– Привет! – хрипло говорю я пересохшим от жажды горлом.– Нашлась моя пропажа…

– А я и не думал теряться! – не меняя позы, возражает он.– Кстати, это очень удобно – временно удалиться за кулисы и со стороны наблюдать за твоими героическими подвигами. Ну и подстраховать тебя, конечно, на всякий случай…

– Так уж прямо и за героическими! – с наигранным возмущением ворчу я, стараясь не показывать, какое неизмеримое удовольствие доставляет мне осознание факта, что все это время он незаметно находился рядом и заботился о моей безопасности.

– Не прибедняйся! – тихонько смеется Изгой, шутливо грозя мне пальцем.– Ты много чего успела натворить: добыла важные документы, познакомилась с Кружевницами и Наставником, довела до белого каления Крюгера и Логана, умерла…

– Умерла? – спохватываюсь я, выдергивая из руки иголку капельницы и тревожно шаря у себя по груди.– Правда, что ли?

– Угу,– ультимативно фыркает он.– Забавная аксиома: те люди, которым хорошо,– хотят жить, а те, кому плохо,– не торопятся умирать…

«Точно он это подметил,– мысленно соглашаюсь я.– Я жутко запуталась в своей жизни, так что куда уж хуже-то?» А вслух выдвигаю сомнительную идею:

– Он меня, типа того, убил?

Рейн кивает, делая убедительно-дурашливое лицо, поэтому мое недоверие только возрастает… Я откидываю одеяло и обнаруживаю, что одета в веселенькую розовую пижамку – байковую, с детским, инфантильным рисунком в виде цветочков и мышек. Рейн заинтересованно вытягивает шею, весело, округлившимися глазами, рассматривает мое нелепое одеяние и заразительно смеется.

– Это тебя по приказу влюбленного муженька так гламурно обрядили, не иначе,– уверенно констатирует он с явственными нотками ревности.– Шик, блеск, красота от ушей и до хвоста!

Насмеявшись вволю, я расстегиваю ворот «розового кошмара» и вижу приклеенную лейкопластырем повязку, наложенную на мою грудь чуть выше левой молочной железы. Повязка запятнана кровью. Я отдираю бинт и ощупываю небольшой шрамчик, оставшийся от нанесенной мне раны…

– А чего ты ожидала там найти? – иронично приподнимает брови Рейн, предугадывая мой невысказанный вопрос.– Ну в натуре, фильм ужасов «Иногда они возвращаются», причем – уже вторая серия!

Я облегченно пожимаю плечами и только сейчас обращаю внимание на придвинутый к кровати столик, уставленный стаканами и тарелками с вином, апельсиновым соком, бутербродами и шоколадными конфетами. Желудок тут же издает громкое требовательное урчание, хамски напоминая о терзающем меня голоде. Одной рукой я хватаю шоколадку, второй – сэндвич с копченой колбасой, и, невоспитанно чавкая, лопаю все подряд под одобрительным взглядом Рейна. Еще по воскрешению в морге я запомнила, как много энергии требуется для восстановления всех функций организма и регенерации плоти. Отсюда и мой зверский аппетит…

– Я никогда не сомневался в блестящих умственных способностях Логана,– доверительно сообщает Изгой,– но устроить такое… – Он восхищенно прищелкивает языком.– Немец не знал о редчайшей физиологической особенности рода Корвинов, передающейся по наследству: у вас сердце расположено не слева, как у всех обычных людей и лугару, а справа. Цветение золотых роз, конечно, красиво, но семейная черта – куда как надежнее в определении избранности! Поэтому Логан ничуть не рисковал твоей жизнью, разыгрывая на мосту сей замечательный спектакль. Он убедил немца в твоей гибели, ведь для лугару прямой удар в сердце – смертелен. На некоторое время швабы поверят в твою трагическую кончину и будут оплакивать потерю столь ценного объекта. Но потом они, конечно, докопаются до истины…

– Вадим не собирался мне вредить? – неразборчиво уточнила я сквозь бутерброд.

– Нет,– убежденно покачал головой Рейн.– Как бы ни хотелось мне выставить его в черном цвете, но он все спланировал заранее и рассчитал весьма точно. Он невероятно, просто дьявольски хитер. Специально выбрал для вашей встречи мост Маргит, потому что он возведен на самом глубоком участке Дуная, чтобы ты не смогла удариться при падении о речное дно или обо что-то еще. Под этим мостом нет никаких строительных конструкций. Короче, Логан не позволил бы даже волосу упасть с твоей головы.– В голосе Изгоя смешались ненависть и уважение к неоспоримым достоинствам противника.– Видимо, он и ожидал, что ты проявишь упрямство, а посему разыграл свою партию четко и виртуозно, словно по нотам, не сфальшивив ни разу. А чуть ниже по течению реки уже ждали ликантропы на лодках, быстренько выловившие тебя из воды и доставившие сюда…

– А где мы сейчас находимся? – перебила я, допивая сок и чувствуя себя отлично.

– В Пеште, район Белварош, контролируемая ликантропами больница,– в своей привычной лаконичной манере изъясняться отрапортовал Изгой.– Но Логан допустил одну крохотную ошибочку, которая и сыграла мне на руку.

– И?..– вопросительно приподняла бровь я.

– Он не учел, что с каждым разом срок регенерации твоего тела все сокращается. Привычка, знаешь ли.– Он заговорщицки подмигнул.– В сей раз ты пробыла без сознания всего два часа, куда меньше, чем тогда, в морге. К тому же здесь тепло, что значительно форсирует процесс восстановления. Логан приказал не беспокоить тебя, а значит, у нас имеется небольшой запас времени. Одевайся,– он бросил мне на кровать сверток с одеждой,– я выкрал твои вещички из кладовки. Пора делать ноги!

– И когда это ты успел нахвататься всяких модных словечек? – бурчала я, стаскивая пижаму.– А?

– Они липнут ко мне, будто жвачка к подошве сапога,– поморщился он.– Современный мир полон шелухи, грязи и дешевых суррогатов…

– Любовь тоже превратилась в подделку? – передразнила я, кокетливо спинывая розовые штанишки и ничуть не стыдясь собственной наготы.– В банальный физический акт плотской любви и лживую имитацию чувств?

– Нет,– категорично опротестовал он, спрыгивая с подоконника, обнимая меня и целуя в губы.– Только не моя!

– Кайся! – приказала я, с неохотой отрываясь от его губ.

– В чем? – небрежно поинтересовался он, недовольно наблюдая за тем, как я скрываю свое тело, надевая белье, джинсы, джемпер – все высушенное и чистое.– Ты же сама знаешь, что последнее слово в споре всегда остается за мужчиной, и звучит это так: «Да, дорогая!»

– Во всем кайся,– провокационно хихикнула я, заплетая волосы в косу и надевая все собранные артефакты, также найденные мной в свертке с одеждой.– Подробно и по порядку!

– Я тебя люблю! – с подкупающей искренностью улыбнулся он.– Каюсь, грешен!

– Верю, прощен! – Я шаловливо погладила Рейна по щеке, уворачиваясь от его повторной попытки поймать меня в свои объятия и зацеловать до смерти.– Дальше. Как ты объяснишь историю своего загадочного рождения и усыновления?

– А никак! – Он потерянно развел руками.– Сидя на опоре моста, я точно так же, как и ты, услышал обо всем этом впервые в жизни. Вернее, у меня иногда мелькали смутные подозрения о моей странной непохожести на членов семейства фон Бергов, но я списал все на гены матери. Хотя позднее, в свою очередь, нашел не очень-то много сходства между собой и лугару. Похоже, в загадке моего происхождения замешаны какие-то третьи силы…

– Мы непременно разберемся с этим секретом,– утешила я любимого,– вместе!

Мужчина ответил мне благодарной улыбкой.

– А твои ночные детские похождения? – продолжала допытываться я.

Изгой сердито ругнулся.

– Приступы лунатизма всегда сопровождаются провалами в памяти,– правдоподобно пояснил он.– Нападения на людей, убийства, полицейские протоколы… – он нервно хрустнул пальцами,– не помню. В памяти сохранилось лишь склоненное надо мной лицо отца, бледное и печальное. Он утверждал, что это болезнь и она обязательно пройдет… Возможно, он знал или догадывался о том, кем являются мои настоящие родители, но никогда не делился со мной своими соображениями. А мотивы поведения ассони Ханны Фаркаш и вообще остаются для меня тайной за семью печатями.

– Хорошо, я тебе верю,– мягко согласилась я.– Но, скажи, ты ведь изначально подозревал о том, что мой муж и есть всесильный Логан?