– Огромная часть человечества деградирует. Все меньше и меньше не только средств, но и усилий тратится на то, чтобы выглядеть и жить прилично. «Язвы» просто гримируются. Бедные живут в клоаке, но она не бросается им в глаза из-за толстого слоя вашего грима, следовательно, она не донимает их. Раз ничего не беспокоит, значит, не возникает стремления сделать свою жизнь лучше.

– Возможно, это бережет их нервную систему, не напоминает каждый день, что их место навсегда в клоаке, – предположил Женя. – Не всем в нашем жестоком мире посчастливилось найти хорошую работу. Сотни тысяч с трудом сводят концы с концами.

– О чем ты говоришь? Всё, что они зарабатывают, тратят на Видения. На иллюзию жизни в мире мечты. Вы же еще…

– Не я придумал этот мир, – перебил Женя, решив, что сейчас подходящий момент, чтобы вытянуть Джека на откровенность. – И я во многом с тобой согласен. В реальном мире простому человеку выжить очень непросто. В реальности всё стало безумно дорого. Обывателя просто вытесняют в видения. Причем почти во всех слоях. Обыватель с образованием работает и проводит время в видениях. Обыватель без образования работает и спешит прийти домой, чтобы сбежать в видения. Дети в видениях ходят в школу. Они привыкают к ним с детства, что может быть страшнее? Они просто не смогут жить в реале. Это как поколение, выросшее на войне. Оно не может не убивать. Убийство врага для него норма. В реальные же школы ходят те детишки, чьи родители могут оплатить эту реальность. А это сейчас далеко не всем по карману.

– Видишь, какой парадокс получается? – сказал Джек. – Сначала человек платил за Видения как за модное развлечение и стремился в них. Дистанционное обучение, разве это не благо? Ведь так много людей, чей доступ к информации ограничен. Прошло десять лет, и человека подвели к тому, что теперь уже придется платить за реальность. И дорого платить. Жизнь в Видениях, несомненно, дешевле, но это иллюзия. Выдумка. От Видений можно отключиться. А реальность, пардон, реальна. В ней существует твое физическое тело.

– Ты же сам используешь Видения, – сказал Женя. – Они стали частью и твоей жизни. Почему другим от них нужно категорически отказываться?

– Они не стали для меня смыслом жизни, – уточнил Джек. – Они не заменили мне реальность.

– Может, попробуешь простить их? – спросил Женя. – Все-таки они не желали зла. Они все делали из лучших побуждений.

– Я не Бог, чтобы прощать!

– Но ты Бог, чтобы карать?

– Я человек, который готов изменить мир, если он ему не нравится, а не ждать, когда кто-то сделает это за него.

– Помнишь Ольгу? – спросил Женя. – Та, что была с вами в клубе, когда мы первый раз встретились?

– Что значит «помнишь»? – удивился Джек. – Мы знакомы тысячу лет, провели с ней пару акций.

– Пару недель назад ее взяли федералы. Я не знаю, где она в реальном мире, но точно знаю, что ее держат на нейросимуляторах. Она в видениях как в клетке. И самой ей не выбраться. В Видениях я смогу ее найти. Оле еще можно помочь. Но мне тоже нужна помощь. Одному не справиться.

– Ты ей уже ничем не поможешь, – отрицательно качнул головой Джек. – Что с того, что я знаю, где ее держат в реальности? Неприметное строение за колючей проволокой, замаскированное под газораспределительную станцию. Простенькая охрана, двухметровый забор с колючей проволокой. И ее действительно держат в Видениях на нейросимуляторах.

– Ей нужна наша помощь, – настаивал Женя. – Видения беру на себя. Мне нужно несколько крепких ребят, которые вырубят охрану и выведут ее из здания. Транспорт есть.

Джек хмыкнул.

– Извини, дружище. Мои слова могут показаться тебе циничными, но ей уже никто ничем не поможет. После работы федеральных мясников мозги у нее точно потекли. И, думаю, основательно. Но она солдат, она знала, на что шла. Из-за одного рисковать десятком… Так мы никогда не выиграем войну. Федералов банально больше, чем нас.

– Но нужно что-то делать, – настаивал Женя. – Нельзя сидеть сложа руки.

– А мы и не будем сидеть. Мы отомстим за нашего товарища.

– Хорошо, ты можешь свести меня с Люфтом? – спросил Женя.

– Фигасе! – удивился Джек. – Ну, во-первых, я с ним лично не знаком. Разделяю взгляды? Да. Готов следовать его плану? Да. Но чтобы ручкаться… Во-вторых, не думаю, что человечище такого уровня так вот запросто встретился бы с кем-то по моей рекомендации. Его не только страждущие ищут. Но и кровавая гэбня. Ну и, в-третьих, я бы и сам тебя к нему не отвел. Я тебя слишком плохо знаю. Так что извини.

Они еще около часа разговаривали и порядком набрались за этим делом, но так ни до чего и не договорились. Ольгу Джек считал отработанным материалом. К Люфту никого не поведет.

«Борьба ради борьбы, – думал Женя, когда такси везло его домой. – Еще одна группа, которая считает себя частью движения Великий Люфт. Еще одна группа, члены которой самого Люфта никогда в глаза не видели. Еще одна группа, которая планирует свои действия только до того момента, как существующий строй будет разрушен. А что потом? Как они будут жить? Это не их дело. Это должен придумать кто-то другой. Мудрый и честный. Хотя… – В голове у Жени мелькнула догадка, и он ей ужаснулся. – Они даже не собираются разрушать строй, это слишком опасно. Они просто гадят существующей власти. Им просто нравится сам процесс. Они играют в революцию и заигрываются до самозабвения. Митинги, взлом программ, битые стекла. Провокации, вовлечение в свои перфомансы и флешмобы ничего не подозревающих прохожих. И пес еще знает, зачем они это делают. Может, за деньги, может, из-за болезни. Может, со скуки. Ясно одно. Менять основательно, на корню, они ничего не собираются. Они не знают, что и как должно быть. И главное, как это сделать. Но они уверены в том, чего и как быть не должно».

За окном автомобиля, на пустынной улице, несколько подростков задирали припозднившихся прохожих. Те пытались избежать конфликта, уйти, но юнцы нацелились на добычу. И не только на кошелек. Покуражиться, унизить человека. Для тех, кто понимает в этом толк, удовольствие не из последних.

Плохо. И в этот раз мимо. Он опять остался ни с чем. Точнее сказать, он все еще ни с кем.

Нежный шепот кондиционера – просто дар божий. Тихая прохлада успокаивала. Умиротворяла. Женя сидел в своем рабочем кабинете за служебным терминалом и боролся со спамом в Видениях.

В пылу борьбы он занес было дубину за спиной у фантома, рекламирующего перед входом в обувной магазин компании Nike кеды производства подольской обувной фабрики, но потом сжалился, дубину опустил и просто перекрестил навязчивую рекламу. Фантом вздрогнул, словно марево жаркого полдня, завибрировал, после чего рассыпался на молекулы, которые через пару мгновений растворились в пространстве без остатка.

«Дубина» была программой-терминатором, которая, разогревая сегменты, прожигала в информационной матрице процессора, в чипе Видений, сквозной канал, что в дальнейшем делало невозможным его использование. Спамеры практически всегда пользовались дешевыми китайскими чипами, которые не жалко было выбросить. Но сильнейший нейроудар, который в момент применения программы-териминатора получала нервная система, многих заставил задуматься: а стоит ли заниматься таким рекламным бизнесом? «Дубина» в последнее время вызвала немало споров среди правозащитников, врачей, копирайтеров, служителей Фемиды и представителей корпорации ВИДЕНИЯ. Кто-то считал, что она негуманна и даже опасна для жизни. Кто-то приравнивал ее к орудиям пытки. Другие говорили, что это виртуальный аналог электрошока, который всего лишь отпугивает бешеных собак.

«Крестное знамение» же было разработкой одной веселой группы студентов из Бауманки. Этот жест активировал программу, блокирующую доступ в Видения на уровне нейросети мозга. Как выяснилось, мозг тоже имеет индивидуальные характеристики, как и отпечатки пальцев. Получив такое благословение, пользователь уже больше никогда не мог войти в этот виртуальный мир. Как только стало известно о такой программе, спамеры начали в огромных количествах набирать на работу гастарбайтеров, которым оплачивали процедуру вживления чипа и на пальцах, словно детям, объясняли манипуляции, которые нужно проделать в чужих видениях.