— Мики, я рад, что вы приехали, — тихо сказал он, наливая кофе в две большие кружки. — Рут будет очень приятно. У нее здесь мало друзей, она так занята…
Снова воцарилось молчание, которое несколько минут спустя нарушил шум открывшейся входной двери. Вместе со свежим осенним воздухом в дом влетела стайка девочек со щеками цвета хурмы, выбивающимися из-под вязаных шапочек прядями волос, в двухцветных полуботинках. Вслед за ними влетели оранжевые и золотистые листья. Пальто и свитера полетели в шкаф, книги шлепнулись на сервант, ботинки забегали туда-сюда по обшарпанному коричневому коврику.
Девочки застыли в дверях кухни, словно их собирались фотографировать. Те, что пониже ростом, стояли впереди, повыше — позади: семилетние Наоми и Мириам, восьмилетняя Рейчел и восемнадцатилетняя Бет. Все уставились на гостью, сидевшую за кухонным столом.
— Идите сюда, девочки, — сказал Арни. — Будьте вежливы. Поздоровайтесь с тетей Мики.
«Боже милостивый, — подумала она немного встревоженно, — каждая из них вызывает у меня страх».
— Привет, тетя Мики! — в один голос произнесли двойняжки.
Мики неуверенно раскрыла руки и испугалась неожиданной реакции: две теплые малышки, пахнувшие шерстью и карандашами, бросились к ней и увлажнили ей щеки поцелуями.
— Правда, что ты будешь жить с нами? — спросила Рейчел, подойдя ближе, чтобы лучше разглядеть тетю Мики.
— Совсем недолго.
— Мы поделим ванную, — с гордостью заявила Бет. — Я освободила для тебя целую полку и вешалку для полотенец.
Мики смеялась, когда входная дверь снова открылась и вместе с порывами ноябрьского ветра вошла та единственная, которую она ждала.
— Рут, — произнесла она, вставая.
Сквозь закрытые двери сюда проникал приглушенный визг и скрип пружин кроватей. Изредка слышался хлопок, когда брошенная подушка находила свою цель.
— Девочки скоро успокоятся, — сказала Рут. — Они страшно взволнованы. — Она пересекла спальню и устроилась на изогнутом стуле у окна. — Бет уж точно обожает тебя. Видишь ли, она сейчас переживает тот период, когда голова полна теледивами, и клянется, что ты выглядишь прямо как Грейс Келли.
Мики покачала головой и начала вытаскивать из своего чемодана аккуратные кучки атласного и кружевного белья. Что это был за вечер! Несмотря на шум и гам, оказалось, что в доме Ротов царит удивительный порядок: все поднялись наверх, забрав с собой школьные учебники, надели длинные штаны и свитера, затем собрались у камина на чай с печеньем. Затем наступила очередь привычных хлопот: двойняшки кормили домашних животных, Рейчел накрывала на стол и водрузила посреди него орнаментальную вазу из тыквы и початков пестрой кукурузы, Бет чистила овощи и нарезала их кубиками. Рут провела час наверху у телефона, а Арни устроился внизу у телевизора посмотреть программу новостей. В это время Мики оказалась во власти самой маленькой части племени — Сары, Лии и Фиги — малышки Бет.
За ужином не прекращались разговоры, руки тянулись поверх тарелок, то и дело опрокидывался стакан с молоком, дети пинались ногами под столом. Затем мыли и сушили посуду, подметали пол, малышей купали и устраивали у камина, животных впускали и выпускали, хныкали над домашними заданиями, щелкали кнопками телевизора. Рут снова разговаривала по телефону, Арни спрятался за газетой и углубился в страницу спорта. А Мики снова оказалась в центре внимания стайки настойчивых маленьких девочек.
Сейчас, когда она под пристальным взглядом Рут, сидевшей у окна, разбирала свои чемоданы, дом наконец-то стал затихать. Арни внизу смотрел последние новости, и девочки никак не хотели ложиться спать.
— Скоро они уснут, — пообещала Рут. — Они дошли до полного изнеможения.
Перекладывая сложенную одежду из чемодана в освобожденный комод, Мики сравнивала этот дом с величавой тишиной Пукула-Хау, напоминавшего музей с предметами антиквариата, начищенными до блеска полами и служанками, которые ходили, разговаривая шепотом.
Наблюдая, как подруга разбирает вещи, Рут вспомнила благоухающий февраль двухлетней давности. Как прекрасны были те три головокружительных дня на Гавайях, когда Рут еще раз встретилась с Сондрой и Мики! Она летела в Гонолулу первым классом, оплаченным Мики, потом личный самолет Батлера перенес ее на остров Ланай, затем была поездка через плантацию ананасов, после чего она увидела Мики в платье невесты, стоявшую на белых ступенях старого особняка в колониальном стиле. Рут и Сондра провели три божественных дня у своей подруги, вспоминая прошлое, смеясь и плача, давая друг дружке советы и не принимая их во внимание, стоя вместе у алтаря под кроной из тропических цветов и пальм. Рут исполняла обязанности замужней подруги невесты, Сондра — первой подружки невесты. Обе надели купленные Мики шифоновые платья абрикосового цвета. Затем под открытым небом состоялся похожий на сказку прием: сотни гостей, мерцание золотых украшений, оркестр и шампанское под куполом тропических звезд. Первый танец Мики и Гаррисон танцевали в одиночестве, и, когда они, кружа, оказались во внутреннем дворике, появился вертолет, и на новобрачных пролился дождь из сотен совершенно белых орхидей.
— Признайся, — сказала Мики, — страшно кружилась голова, когда ты летела над горой Сент-Хелен?
— Ни капельки. Мы ничего не слышали, не чувствовали запахов и не вдохнули ни единой пылинки. Все запахи и пыль сдуло в сторону Айдахо!
— Вот как, — улыбнулась Мики, выпрямляясь. — Это для тебя. — Она протянула толстый конверт с пометкой «авиапочта». — Письмо от Сондры.
Рут вскочила на ноги:
— Я целую вечность ничего не получала от нее!
Обе сели рядом на постели и склонились над фотографией. Улыбающиеся Сондра и Дерри гордо демонстрировали маленький сверток, который Сондра бережно прижимала к груди.
— Боже, — пробормотала Рут. — Ты только посмотри на этого мужика. Каков здоровяк!
Но Мики смотрела на крохотные черты двухмесячного Родди и розовый кулачок, который высунулся из-под одеяла. «Мы дали ему то же имя, что носит Дерри, — написала Сондра на обратной стороне фотографии, — Родерик. Но мы называем малыша Родди, чтобы отличать отца от сына!»
Дорогая Мики,
извини, что так долго не писаю. Как видишь, произошло много событий! Родди сейчас доставляет много хлопот, но мне это приносит настоящее удовольствие. Беда лишь в том, что мне нельзя путешествовать вместе с Дерри. Но, как только Родди можно будет поручить заботам местной няни, я начну разъезжать по стране вместе с мужем.
Сейчас ночь, и я уложила Родди спать. Дерри уехал в деревню племени тайта к тяжелобольному. Так что я осталась совсем одна. На территории миссии тихо. За окном слышится забавный крик дамана, напоминающий шум игрушки, которую заводят, отпускают и снова заводят.
Я не могу поверить своему счастью. Что я такого сделала, чтобы заслужить его?
Невероятно, но мы с Дерри страшные кочевники без корней, и в то же время мы все время чувствуем себя столь же привязанными к этой земле, как и баобаб. Мы никогда не смогли бы жить на одном месте, в одном доме. Наш дом — вся Кения.
Мики, пожалуйста, передай это письмо Рут. Точно знаю, она думает, будто я забыла ее! Мне хотелось бы услышать о вас. Как семейная жизнь? Как дети Рут?
Благослови вас Бог и kwa heri.
Обе некоторое время сидели молча, слушая, как за окнами, скрытыми тяжелыми шторами, с Тихого океана дует холодный северо-западный ветер. Мики снова занялась своими вещами.
— Рассказывай, — заговорила Рут, повернувшись так, чтобы можно было прислониться к одному из столбиков кровати, поддерживающих старомодный балдахин. — Как у тебя с практикой?
— Все хорошо. Сначала было странно после долгих лет учебы в медицинском колледже и ординатуры. У меня свой кабинет недалеко от «Виктории Великой» с двумя медсестрами и секретаршей. Много работы. Другие врачи направляют ко мне своих пациентов. От них нет отбоя. Но куда мне до тебя. У тебя такая огромная клиника!
