произносить стандартной формулировки встречи вызываемого Советом, так называемого "гостя Совета". - Каждый, входящий сюда, гость Совета, говорит, когда его спросит Совет. Каждый, входящий сюда, гость Совета, хранит своё мнение в себе и отстаивает его, если спросит Совет, - это было похоже на краткий курс поведения перед советниками. Вряд ли кто-то здесь сомневался, что Датариан будет вести себя подобающе, однако даже молчащий и покорный, он собьёт здесь с толку всех, Говорящая это чувствовала. - Каждый, входящий сюда, гость Совета, ответит на любой вопрос Совета. Каждый, входящий сюда, гость Совета, примет любое решение Совета со смирением, - если только смирение есть у Владетеля Ключей. - Каждый, входящий сюда, гость Совета, не обвинён и не прощён, он наставлен на путь, справедливый для любого жителя Небесного Города, и пойдёт по этому пути, как скажет ему Совет, - пока она говорила, недолгий путь от огромных дверей до кресел Совета проделал сам Владетель Ключей.

Он был спокоен и имел на лице немного насмешливое выражение. Пожалуй, это было впервые за долгое время, когда Говорящая увидела его без вечных палачей. Войти в Зал Совета с оружием или охраной было выражением недоверия к советникам, а, следовательно, преступлением. Датариан был в своей обычной белоснежной одежде, и Ключи, как и раньше, висели на его груди, иногда соприкасаясь и чуть-чуть гремя. Процедуры приветствия с каждым лично не последовало. Владетель Ключей не был сегодня членом Совета, каким стал на этот час Господин Четырёх Стен, и просто поклонился всем советникам, потом Говорящей, потом Господину Четырёх Стен, на что тот только фыркнул, и опустился на колени на ковёр, спиной к трибуне Говорящей. Видеть Владетеля Ключей, стоящим на коленях, было бы огромное удовольствие, если бы при этом он не казался этаким всесильным владыкой, милостиво согласившимся поиграть немного в кошки-мышки и побыть мышкой. Говорящая ненадолго перевела дух. Следующей в Зал Совета должна быть приглашена… О, Свет! Её собственная служанка! Однако гневаться на бедняжку было совершенно бесполезно. Она ни в чём не была виновата, и Говорящая пару раз даже пыталась представить себе, как она себя чувствует, эта несчастная девушка. А вот Владетель Ключей, кажется, очень доволен замешательством Говорящей… Этот негодяй всё-таки должен заплатить за всё, что он делает против традиций Небесного Города!

– Я приглашаю в Зал Совета Лиадж, мою служанку, - Говорящая всё-таки заставила свой голос не дрогнуть. Ещё разок переглянулись советники, и насмешливо сверкнул глазами Господин Четырёх Стен. Его всё это невероятно забавляло. - Каждый, входящий сюда, гость Совета, говорит, когда его спросит Совет, - смотреть на бедную девушку было жалко. Наверное, больше всего ей хотелось бежать прочь отсюда. - Каждый, входящий сюда, гость Совета, хранит своё мнение в себе и отстаивает его, если спросит Совет. Каждый, входящий сюда, гость Совета, ответит на любой вопрос Совета, - Лиадж склонила голову ещё ниже обычного, нервно сжала на животе дрожащие руки. Вдруг она очутилась в таком блестящем окружении, да ещё и в положении "гостьи Совета", и сейчас к ней обращалась её госпожа, обращалась не с приказанием подать воды, а так, как разговаривала бы с каким-нибудь Благородным, как только что разговаривала с Владетелем Ключей, которому - страшно подумать! - она должна стать женой. - Каждый, входящий сюда, гость Совета, примет любое решение Совета со смирением. Каждый, входящий сюда, гость Совета, не обвинён и не прощён, он наставлен на путь, справедливый для любого жителя Небесного Города, и пойдёт по этому пути, как скажет ему Совет.

Лиадж совсем смутилась и просто упала на колени на ковёр, привычно уткнувшись глазами в пол. Господин Четырёх Стен развеселился ещё больше. Говорящая была уверена: не сиди Владетель Ключей к ним спиной, они бы непременно обменялись бы красноречивыми взглядами. Владетель был несомненно страшно доволен собой и той ситуацией, в которую он поставил Совет.

– Вам есть, что сказать Совету прежде, чем мы начнём, Тартен Датариан? - на этот раз, титул Владетеля Ключей был намеренно опущен.

– Я пришёл слушать, потому что меня позвали, - коротко ответил Владетель, не оборачиваясь.

Подумав, Говорящая решила не задавать этот вопрос Лиадж. До этого дня она даже не знала её имени - она всего лишь служанка, к чему было знать её имя? Поняв, что её не стали мучить вопросами, Лиадж облегчённо всхлипнула и очень постаралась заставить себя думать, что на самом деле всё это её не касается. Мешало то, что краем зрения она видела белый плащ стоявшего на коленях рядом Владетеля Ключей, и Лиадж просто зажмурилась, очень стараясь не разрыдаться. Сдерживать слёзы помогал только страх.

– В таком случае, я объявляю заседание Совета открытым, - Говорящая хлопнула в ладоши. - Я попрошу вас, Тартен Датариан, ответить на несколько моих вопросов.

– Я готов отвечать, - равнодушно ответил Владетель.

– Вы стали Владетелем Ключей, не достигнув зрелости, и с тех пор не проявляли желания жениться. С чем связано, что несколько дней назад вы объявили о подобном намерении?

– Небесный Город, о благополучии которого печётся каждый из нас, стоит на традициях, тысячелетиями не менявшихся. Кто я, чтобы нарушать их? Когда я получил Ключи, я был молод и горяч, и желал, чтобы меня считали зрелым без традиционных признаков, - Говорящая едва сдерживалась, чтобы не скрежетать зубами. Владетель Ключей на досуге сделал неплохие заготовки. В маленький заговор против Владетеля входили только она, Маббара и Урасата - подговаривать остальных было слишком опасно. Надежда была на то, что уважаемый всеми Провозглашающий сумеет склонить на свою сторону довольно много советников во время заседания. Однако иногда Датариан мог быть очень харизматичным и располагающим к себе - когда не подписывал чей-нибудь смертный приговор. Да и в такие минуты невозможно было не соглашаться с ним. - Мне понадобилось время, чтобы осознать, что я заблуждался.

– То есть, вы хотите сказать, что признаёте, что заблуждались?

– Истинно так, - согласился Владетель любимым выражением Прорицателя Урасаты.