Прежде чем прибегать к замене реалий, необходимо удостовериться в том, что замещаемое понятие выполняет в данном контексте свою основную, базовую функцию. Например, как уже упоминалось выше, "яблоко" обычно служит пищей, но в определенных обстоятельствах оно может быть снарядом для выбивания стекол или мишенью для стрелка из лука. "Столовый нож" обычно является столовым прибором с довольно узкой функцией, но иногда он может послужить отверткой или инструментом для вскрывания консервных банок. Все эти примеры иллюстрируют различные "ситуативные" функции предметов.

В НЗ также встречаются подобные примеры. Поэтому переводчик должен внимательно изучить контекст, чтобы определить, какой цели служит в данном случае упоминаемый предмет или явление. Здесь возможны три основных типа ситуаций:

1) контекст подразумевает только основную функцию;

2) подразумевается основная функция, но для верной передачи смысла имеет значение также и форма данного понятия;

3) значение имеет ситуативная, а не основная функция.

1) В притче о десяти девах (Мф 25:1–13) упоминается "масло" для светильников, которое выполняет в данном случае лишь свою основную функцию — быть топливом для ламп. Аналогично, когда Иисус говорит (в Мф 5:40) "… отдай ему и верхнюю одежду", у слова "одежда" нет никакого побочного значения, связанного с какой бы то ни было необычной функцией. То же можно сказать и о "волках" в Лк 10:3 ("…я посылаю вас, как агнцев среди волков").

2) Как уже упоминалось выше, в притче о сеятеле для понимания смысла важен конкретный способ сева — разбрасывание семян, а не сажание их в приготовленное место. Подобным же образом, несмотря на то, что в подавляющем большинстве дидактических пассажей, упоминающих "хлеб", подразумевается лишь его значение основной пищи, в Мк 8:15, когда Иисус говорит ученикам "берегитесь закваски фарисейской и закваски Иродовой", а те понимают фигуральную "закваску" как реальный "хлеб", для понимания смысла важно знание того, что хлеб приготовляется при помощи закваски. Во всех подобных случаях, когда оригинал ссылается и на форму, и на функцию какого — либо понятия, переводчик должен сохранять и то и другое без изменения.

3) В некоторых контекстах основная функция какого — либо предмета или явления не имеет никакого значения, поскольку смысл основан на его специфическом, ситуативном употреблении. Так, несмотря на то, что "жернов", как правило, используется для перемалывания зерна, в Мф 18:6, Мк 9:42 и Лк 17:2 имеется в виду его фуйкция как тяжелого предмета, удобного для того, чтобы утопить кого — нибудь. В данном случае важны некоторые элементы формы данного понятия, так как деревянная ступа, также используемая для перемалывания зерна, в этом качестве была бы неприменима (и даже послужила бы обратному, помогая человеку удержаться на плаву).

Таким образом, каждая предполагаемая замена реалии должна быть тщательно проверена, — соответствует ли она оригиналу по своей функции и, если это необходимо, по своей форме. Чтобы пояснить это, мы приводим ниже несколько примеров различных замен, рассматривавшихся, но отвергнутых по причине неприменимости в данном контексте.

В Откр 18:19 все люди, так или иначе связанные с морем ("кормчие", "корабельщики" и пр.) "посыпали пеплом головы свои" в знак ужаса и горя после разрушения Вавилона. Переводчик нашел для этого такой эквивалент: "бросили песок назад через плечо", что означало в целевой культуре сожаление о смерти кого — либо. Помимо схожести выражаемого чувства, этот жест к тому же был весьма близок по форме к оригинальному. Тем не менее, от такого варианта перевода пришлось отказаться, поскольку горе от разрушения города и печаль по умершему человеку явственно различны, и такая замена реалии привнесла бы в текст новый компонент значения, отсутствующий в оригинале.

В той же главе (Откр 18:22) есть такая фраза: "…И шума от жерновов не слышно уже будет в тебе". Поначалу переводчик предполагал заменить "шум жерновов" на "шум пресса, на котором выжимают сахарный тростник", так как у данного народа "жернова", т. е. камни для размалывания зерна, работали обычно почти бесшумно. Однако такая замена была бы попросту излишней, поскольку акцент в данном стихе делается отнюдь не на громкости звука, а на его полном отсутствии, подчеркивающем опустошение города.

Когда ясна функция, выполняемая предметом или явлением в данном контексте оригинала, необходимо исследовать базовую функцию, которую имеет в целевой культуре его предполагаемый заменитель.

Реалии — заменители, имеющие сходную с оригиналом форму, но выполняющие совершенно иную функцию, в принципе, здесь нами не рассматриваются, и возможность их использования весьма сомнительна. Например, "деревянное корыто" предполагает совершенно определенное назначение, и использовать это понятие для перевода слова "лодка", конечно, нельзя (даже с определителем "большое"). В таких случаях необходим описательный эквивалент. Так, на язык паме (Мексика) слово "лодка" было передано как "то, с помощью чего можно ходить по воде".

Другим примером может послужить понятие "руль лодки" неизвестное многим народам и племенам. Племя Колорадо (Эквадор) использует твердые циновки, по форме и размеру похожие на "руль", но если, например, в Иак 3:4 воспользоваться словом целевого языка, обозначающим такую циновку, для передачи понятия "руль лодки", такая замена реалий, опирающаяся только на внешнее сходство, будет иметь результатом столкновение ожидаемой, привычной читателю функции данного предмета с функцией, подразумеваемой контекстом. Вместо того, чтобы помочь в понимании текста, подобная замена лишь заставит читателя недоумевать, какое же отношение имеет циновка к изменению курса корабля.

Любое замещение реалий вводит в текст некие новые понятия, бывшие, как правило, неизвестными на Ближнем Востоке в первом веке нашей эры. Очевидно, что при этом невозможно избежать анахронизмов, результатом которых будет снижение общей исторической достоверности повествования. Но с другой стороны, полный отказ от использования замен снижает доступность текста для читателя, а иногда приводит к неверному пониманию смысла. Это столкновение противоречивых требований весьма характерно для перевода Писаний.

Прежде чем двигаться дальше, рассмотрим некоторые примеры замен реалий, как потенциальных, так и реализованных, иллюстрирующих проблему анахронизмов.

Мф 25:3 и сл. "Неразумные … не взяли с собою масла" В языке чоль (Мексика) для перевода слово "масло" было использовано слово cas, означающее "керосин" В оригинале имеется в виду оливковое масло, служившее для приготовления пищи, в качестве топлива, для медицинских целей, как ароматическое вещество и др. В целевой культуре, однако, для приготовления пищи и для освещения используются совершенно разные жидкости, причем аборигены ничего не знают о том, из чего делается керосин — они просто покупают его в магазинах. Все это и сделало возможным данную замену, поскольку для смысла оригинала не имеет значения источник масла, но лишь его осветительная функция. (Греческое слово ελαιον, elaion, собственно, означает именно "оливковое масло"; тем не менее, в Синодальном переводе стоит просто "масло" без указания его разновидности.)