Вилл поднял брови.

– Генрихом? – повторил он.

– В честь моего первого мужа и для того, чтобы обеспечить его будущее, – объяснила она. – Стефан не будет против, ведь это имя его дяди и брата, и очень подходящее… и я так хочу.

Утомленная, Аделиза откинулась на подушки.

Вилл смягчился:

– Будет так, как вы хотите. – Он склонился над колыбелью и коснулся щеки малыша. – Мы окрестим его завтра. Я… – Он поднял голову и посмотрел в сторону двери, где Юлиана тревожно перешептывалась с братом Аделизы.

– Жослен? – Аделиза попыталась приподняться. – Что случилось?

Юлиана освободила путь, и Жослен вошел в комнату, лицо его было мрачно.

– Я не хотел беспокоить вас, – сказал он. – Я только поговорю с милордом в коридоре.

Вилл встал.

– Нет! – Аделиза, протестуя, подняла руку. – Если дело настолько срочное, что вы пришли в родильные покои, я хочу все знать. Или сойду с ума от беспокойства, если вы скроете от меня что-то плохое.

Жослен поморщился:

– Генрих Анжуйский привел корабли к берегам Англии и высадился с большим войском в Уорхеме.

Аделиза обомлела.

– Что? – Вилл выпучил глаза. – Откуда это известно?

– Так говорит торговец лошадьми. Он слышал это от покупателя, а тот видел, как воины сходили на берег. Один из прибывших дал ему понять, что они намерены воевать и им понадобятся хорошие лошади.

– И кто возглавляет их? – требовательно спросил Вилл. – Не граф же Анжуйский?

Жослен потряс головой:

– Нет, Генрих, сын императрицы, как я и сказал.

– Но ему еще нет четырнадцати!

– Я только передаю то, что знаю. Если это правда, то король снова призовет тебя на службу. – Жослен повернулся к кровати и развел руками. – Мне очень жаль.

– Хорошо, что мы назвали сына Генрихом, – выдохнула она.

Вилл сердито бросил:

– Даже если он и привел флот, это ничего не значит. Малолетка никому не страшен. Сомневаюсь, что у него много людей. Доверить военную экспедицию юнцу может только сумасшедший, а Жоффруа Анжуйский кто угодно, но не безумец. – Он ожесточенно взмахнул руками. – Что-то не видно, чтобы толпы опытных вояк стекались в армию мальчишки, так же как и под знамена его матери. В конце концов это ничего не изменит, лишь принесет новые беды.

– Вы не правы, – возразила Аделиза, собрав последние силы. – Вы говорите, ему только четырнадцать, и Стефан старше его на сорок лет. До сей поры торжествовал опыт, но в итоге всегда побеждает юность, и у кого из этих двоих, по-вашему, преимущество? – (Муж и брат смотрели на Аделизу, явно сраженные ее рассуждениями.) – Вы можете не соглашаться со мной, – сказала она, закрывая глаза, – но вам стоит подумать об этом.

Матильда наблюдала за тем, как брат мечется по комнате в замке Дивайзис – брови хмуро сдвинуты, тяжелые шаги свидетельствуют, что тот разъярен.

– Генрих – просто глупый мальчишка! – прорычал он. – Из этой идиотской затеи ничего не выйдет.

– Не спорю, но Генрих показал предприимчивость и смелость, – принялась защищать сына Матильда.

Брат с сестрой получили известие о том, что «флот» Генриха высадился в Уорхеме, оттуда войско отправилось вглубь страны, попыталось захватить Пертон, но гарнизон замка отбил атаку. Императрица, как и Роберт, беспокоилась и сердилась, но в то же время выходка сына позабавила ее и вызвала прилив гордости. Генрих показал себя дерзким и напористым юношей.

– Он подвергает опасности и себя, и других. Что будет с нами, если Генрих потерпит неудачу? Что скажут наши сторонники об этих беспомощных попытках вести войну? – гневно выкрикивал Роберт. – Все, наверное, потешаются над нами.

– А может, наоборот, наблюдают за ходом событий с интересом. Брат, он рожден львом, не заставляйте его вести себя как мышь.

– Да я не об этом! – Роберт бросил на сестру гневный взгляд. – Я наблюдал, как он учится и мужает. Я знаю, на что способен Генрих, но я также знаю, что он любит торопить события. Мы не должны поощрять это!

– Я возмущена не меньше вас, – резким тоном остановила его Матильда. – Но пока не случилось ничего непоправимого, и не надо преувеличивать опасность.

Она покосилась на брата. Недавно второй сын Роберта Филип очень разочаровал отца. Молодой Глостер вынужден был сдать стратегически важную крепость Фарндон, в которой был коннетаблем, что вбило первый клин между отцом и сыном. Произошла жестокая ссора. После нее Филип переметнулся к Стефану, а затем, бросив все, отправился в Крестовый поход. Роберт был безутешен, здоровье его подкосилось, и он часто выходил из себя.

– Вы думаете, его отец приложил руку к этому?

Матильда резко замотала головой:

– Жоффруа ни за что не позволил бы Генриху совершить такой опрометчивый поступок.

Ей стало не по себе, едва она вспомнила, что в возрасте Генриха Жоффруа готовился обручиться с ней. Кто знает, где тот момент, когда мальчик превращается в мужчину?

– Генриха надо остановить и показать ему, что мы не одобряем такое безрассудство. Он не может оставаться в Англии. У нас не хватает средств обеспечить самих себя, не говоря уже о том, чтобы оказать ему поддержку и дать все необходимое. – Роберт немного повысил голос. – Если Жоффруа ни при чем, кто же платит солдатам, которых привез сюда Генрих?

– Рано или поздно он прибудет в Дивайзис, – ответила Матильда, – тогда мы с ним и поговорим.

Следующим утром она сидела у окна в своей комнате и просматривала письма. Об эскападах Генриха больше не было никаких вестей. Зато пришло письмо от Аделизы. Мачеха сообщала, что благополучно разрешилась от бремени сыном и ребенка назвали Генрихом в честь прославленного короля и в знак приветствия на земле Англии его тезки, который, без сомнения, пойдет по стопам деда.

Матильда печально улыбнулась. Она не видела мачеху и подругу уже восемь лет. Когда они расстались, Аделиза родила только первого из своих шести детей. Ее письма всегда согревали душу, но и обостряли горечь долгой разлуки.

Она размышляла, что бы послать супругам Д’Обиньи в качестве подарка на крестины сына, когда ее раздумья прервал коннетабль Хамфри де Богун.

– Госпожа, прибыл лорд Генрих со своими людьми в сопровождении маршала.

У Матильды сразу же отлегло от сердца. Но что делает сын в компании ее маршала?

– Прекрасно, – спокойно сказала она. – Разместите их в замке и передайте, что я скоро выйду поприветствовать их. Но сначала приведите ко мне маршала.

Приглаживая платье и надевая на пальцы перстни, она обдумывала, как следует себя вести в сложившихся обстоятельствах.

Маршал Фиц-Гилберт прибыл немедленно, бодро постучал в дверь своим жезлом и решительно прошествовал в комнату. Он был, как всегда, сдержан и учтив, но Матильда почувствовала, что тот просто кипит гневом.

– Мне сказали, вы прибыли вместе с моим сыном, – начала она.

Фиц-Гилберт твердо уставился на нее единственным глазом:

– Госпожа, он спасался бегством после безуспешной попытки взять Криклейд. Чтобы экипировать своих людей, принц в мое отсутствие похитил из замка в Мальборо вооружение, коней и амуницию. – Фиц-Гилберт с трудом сдерживал негодование. – Я решил, что лучше сопроводить его сюда, где он будет представлять меньшую опасность для всех, включая себя.

Неудивительно, что маршал так взбешен, подумала Матильда, негодник без спроса вломился в его арсенал.

– Криклейд, – произнесла она.

– Полагаю, в Пертоне лорда Генриха постигла такая же неудача.

– Спасибо, милорд, – коротко ответила Матильда. – Я приняла к сведению.

– Его наемники в основном неоперившиеся юнцы да голь перекатная. Я удивлен, что они продвинулись так далеко, отделавшись несколькими ранениями.

Услышав слово «ранения», Матильда пошатнулась.

– А лорд Генрих?

– Госпожа, он невредим и в прекрасном расположении духа. – В голосе маршала отчетливо прозвучало раздражение. – Ваш сын отважен, но безрассуден.