Чайки подняли тревожный крик, когда над островом нависли чёрные тучи, погружая его в сумрак, а приготовившиеся встречать 'гостей' шиноби могли разглядеть подошедшую армию противника, от которой отделилась меньшая часть и двинулась в обход острова. На берегу поднялась суета - люди обнимались, целовались, пытаясь различными способами показать свою любовь, прощаясь навсегда. Кано молча подошёл к Узумаки старшему, крепко обнял его, почувствовав точно такие же крепкие объятия и тихо произнёс:

- Спасибо, дед, - спина мужчины была напряжена, Ашина прекрасно представлял, что сейчас испытывает его внук, в жизни которого он принял самое непосредственное участие.

- Горжусь тобой Кано, - глава клана даже в такую минуту не позволил слабости вырваться наружу, но внук прекрасно определял состояние деда и без внешних проявлений. Когда хватка ослабла, Кано сделал шаг назад, а прадеда порывисто обнял молодой парень:

- Наверное, я даже 'там' буду по тебе скучать, дедуль, - весело проговорил парень, хотя голос его дрожал, что не укрылось от старика.

- Я тоже, Казуки, я тоже... - Ашина похлопал по спине парня, и чтобы не дать слабину в последний момент сжал волей разошедшиеся эмоции. 'Глава не должен показывать свою слабость в любой ситуации' - так считал Ашина и воспитавший его отец, а его научил этому дед. Но они много лет прожили под одной крышей и прекрасно понимали друг друга, скрыть что-то было очень сложно, поэтому дед делал это больше для присутствовавших здесь членов клана, чем для семьи.

- Ты и так всё прекрасно знаешь! - Кано заключил в объятия сына и после того как они прервались Глава Клана Узумаки дал отмашку на выступление и занятие позиций.

Шиноби выстроились в линию между бушующими водоворотами, получившими долгожданную свободу, и островом, первую и вторую линию разделяло небольшое пространство, позволявшее им не мелочиться и использовать свои самые сильные техники, не боясь зацепить своих, третья линия находилась у самой кромки воды, а сразу за ними шли всевозможные ловушки и 'сюрпризы'. О своих близких, оставшихся в Селении, красноволосые могли не беспокоиться, на каждом из них стаяла печать, позволявшая по своему желанию безболезненно уйти за грань, и сильно навредить врагам, если того пожелает её обладатель.

Ашина и Кано заняли места в 'первых рядах' - после того как бой начнется, смысл в командовании пропадёт, все и так прекрасно понимали что это война на уничтожение и лишь вопрос времени, когда придёт конец. Узумаки ожидали появления врага, разглядеть которого стало весьма проблематично - сгустившиеся тучи полностью скрыли небо, погрузив 'мир' в сумрак, прорезаемый яркими молниями, не добавлявшими света, а только ухудшавшими видимость, ослепляя внезапными вспышками, сильный ветер хлестал в лицо солёной водой, заставляя жмуриться и ухудшая ситуацию ещё больше, а из-за шума беснующейся стихии невозможно было ориентироваться по звуку - природа, как будто была третьим участником конфликта, воевавшим против всех - она скрывала опасную пучину от нападавших и защитников, а самих противников друг от друга, сталкивая их практически 'нос к носу'. Когда на расстоянии удара из темноты 'вынырнули' первые шиноби, в них тут же были выпущены огненные шары, водяные снаряды и воздушные лезвия - счётчик смертей закрутился, методично отсчитывая загубленные жизни и набирая обороты.

Противник закрылся от атаки поднявшейся волной, и толкнул её вперёд, переходя из защиты в нападение, и сразу же ей навстречу, стоявшие рядом с Ашина члены клана, пустили свою волну и от их столкновения обе взорвались брызгами, разорвав которые и преодолев разделяющее их расстояние с выставленным барьером столкнулся созданный кем-то из противников 'Водяной дракон', и вслед за ним на этот же 'щит' обрушила свой вес 'Водяная акула', разбивая его на осколки, а в появившуюся прореху влетел 'Водяной шар' техники 'Кнута водяного дракона', выстреливший во все стороны водяными хлыстами, как копьями. Прежде, чем огненный снаряд разметал технику брызгами и паром, трое из стоявших рядом с прорехой были нанизаны на темные колья смертоносной воды. Второй счётчик защёлкал в обратном направлении, отражая оставшееся количество членов клана Узумаки, и пока эта цифра была трёхзначной. Группа из десяти шиноби под прикрытием четверки Кири попыталась ворваться в пробитую брешь, но вынырнувший прямо перед ними гигантский змей, заглотив их, унёс в пучину, а юный Узумаки, что его создал, упал и тяжело задышал.

У Кано дела обстояли не намного лучше, и хотя пока их строй не был нарушен, сыпавшиеся от противника удары не прекращались ни на секунду, пытаясь перекрыть безостановочный огонь красноволосых шиноби. Только Кеккай Генкай Узумаки позволял выдерживать заданный ритм, но и их крепкие организмы и огромные запасы чакры имели свой предел, поэтому до их истощения красноволосые стремились забрать с собой как можно больше противников. Атакующих с каждой минутой становилось всё больше и их атаки более скоординированными, давление на Узумаки росло, грозя продавить барьеры, и смести защитников - бои становились ожесточённее и более кровавыми. По 'щитам' постоянно бились огненные техники, поддерживаемые воздушной стихией, но больший вред наносили произвольные взрывы - когда воздушные сферы сталкивались с огненными и, детонировавшие техники, увеличивавшие свою силу в несколько раз, сжигали людей живьем.

Казуки поддерживал барьеры, в создании которых был мастером, не смотря на свой небольшой возраст, удивительное тонкое чувство принципов и законов фуиндзюцу позволяло ему делать и не такое. Барьеры условно делились на статичные, привязанные к определённой точке пространства и не имеющие жесткой привязки к своему создателю - именно такие барьеры и принимали на себя основные удары, иначе бы Узумаки сметало вместе с ними, и динамичные, которые мастера своего дела создавали для личной защиты. Кроме того высшей техникой мастерства было использование мобильных барьеров во время боя как в тайдзюцу и кендзюцу, создавая массу неудобства противнику, который калечил себя, нанося удар в появившийся за мгновение до этого барьер, как в толстый стальной лист, так и в ниндзюцу, используя их не только как щиты, отклонявшие и перенаправлявшие техники, тратя при этом меньше, чем если бы создавалась основанная на стихиях защита, но и 'кубы - капканы', сковывавшие врага в замкнутом пространстве. Казуки был очень хорош в каждом направлении использования барьеров, при довольно среднем уровне владения тайдзюцу, он был весьма грозным противником именно из-за этой особенности. Когда в удерживаемый им барьер с грохотом врезалась большая ледяная глыба Кеккей Генкая клана Юки, осыпавшаяся крупными осколками, а затем сотряс удар огненного вала, ударная волна отбросила его и ещё несколько человек назад, а остатки устоявшего 'щит', начавшего осыпаться уже самостоятельно, разлетелись под градом воздушных таранов, в 'дыру' ворвались нападавшие. Загремели взрывы, и засвистело выпущенное в короткий полёт метательное оружие - Казуки успел выставить перед собой так необходимую ему защиту и отразить смертельный удар. Отброшенный взрывом молодой мужчина из клана красноволосых стал готовить технику, чтобы отбросить противника назад, но для этого ему нужно было время, которое никто давать не собирался, а ворвавшийся враг попытался развить успех и с наскока опрокинуть защиту, что могло у него получиться. Казуки подскочил к мужчине в тот момент, когда на него бежал шиноби противника с покрытой камнем рукой и сделал то, что уже много раз делал - перед нападавшим сформировался 'куб', в который он влетел, не имея больше возможности выбраться из него. Верхняя половина провернулась и шиноби, уже осознавший, что выхода нет, был разорван на две не равные половинки. Закончивший в это время формировать технику Узумаки, выпустил её на волю - выросший до двадцати метров смерч, устремился к пролому, захватывая с собой всех не успевших убраться с дороги, и с гулом ворвался в ряды противника с другой стороны, а на месте прорехи возник барьер, восстанавливая целостность заградительной системы. Защитникам удалось оттянуть неизбежное.