Поднявшись во второй раз на небольшую площадку, на которой стоял её рабочий стол, сенатор Набу произносила вторую речь, высказывая дальнейшие перспективы их проекта.

Раздался гром аплодисментов, и, когда она уже хотел спуститься к остальным, ей подали руку в чёрной перчатке.

Она подняла глаза на джентльмена и невольно улыбнулась, принимая помощь.

Скайуокер, держал её руку своей, надёжно защищая от гостей со спины, и уверенно вёл через толпу.

К ним подходили сенаторы, высказывая свое восхищение, как на балу, но никто из них не решался заводить серьёзный разговор при Лорде Вейдере. Энакин продолжал уверенно вести её к выходу, а Падме, не сопротивляясь и по-прежнему приветливо улыбаясь, принимала заслуженные комплименты.

Муж вывел её из кабинета, уверенно провёл через приёмную и направился по коридору.

— Ты же сказал, что твоей ноги в Сенате не будет в выходной? — не скрывая улыбки, спросила она,

— Я передумал и решил тебя похитить, — с абсолютно серьёзным выражением лица заявил он.

— Энакин, это я организовывала приём, — уже серьёзно сказала она, попытавшись замедлить шаг. — Согласно установленному этикету, я должна проводить всех гостей.

— Успокойтесь, сенатор, я же сказал, это похищение, — при этих словах он, не сбавляя ходу, вёл её прямо в огромное окно в коридоре.

— Энакин, что… — она не успела договорить, как окно, которое должно быть запечатанным, открылось, он легонечко её толкнул, и Падме приземлилась на ноги уже в хорошо знакомом чёрном флаере.

Энакин перепрыгнул через неё, приземлился на своё место, сел и включил двигатель.

— Садитесь, сенатор, — велел он. Падме подчинилась и сразу же зафиксировала ремни безопасности. — Открой бардачок.

Она открыла потайной отдел и с улыбкой вытащила бутылку коллекционного вина.

— А ты переживала, что оно не дождётся, — игриво подмигнул водитель, уверенно направляя флаер в поток.

— Ты великолепен!

В большой гостиной все кресла и диваны были сдвинуты по кругу. Все подушки, которые были найдены в доме, были раскинуты в центре, где вальяжно лежал Скайуокер, в лёгкой домашней одежде, поднимая на руках дочь. Падме с сыном сидели рядом.

— …поставил Люка в ходунки.

— И? — произнесла Падме, зная ответ.

— Я не знал, что он умеет так орать, — запрокинув голову на подушке, Энакин выразительно посмотрел на жену. Падме не удержала улыбку и поцеловала сына в макушку.

Малыша мало интересовали разговоры родителей, его больше увлекала светящаяся разными цветами новая игрушка, подаренная отцом.

— Лея любит ходунки, а Люк их терпеть не может.

— Я уже понял, — не отрываясь от подкидывания дочери, сказал он, девочка весело визжала.

— А как прошло утреннее построение высшего командного состава?

Энакин тихо засмеялся, прижимая дочь к груди.

— Что такое?

— Я думал на «Истце» все иллюминаторы запотеют! — со смехом ответил он.

Лее надоело просто лежать, возмущённо пискнув, она попыталась сползти с широкой груди отца. Энакин приподнялся и посадил её в ходунки, которые стояли рядом. Люк потянулся за сестрой, и Падме посадив сына среди игрушек, вернулась на подушку рядом с мужем.

— Так что там у вас случилось?

— Массовое похмелье всего главного состава, у нас случилось! — возмущённо ответил он, потянувшись за ягодой на импровизированном столе. — Я сначала думал, что всех к бездне разжалую! Потом передумал, все же пришли без опоздания и мундиры наглажены. Но адмиралы, пытающиеся разучиться дышать мне аж настроение подняли… Такое зрелище!

— Ты садист! — заявила Падме, кормя его ягодой.

— Кстати, о чём ты разговаривала с адмиралом Вариаром на балу?

«Ага, значит заметил!» — не без радости подчеркнула она.

— В основном о реорганизации флота, о плюсах твоих реформ, о его жене…

— Родная, ты не ангел, ты бесёнок какой-то!

— Почему же? — возмутилась она, не поняв причину «разжалования».

— Десять минут разговора с человеком, а ты его уже о семье разболтала! И какие ещё военные тайны он тебе выдал? — он перевернулся на живот и с интересом смотрел прямо в глаза.

— А у вас уже есть военные тайны? — отвечая тем же взглядом, спросила она.

— Вопросом на вопрос отвечаешь? Так о чём вы ещё говорили? — он не сводил с неё глаз, Падме отвечала тем же, её улыбка стала шире – ей нравилось его дразнить.

Энакин резко оттолкнулся руками об пол и прыгнул на неё, повалив на мягкие подушки. От неожиданности Падме взвизгнула.

— Так что? — горящая синева сводила с ума, но вместе с мамой взвизгнула и дочка, забив руками об маленький столик перед собой, разбросав игрушки. Родители синхронно повернулись в сторону детей, две пары удивлённых глаз смотрели на них.

— Не шали, — Падме аккуратно попыталась выбраться из-под мужа. — Дети уснут, потом можешь допросы с пристрастиями устраивать.

Энакин облизнул губы, посмотрел на неё, не выпуская, затем повернулся к детям, которые упорно наблюдали за родителями.

Нехотя он поднялся на колени, а затем опять лёг на подушки в паре шагов от детей.

— Хорошо, что он тебе такого сказал?

— Обещай, что адмиралу ничего за это не будет? Империю он не предавал, и по сути информация значения для других не имеет, — сразу предупредила она, укладываясь напротив него так, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза.

— Обещаю, но ты меня интригуешь. Так о чём шла речь?

— О тебе, — просто ответила она, потянувшись за закуской.

— Очень интересно, — Энакин вытянул шею, дотянулся до угощения в её руке. — И?

— Я попросила адмирала рассказать немного о твоей работе. Он тебя хвалит, сказал, что не ожидал таких резких и позитивных изменений. Удивлялся, как ты им, наконец-то, нормальное финансирование выбил, и вообще молодец, что провёл кадровые чистки и привёл технику в порядок, — она нежно поцеловала его в губы. — Наконец-то тебя оценили по заслугам.

Люк неуклюже повернулся, и не удержав равновесия, упал на спину, и захныкал, маша перед собой руками в попытках подняться.

Энакин протянул ему руку – мальчишка крепко сжал отцовский мизинец своими маленькими ручками, подтянувшись, сел, вернувшись к своим игрушкам.

Падме с умилением смотрела на отношения детей и отца. Всего полдня вместе, а супруг умудряется вести себя так, как будто он с ними сутками проводит.

— А чего от тебя хотел Айсард?

— А это я у тебя хотела спросить, — немного отодвигаясь, сказала она. — Он, по неизвестной мне причине, сначала обратился ко мне «леди Падме», что меня немного ошарашило, затем раскритиковал моих партнёров, пригласил меня на танец, хотя, он уже был у меня занят, но я решила ему не перечить. Потанцевала, а потом он растворился в толпе. Как-то странно для директора ИРС, тебе не кажется?

О букете она решила не упоминать, не будучи уверенной, что послал его именно директор ИРС.

— Странно. Я разберусь, — серьёзным тоном Вейдера, пообещал муж. — А мне ты почему-то постоянно перечишь, — уже с мальчишечьей улыбкой, продолжил он.

— Неправда! — так же наигранно возмутилась она. — Я очень часто с тобой соглашаюсь! А иногда бы не следовало, — она провела пальцем по его лбу, по переносице, а когда довела до носа, то Энакин резко вскинул лицо, нежно укусив её за палец.

— Возвращаясь к теме адмиралов. Любимый, только пять часов на отдых, после длительного и выматывающего проекта, да ещё во время Императорского бала – это верх садизма над своими подчинёнными!

Энакин скептически приподнял левую бровь. Падме глубоко вздохнула. Иногда ей казалось, что он действительно кроме Храма в жизни ничего не видел, и понятие «отдых» и «отдых после отдыха» ему абсолютно не знакомы. Хотя действительно, откуда?

— И ты ещё должен два выходных Тайфо! — пока не забыла, сказала она. Скайуокер приподнял вторую бровь. — Твои же ребята на пост зашли вовремя?

— Да, они конечно, не сильно отличались от адмиралов, — подтвердил он, поднимая игрушку дочери, которую та сбросила на пол и громко затребовала назад.