Понятие о божественном самоограничении
Идея о божественном самоограничении вновь привлекла к себе внимание в XIX в., особенно в христологическом плане. Наиболее популярным библейским местом, используемым в связи с идеей о божественном самоограничении, выступает отрывок Флп.2:6–7, в котором говорится о "Самоуничижении" Христа. По отношению к этому подходу стал широко использоваться термин "кенотицизм" (от греческого "kenosis", "уничижение").
Такие немецкие авторы, как Готфрид Томасиус (1802–1875), Ф. Г. Р. фон Франк (1827–1894) и В. Ф. Гесс (1819–1891), утверждали, что Бог избрал путь самоограничения, воплотившись во Христе. Г. Томасиус занял позицию, согласно которой во Христе Бог (или точнее, божественный Логос) отказался от метафизических божественных свойств (таких, как всемогущество, всеведение, вездесущность), сохранив Свои нравственные свойства (такие, как божественная любовь, праведность и святость). В. Ф. Гесс, однако, настаивал на том, что в воплощении Бог отказался от всех божественных свойств, сделав невозможным говорить о "божественности" Христа в каком‑либо смысле.
В Англии идеи кенотицизма возникли позднее и приняли несколько другую форму. Убежденные в том, что традиционные христологические системы не отдавали должное человеческим свойствам Христа (склоняясь к изображению Его в терминах, близких к докетизму), такие авторы, как Чарльз Гор (1853–1932) и П. Т. Форсит (1848–1921) утверждали, что следует отказаться от тех божественных свойств, которые перечеркивают человеческую природу Христа. Так, в работе Ч. Гора "Воплощение Сына Божьего" (1891) развивается идея о том, что полное земное вочеловечивание Христа предусматривает добровольный отказ от божественного знания, что приводит к человеческому невежеству. Таким образом, снимаются некоторые трудности, возникающие из замечаний, что в библейских рассказах об Иисусе временами говорится о Его ограниченных знаниях.
Вероятно, наиболее драматичное изложение этой мысли о божественном самоограничении содержится в работе Дитриха Бонхеффера "Письма из тюрьмы". "Бог позволяет вытолкнуть Себя из мира на кресте. Он оказывается слабым и беспомощным в мире, однако, таким и только таким способом Он может быть с нами и помочь нам… Библия направляет нас к слабому и страдающему Богу; только страдающий Бог может помочь".
В наш век, когда идея о силе вызывает все больше подозрений, полезным представляется напоминание о том, что разговоры о "Боге всемогущем" не обязательно подразумевают, что Бог является тираном — Он предпочел быть рядом со Своим народом в его беспомощности. Эта тема важна для истолкования креста Христова, к которому мы вскоре обратимся.
Бог в процессуальной мысли
Обычно считается, что истоки процессуальной мысли лежат в произведениях американского философа Альфреда Норта Уайтхеда (1861–1947), особенно в его работе "Процесс и реальность" (1929). Протестуя против довольно статичного взгляда на мир, связанного с традиционной метафизикой (выраженного в таких идеях как "вещество" и "сущность"), Уайтхед воспринимает реальность как процесс. Мир — это органическое целое, что‑то динамичное, но не статичное; что‑то, что происходит. Реальность строится из "действительных сущностей" и "действительных случаев" и, поэтому, характеризуется процессом становления, изменения и исхода.
Все эти "сущности" и "случаи" (используя первоначальные термины Уайтхеда) обладают определенной свободой развиваться и подпадать под влияние своего окружения. Возможно, именно здесь можно усмотреть влияние биологической эволюционной теории: как и позднейший автор Пьер Тейяр де Шарден, А. Н. Уайтхед стремится выделить в творении место для развития, находящегося под всеобщим руководством и управлением. Этот процесс развития помещен на постоянном фоне порядка, который представляется существенным для роста организационным принципом. Уайтхед утверждает, что Бога можно отождествить с этим фоном порядка в процессе. Уайтхед рассматривает Бога как "сущность", однако, отличает Его от других сущностей на основании бессмертия. Другие сущности существуют лишь определенный период времени; Бог существует вечно. Таким образом, каждая сущность находится под влиянием 2–х основных источников: предыдущих сущностей и Бога.
Причинность, таким образом, не выступает в роли принуждения сущности действовать определенным образом: она становится делом влияния и убеждения. Сущности влияют друг на друга "диполярным" образом — ментально и физически. Это же самое можно сказать и о Боге. Бог может действовать только убеждением, в рамках самого процесса. Бог соблюдает правила процесса. Точно так как Бог влияет на другие сущности, Он Сам также находится под их влиянием. Бог (используя знаменитую фразу Уайтхеда) является "сострадальцем, Который понимает". Так, Бог находится под влиянием и воздействием мира.
Таким образом, процессуальная мысль переопределяет всемогущество Божье в понятиях убеждения или влияния в рамках всеобщего мирового процесса. Это важное явление, поскольку оно объясняет привлекательность этого способа понимания связи Бога с миром в свете проблемы зла. Традиционная апология Бога перед лицом зла выглядит убедительной (хотя степень этой убедительности вызывает споры) в случае нравственного зла — иными словами, зла, возникающего из человеческих решений и действий. Но как же быть с природным злом — землетрясениями, голодом и другими природными бедствиями?
Процессуальная мысль утверждает, что Бог не может заставить природу подчиняться божественной воле или божественным замыслам относительно ее. Бог может лишь попытаться влиять на процесс изнутри — убеждением и привлечением. Каждая сущность пользуется определенной степенью свободы и творчества, над которыми Бог не может властвовать. В то время, как традиционная апология свободной воли перед нравственным злом утверждает, что люди свободны не подчиняться или игнорировать Бога, процессуальное богословие утверждает, что отдельные компоненты мира аналогичным образом свободны игнорировать божественные попытки оказать на них влияние или убедить их. Они не обязаны подчиняться Богу. Таким образом, Бог освобождается от ответственности как за нравственное, так и за природное зло.
Хотя такое понимание убедительной природы божественных действий имеет явные достоинства, критики процессуальной мысли утверждают, что цена слишком высока. Представляется, что происходит отказ от традиционной идеи о трансцендентности Бога или ее радикальная переформулировка в свете первичности и постоянства Бога как сущности в рамках процесса. Иными словами, божественная трансцендентность понимается немногим более как то, что переживает и превосходит другие сущности.
Основополагающие идеи Уайтхеда получили дальнейшее развитие у ряда авторов, среди которых выделяются Чарльз Хартшорн (род. 1897 г.), Шуберт Огден (род. 1928 г.) и Джон Б. Кобб (род. 1925 г.). Ч. Хартшорн видоизменил понятие А. Н. Уайтхеда о Боге по целому ряду направлений, среди которых наиболее значительным было предположение, что Бога процессуальной мысли следует воспринимать скорее как лицо, чем как сущность. Это позволяет ему избежать серьезной критики процессуальной мысли — обвинение в том, что она компрометирует божественное совершенство. Как может меняться совершенный Бог? Разве изменение не равнозначно признанию несовершенства? Хартшорн дает новое определение совершенства — "восприимчивость к переменам, которая компрометирует верховенство Божье". Иными словами, способность Бога ощущать влияние других сущностей не означает, что Бог нисходит до их уровня Бог превосходит другие сущности, хотя и ощущает их воздействие.
С точки зрения многих комментаторов, подлинная сила процессуального богословия заключается в его взглядах на природу страдания в мире. Эти сильные стороны лучше всего оценить в анализе различных предлагаемых в христианстве понятий, касающихся страдания — области богословия, которая получила название "теодиции" и к которой мы сейчас обращаемся.
