— Ты не можешь избежать своей судьбы, нет. Никто из нас не может. На тебя возложена ответственность, как и на меня. Тебе дано использовать магию, и ты не можешь вернуть это обратно. Но ты можешь знать ее опасность. Ты можешь понять, что она имеет и свою темную сторону. Одно лишь знание, что эта ее часть существует, и понимание, как она действует, может помочь тебе.

Он посмотрел себе под ноги.

— Я делал некоторые вещи… — Он замолк. — Иногда, я забывал помнить об опасности. Я не был достаточно осторожен. Я был безрассудным, потому что или того требовала ситуация, или я позволял своим эмоциям брать верх над моим мышлением. Плохие выборы, оба. И не стоит обманывать себя. Это были те выборы, которые я сделал. Я просто не контролировал себя достаточно, чтобы избежать их. Я не могу простить себя за то, что сделал. Я не могу простить себя за все это. Я должен жить со своими раскаяниями.

Он снова поднял глаза и быстро улыбнулся Кирисину.

— Но, может быть, тебе не придется жить с таким количеством раскаяний, как я. Если ты позаботишься, чтобы их не было.

На какое–то время наступило молчание, потом Кирисин произнес:

— В таком мире, где все либо уничтожено, либо уничтожается, наверное, тебе придется довольствоваться знанием, что ты сделал все, что было в твоих силах. Может быть, тебе не стоит тратить слишком много времени обвинять себя за то, что не получилось. Ты делаешь все, что в твоих силах, не так ли?

Логан медленно кивнул.

— Конечно. И я уверен, ты тоже. Но это ничего не меняет. Это не меняет, каким образом действует магия, или как она влияет на тебя. Это не меняет плохих выборов. Это не снимает с тебя твоей вины. В итоге, тебе все равно придется жить с самим собой. Но будет гораздо легче, если ты поймешь, почему иногда ты чувствуешь себя так ужасно по поводу того, кто ты есть. Я просто говорю тебе, как это будет. Я просто стараюсь передать то, что я знаю.

Кирисин кивнул:

— Думаю, я понимаю.

— Ты заставляешь меня вспомнить, каким я был в твоем возрасте. Я был немного старше, когда мне была дана магия, но знал еще меньше, чем ты. Я не был воспитан в культуре, где существовала магия. Я был огорчен и зол о том, что со мной сделали. Все, чего я хотел, это отомстить. Особенно тому старику. Он забрал у меня все. Мою семью. Мою жизнь. Я не простил и не забыл ничего. Каждый раз, когда я использую магию, я вижу его лицо. Это не очень хорошо. Я знаю это. Разумом я могу сказать, что знаю это. Но это не изменит того, как я это чувствую. Даже сейчас.

Он сделал глубокий вдох:

— Но твоя сестра…

— Сим? — подтолкнул Кирисин, когда он замолчал.

Логан Том кивнул.

— Когда я смотрю на нее, то вижу, от чего я отказался, став Рыцарем Слова. До этих пор мне казалось это правильным. Но она заставила меня понять, что вся жизнь проходит мимо, и у меня ничего нет, кроме магии. И моего обещания самому себе поймать и убить того демона.

Мальчик расширил глаза:

— Ты в нее влюблен.

Это звучало так наивно, так глупо, что он пожалел об этих словах в тот момент, когда они вылетели из рта. Однако Логан Том просто пожал плечами.

— Я ничего не знаю о том, что значит быть влюбленным. Я знаю лишь, что она заставила меня задуматься о том, чего я хотел от жизни, и как мало я для этого сделал. Я уже сгорел, когда пошел на поиски странствующего морфа, но думал просто потому, что мне нужно что–то новое, какая–то перемена от того, чем я занимался. — Он помедлил, как будто размышляя, что же это было. — Теперь я в этом не уверен. Думаю, все гораздо сложнее.

— Я думаю, ты ей нравишься, — импульсивно сказал Кирисин, желая как–то помочь. — На самом деле, я уверен, что это так.

Логан покачал головой.

— Наверное, ей следовало дважды подумать об этом. — Он резко поднялся. — Ну, я сказал все, что хотел. Все, хватит об этом. Время отправляться.

Они забрались обратно в вездеход и опять отправились в путь. Кирисин сидел молча, обдумывая то, что ему рассказал Логан Том. Он поверил почти всему. Он понял с самого первого момента, когда он использовал синие Эльфийские камни и почувствовал, как сила магии текла через него, что ничего никогда уже не будет для него прежним. Он не оспаривал, что использование магии было опасным — не только в физическом смысле, но и в эмоциональном тоже. Он понял то, что Логан говорил о путях, которыми использование магии может погубить его. Он понял, что всегда будет подвержен риску, что ему всегда нужно быть осторожным. Эту цену он должен заплатить. И хотя он не просил владеть магией, но охотно это принял. Он хотел помочь Эллкрис, как член Избранных, и не один раз обещал сделать все, что нужно, чтобы увидеть ее под зашитой.

Поэтому сейчас ему не стоило жаловаться о последствиях принятых на себя обязательств. Он не мог пожаловаться, не поняв полностью, что это означало.

С другой стороны, он каким–то образом убедил себя, что это обязательство было временным; как только эльфы и их город будут благополучно доставлены к месту назначения и выпущены обратно в мир, все закончится. Все снова будет так, как было всю его жизнь. Он продолжит служить дереву как Избранный, пока не закончится его срок, а потом он вступит в ряды Стражи.

Как наивно, осознал он.

Потому что не все так просто. Что он собирался сделать с Эльфийскими камнями? Не только с Путеводной звездой, применение которой может окончиться при его жизни, по крайней мере, но и синими Эльфийскими камнями, поисковыми камнями. Что он думал делать с ними? Отказаться от них? В пользу кого? Кому он мог доверять, что их будут использовать правильно? Он мог бы отдать их Королю, но Ариссен Беллоруус был не самой надежной личностью, кому можно доверить такую мощную магию. Изменился он или нет, но он все еще был нестабильной личностью. Если не Королю эльфов, то кому же тогда?

Он не мог их передать никому.

Потому что Пэнси Ролт Готрин дала их ему и взяла с него клятву, найти способ убедить эльфов, что магию, которая была их наследием, следовало вновь открыть и пустить в использование. В стремительном безумии всего случившегося с тех пор, как ее тень подарила ему синие Эльфийские камни, он забыл о своем обещании. Но оно само напомнило сейчас леденящими душу подробностями, и он понял, что ничего из этого никогда для него не закончится. Он обязал себя служить всю жизнь этому делу, сделать все возможное, чтобы воскресить магию из тысячелетней спячки, вдохнуть в нее новую жизнь, полностью принять ее.

Если он не справится…

Он отбросил остаток этой мысли. Он не хотел рассуждать о том, что случится, если он не справится. В лучшем случае, всю его жизнь ему не будет покоя от того, что он не смог выполнить данное обещание. Со многими невыполненными обещаниями вполне можно жить, но не с этим.

Он находился в раздумьях о последствиях своего обещания, когда Логан вдруг произнес:

— Ты спросил меня, почему я не взял с собой посох, когда пошел спасать тебя, Кирисин. Ты еще хочешь это узнать?

Это застало мальчика врасплох. Он посмотрел на Логана, но глаза Рыцаря Слова были устремлены на дорогу, чтобы вести вездеход через препятствия из обломков и выбоин.

— Если ты хочешь мне рассказать, — сказал он.

Логан кивнул.

— Когда я жил с Майклом, после того как он спас меня из компаунда, мы ходили на охоту. Мы раздевались, красили себя для маскировки, вооружались только ножами и шли на боевиков, которые всегда охотились на нас. Охота на охотников, как мы это называли. Игра, в которую мы играли, чтобы их напугать. Мы искали, находили патруль, убивали нескольких, а затем исчезали. Не оставляли никаких следов, ничего о том, кто мы такие. Только мертвых. Это было предупреждением для них. Но для нас это было нечто большее.

Он сделал паузу.

— Это прекратилось дюжину лет назад, когда Майкл перестал быть Майклом и стал кем–то еще.

Он взглянул на Кирисина, и мальчик поймал себя на мысли — не в первый раз — а кем был Майкл. Но Логан продолжал без объяснений.