Работа по исследованию рынка немного отвлекла Егора от невеселых мыслей, но по дороге домой он снова ощутил, как они нахлынули и накрыли его тяжелой волной. В сущности, Артемьев был одинок. Ему не с кем поговорить, посоветоваться. Похоже, правы были те, кто говорил, что богатство отнимает друзей. И не важно, в чем тут истинная причина. В том, что в тебе начинают видеть источник решения своих проблем, а соответственно, исчезает искренность отношений. Или в том, что тебе всего лишь кажется, что все только и думают, как использовать тебя. А может, просто с возрастом Егор стал по-другому смотреть на вещи? Как бы там ни было, последнее время Артемьеву было непросто. Ему даже напиться было не с кем. Те, с кем он хотел бы выпить, уже давно бросили это занятие. А с теми, кто был не прочь выпить с ним, он сам пить почему-то не хотел.

В чем-то оказались правы критики Видений, утверждавшие, что те окончательно отняли у человека мечту. Видения подменили ее. Они воруют индивидуальность, предлагая готовые решения из библиотеки. Вытаскивая из подсознания самые потаенные и, как оказывается, чаще низменные мысли. Ведь в видениях ничего невозможного нет. Люди убегают от действительности. Но почему? Спору нет, жизнь, так сказать, в реале стала очень непростой. И главное, очень дорогой. Большинству граждан ничего не оставалось, как есть белковые брикеты, измененные иллюзиями программы в деликатесы. Одеваться в простую одежду, представленную чипом Видений как «от кутюр». Жить в трущобах и видеть себя на веранде просторной виллы. Получался замкнутый круг. Нет возможности лучше жить, требования к конечному продукту упрощаются. Соответственно, со временем и падает спрос на качество и разнообразие. А раз нет спроса на разнообразие, на-гора выдается стандартный набор со стандартными же характеристиками. И назад уже не вернуться. Никто не рискнет пойти на затраты, потому что никто не станет платить больше, если привык платить меньше за то, в чем, в принципе, не видит большой разницы.

Дома у Артемьева была комната, куда кроме него никто не имел доступа. Из мебели в ней были только кресло и низенький столик из мореного дуба, а на стенах висели фотографии детей, на чьи операции он дал деньги. Достав из конверта новую стопку, Егор старательно, одна к одной, развесил их на стене. Последняя заняла свободное место, пазл собран.

– Пора строить новый дом, в этом на стене больше нет свободного места, – выдохнув, сказал Артемьев.

«Смешно и стыдно, – думал Егор, сидя в кресле, попивая коньяк из большого бокала и вглядываясь в детские лица с чистыми глазами. – А ведь я действительно купил им жизнь. Вот так запросто. Словно буханку хлеба, кило картошки, бутылку пива. До чего же страшно! Я купил им жизнь, и они выжили! А мог купить что-нибудь другое и… Они бы умерли…»

– Ве-ли-кий Лю-уфт, – проорал здоровяк, вбежавший в отделение телекоммуникационной компании, и выпустил в потолок длинную автоматную очередь. Штукатурка осыпалась белым дождем, пластик и стекла светильников разлетелись в разные стороны.

Посетители вскрикнули и брызнули врассыпную.

– Все мордой в пол! – неумело держа калашников, взревела длинноногая девица, выскочившая из-за спины здоровяка.

Больше десятка вооруженных людей в черных комбинезонах и масках за десять секунд захватили здание компании «Глобал Лайн». Через минуту большие стеклянные двери были заблокированы, охранники с пластиковыми петлями, стягивающими руки за спиной, больше не представляли угрозы. Всех, кому не посчастливилось в это утро посетить офис компании, уложили на пол. Тем, кто замешкался или растерялся, помогли прикладами. Сотрудников отдела информации и менеджеров по продажам пинками выгнали из-за стоек и столов и уложили на пол рядом с охранниками.

– Оставайтесь на своих местах, и вы не пострадаете, – орал здоровяк. – Наша цель – оборудование компании.

Женя не стал дожидаться, когда ему между лопаток саданут прикладом, и быстренько растянулся на мраморном полу, пытаясь укрыться от глаз налетчиков за золоченой колонной. Не повезло. Один из нападавших его в чем-то заподозрил и вытащил за шкирку.

– Эй-эй! Я хороший, – поспешил сказать Женя. – Твою мать, сказал же, я не с ними!

– Зачем прятался? Ты что, герой, что ли?

– Жить хочу. Мало ли, что вы тут задумали.

– Ты чего тут делаешь, хороший?

– Разбираться пришел! Мне за телефон счет выкатили в четыре тысячи. Совсем охренели!

– Где платежка?

– Вот, вот она. Ты только ствол в сторону отведи! Не дай бог, чихнешь, и из меня решето.

– Боишься? Пока мы тут за тебя…

– Мужик, мне, ей-богу, фиолетово, за что ты воюешь. У меня своих проблем выше крыши. Я не знаю, как из долгов вылезти, на двух работах вкалываю, а ты меня на баррикады зовешь.

– Победим – жизнь другой будет.

– Ага, другой. Ты мне долги спишешь?

– Кем работаешь? – спросил второй налетчик.

– Электриком.

– Ладно, оставь его, – крикнул здоровяк.

– Они получили сигнал, – сообщила девица. – Наверное, здесь где-то стукач.

Женя подавился глотком воздуха. Сейчас стукачом назначат его, и все. Финиш.

– Камеры, детка, – укоризненно сказал здоровяк. – Нельзя быть такой наивной.

Налетчики, не сговариваясь, начали палить по камерам видеонаблюдения, разбросанным по периметру зала.

– За работу, ребята, – объявил здоровяк, когда камеры были уничтожены, – каждый знает, что делать.

Шестеро налетчиков и девица с ними сорвались с места и проскользнули по лестнице, ведущей в подвал, четверо и здоровяк остались в зале. Женя лежал на полу и откровенно боялся. Черт его знает, что у этих придурков на уме. Возьмут и пристрелят, решив, что он работает на федералов. Из подвала послышался треск автоматных очередей. Похоже, эти клоуны просто расстреляли серверные стойки! Идиотизм. Материальный ущерб средней степени. Фирма восстановит работу за сутки. А что в прикупе? Теракт и захват заложников? От четвертака до пожизненного. И это если при захвате спецы не застрелят. Нет, что-то не так. При чем тут Люфт? Просто придурки? Наркоманы? Этих отморозков наняли конкуренты?

Здоровяк увидел собирающуюся на улице толпу зевак и полицейских, старавшихся оттеснить их подальше от захваченного здания. Он подбежал к двери, разблокировал и чуть приоткрыл ее.

– Мы разрушим иллюзорный мир и отстроим заново мир реальный! – крикнул в образовавшуюся щель здоровяк.

Женя повернул голову и увидел, что он так и стоит у открытой двери, словно ждет чего-то. Внимания? Похоже, федералы уже здесь. Это неплохо. А при чем тут иллюзорный мир? «Глобал Лайн» не занимается трансляцией Видений. Они предоставляют доступ в скоростную телекоммуникационную сеть. Перекачка информации, телефония, кабельное телевидение. Не более того.

Чип в голове Жени тихо пискнул и активировался. Женя даже вздрогнул от неожиданности. Его уровень доступа позволял отслеживать в Видениях многое из того, что доступно далеко не всем. Но чтобы и спецмодули федералов были ему открыты… Оказавшись в зоне действия передатчика, Женя автоматом подключился к коллективным Видениям спецназа, расположившегося на соседней улице. Он ничего не мог делать, только наблюдать картинку глазами спецуры в полупрозрачном режиме.

Он видел, как рота оцепила здание. Они не выставили переговорщиков, даже не попытались вступить в контакт с налетчиками. А те, в свою очередь, даже не успели растеряться.

Через секунду Женя понял, что совсем не все камеры в помещении были разбиты. То, что висело на массивных кронштейнах, играло роль наживки. А вот камеры, что были вмурованы в стены, спрятаны в декоративную лепнину и статуи, несли основную нагрузку для службы безопасности. Дежурный оператор в реальном времени увидел захват и дал сигнал тревоги. СОБР блокировал здание. Пока выдвигался спецназ, аналитическая группа успела проанализировать увиденное и разработать план. Захват офиса был глупым, плохо продуманным поступком. Спецы через десять минут имели полную информацию о местонахождении каждого налетчика, имели представление о характере группы, о степени угрозы жизни заложникам, и поэтому было принято решение с ходу начать штурм.