Изгой лучезарно улыбнулся, не сводя с меня любящего взора.

– Колись, парень,– нехотя поддержала Галина, сердито елозя в кресле.– А то мы совсем запутались.

– Госпожа хочет услышать красивую сказку? – В голосе беловолосого проскользнула ядовитая ирония, совершенно мне непонятная.– Разве Станислас не успел их ей с три короба насочинять?

– Нет, блин,– в тон ему парировала моя подруга, вызывающе встряхивая волосами,– я не сказку, а мужика хочу. Причем конкретно того, которого ты погубил. Круче него я еще никого не встречала. Я ведь понимаю, что в двадцать пять лет выходить замуж за принца уже поздно, а за кого попало – еще рано…

– Но Стас на принца уж точно не тянул,– хмыкнул Изгой.– Так что…

– Хватит пикироваться.– Я требовательно стукнула стаканом по столу, чуть не разбив дно хрупкой посуды.– Рассказывай. Я полагаю, хоть ты-то у нас не принц, а?

Галина саркастично кашлянула.

– Нет, я не принц,– не обратив ни малейшего внимания на ее явную иронию, спокойно начал Изгой.– Меня зовут Рейнгольд фон Берг, и я родился…

Затаив дыхание, я внимала его неторопливому повествованию, по какой-то неведомой причине находя его и совершенно чуждым и в то же время удивительно знакомым для себя. Мне почему-то казалось, что все, о чем говорил Рейн, я уже слышала когда-то раньше, а возможно, даже видела…

– М-да-а-а! – только и смогла выдавить я, наблюдая за пьющим воду Рейном. У него пересохло в горле, и он немного охрип, а большая стрелка моих наручных часов успела сместиться на час вперед.– Странно это все, но я тебе верю!

Галка увлеченно стучала вилкой по тарелке, отдавая должное заказанному нами ужину и благоразумно наплевав на мои душевные переживания. В конце концов, на полный желудок и нервничать куда приятнее.

Из всех предлагаемых в ресторане кухонь различных народов мира Рейн уверенно выбрал русскую, как самую непредсказуемую и непривычную для него. Похвалив блинчики с красной икрой, он несколько секунд шумно дышал открытым ртом, попробовав уху из ершей, щедро заправленную водкой.

– Воды! – Изгой залпом выдул полный стакан и восхищенно прищелкнул языком.– Однако…

– Русскую кухню не запивать, а закусывать нужно! – метко пошутила я.– Привыкай к нашим традициям…

– Не вижу смысла привыкать! – небрежно отмахнулся он, налегая на тушенное с грибами и сметаной мясо.– Ум-м-м, потрясающее блюдо!

– Почему? – Я осторожно положила нож и вилку на салфетку, обескураженная его репликой.

– Мы едем в Будапешт,– не терпящим возражений тоном заявил Изгой, накалывая что-то на свою вилку и поднося к моим губам.– Хочешь грибочек?

Я машинально съела крепенький маринованный подберезовик и задумчиво подперла щеку кулаком, не зная – возмущаться мне или соглашаться.

– Но зачем? Как? Когда? У меня и документов-то нужных нет…

– Лишь там, с помощью воинов лугару, я смогу обеспечить твою безопасность. Нам нужно раскрыть тайну третьего пророчества. Как можно скорее. С документами – разберемся.– Его глаза смеялись.– Будешь протестовать – упакую в чемодан и увезу силой…

– Изувер! – презрительно прочавкала Галка, отрываясь от ухи.– Садист, маньяк, убийца и предатель!

– К вашим услугам, госпожа! – любезно откликнулся Рейн.

– Я тебя с ним не отпущу без присмотра,– заботливо проворчала подруга.– Сама с вами поеду. Хоть Будапешт и не Париж, но все-таки…

Я благодарно чмокнула ее в щеку.

Галка сложила из пальцев весьма красноречивую фигуру, адресованную Рейну и должную означать: «Ну что, съел?»

– Вы мне не доверяете? – наигранно изумился Рейн, провоцируя Галку на новый выпад в свой адрес.– А как же моя непоколебимая мужская сила и железная логика? Разве они – не самая надежная штука в мире?

– Угу, твоя логика намного лучше нашей, женской,– подхалимски мурлыкнула я, подтверждая главенство его авторитета, и поднесла ко рту Рейна ломтик мяса, густо намазанный злющей, будто соседка по коммунальной квартире, горчицей.– Потому что мужчины любят сами создавать себе трудности – таким образом они специально закаляют свою волю и характер…

– Ага, сущая правда! – Изгой послушно прожевал мое угощение. Его глаза медленно полезли на лоб… – Что это было?

– Трудности! – хихикнула я.

– Нет, это еще фигня! – вдруг по слогам отчеканила Галка.– Трудности – вон они… – Ее палец обличающе указал в центр банкетного зала.

Мы с Рейном одновременно вскинули головы. В ресторан входили не менее двадцати вооруженных автоматами мужчин, возглавляемых кем-то непонятным, больше всего смахивающим на облаченного в смокинг волка, поднявшегося на задние лапы…

Я панически взвизгнула и запрыгнула на колени к Рейну, пытаясь спрятаться у него под мышкой…

В женском нашем понимании – красивым мужчиной принято любоваться, умного – необходимо уважать, с добрым – можно дружить, а вот выходить замуж нужно непременно за надежного. Да причем обязательно за такого, у которого только спрячешься за плечом – и тебе сразу же станут не страшны ни финансовый кризис, ни пустой холодильник, ни обкуренные скинхеды. А если скажешь своему защитнику «фас», так он тут же за тебя любого обидчика в клочья порвет, как Тузик грелку. Ибо именно в этом и состоит то самое вожделенное трудноуловимое женское счастье!

Однако не всегда выпадают бабам два горошка на ложку – наличие подобного мужчины почему-то действует на прекрасный пол весьма расхолаживающе. Как ни крути, но пресловутая баба, леди, мисс, синьора, донна или мадемуазель – создание само по себе странное и противоречивое, в рамки обычной логики никаким боком не вписывающееся. Вот и получается, что, покуда ей надеяться не на кого, она вполне благополучно живет своим умом: фигуру от постоянной погони за самцами имеет спортивную и подтянутую, повадки – ловкие и умелые, а натуру – крепкую и даже в чем-то солдафонскую. Другими словами, все у нее хорошо складывается, пока мужика в хозяйстве нету. То есть не то чтобы совсем хорошо, конечно, а, откровенно скажем, нормально. Потому что от осознания, что никому она в общем-то и не нужна со своей комнатушкой в общаге, дедушкиным «Запорожцем» и вечерними курсами фэн-шуй, у одинокой дамы развиваются здоровая самостоятельность и оптимистичная сила духа, характер закаляется, а в душе зарождается некая неприкаянная свобода. Словно у бродячей кошки в марте. А уж после оного наша баба, как сказал великий русский поэт, слона на скаку остановит, в горящий мужской туалет зайдет, и если партия прикажет, то хоть на Марсе десантом высадится. И идет она по жизни летящей походкой, якобы только что из мая вышла, да каблучками цокает – независимая, уверенная в себе и гордая, будто воин-победитель. Поскольку чем же ей еще гордиться-то, если не энтим самым?

Ясен пень, что при виде этакого бесхозного чуда природы всё, способное гореть и скакать, останавливается и тухнет само собой. А мужики в первую очередь. Нет, наша доморощенная пожарница-укротительница, конечно, далеко не на первого попавшегося мачо ведется и отнюдь не сразу, она ведь и без мужика уже своей судьбой рулить насобачилась. Но вот в итоге наступает неизбежное, и в жизни нашей закоренелой суфражистки появляется Он, тот самый долгожданный герой ее романа – офигенный, как Киану Ривз, умный, будто все члены клуба «Что? Где? Когда?» в полном составе, с лицом смазливого Купидона и косой саженью в плечах а-ля Илья Муромец и так далее по тексту… В общем, замечательный во всех отношениях экземпляр. А далее что? Правильно – дальше случается любовь…

И вот на этом веселенькая сказка про царевну Несмеяну заканчивается, а начинается чистейшая – колющая глаза – правда и неудобоваримая бытовая проза, поскольку ейный мировоззренческий базис (то есть понимание своей актуальной «нафигникомуненужности») внезапно начинает вступать в противоречие с видимой частью действительности. Баба думает: «Ну ведь не нужна же, не нужна я ему, нутром чую!» А мужик в ответ: «Нет, нужна, нужна, как зайцу велосипед!» И ведь не врет он ни на йоту, подхалим этакий. Она ему и в самом деле нужна. Да и впрямь – это же форменный подарок судьбы: умная, словно Герострат, красивая, почище Афродиты пенорожденной, работящая, больше чем взвод узбекских гастарбайтеров, сильная, будто Терминатор, и независимая… как гиппопотам!..