Здесь, однако, присутствует очевидное недоразумение. Фразы Бонхеффера "безрелигиозное христианство" и Барта "отмена религии" воспринимались многими радикальными авторами того периода как означающие конец какой‑либо корпоративной христианской жизни или отказ от традиционных христианских идей. Это недоразумение оказало большое влияние на популярные работы 1960–х гг., такие как книга Джона Робинсона "Честны перед Богом" и движение "смерти Бога".

Рассмотрев один из христианских подходов к религии в целом, перейдем к исследованию подходов к другим религиям.

Христианство — лишь одна из нескольких мировых религий. Как оно относится к другим религиям? Этот вопрос не нов; его задавали на всем протяжении истории христианства. Первоначально, вопрос касался отношения христианства к иудаизму, в лоне которого он возник в 30–60 гг. от Р. Х. По мере своего распространения оно сталкивалось с другими религиозными верами и культами, например, классическим язычеством. Утверждаясь в V в. в Индии, оно сталкивалось с разнообразным местными культурными движениями, которые западные религиоведы объединили под названием "индуизм". Арабское христианство давно научилось сосуществовать с исламом в Восточном Средиземноморье.

В наше время вопрос о взаимоотношениях христианства с другими религиями приобрел в западном академическом богословии новое значение, частично из‑за возникновения в западном обществе многокультурности. Можно выделить три основных подхода к этому вопросу. Однако, представляется целесообразным начать с рассмотрения самой идеи "религии".

Наивный взгляд на религию может заключаться в том, что она есть мировоззрение, которое верит в существование и поклоняется верховному существу. Легко показать неадекватность этого взгляда, характерного для деизма и рационализма эпохи Просвещения. Большинство людей считает буддизм религией, однако, вера в высшее существо там явно отсутствует. Эта же проблема остается, независимо от того, какое определение религии предлагается. В вопросах веры и практики невозможно выделить какие‑либо недвусмысленно общие черты религий. Так, великий знаток буддизма Эдвард Конз вспоминал, что он "однажды прочел жития римско — католических святых, и среди них не оказалось ни одного, чье поведение мог бы одобрить буддист… Они были плохими буддистами, однако, хорошими христианами".

Все большее количество людей сходится на мысли о том, что считать различные религии мира вариациями на одну тему — серьезное заблуждение. "Во всем этом многообразии нельзя выделить ни одной сущности, ни одной доли учения или откровения, ни одного способа освобождения, которые были бы едины для всех" (Дэвид Трейси). Джон Б. Кобб младший также говорит о тех сложностях, которые стоят на пути любого, кто утверждает существование единой "сути религии": "Споры о том, какая религия является истинной, бесцельны. Не существует такого понятия как религия. Существуют лишь традиции, движения, общины, народы, верования и культы, имеющие черты, которые многие люди ассоциируют со своим понятием о религии".

Джон Кобб подчеркивает, что предположение о том, что существует единое понятие о религии, серьезно затруднило обсуждение взаимоотношений между мировыми религиями. Например, он указывает, что буддизм и конфуцианство имеют "религиозные" элементы — однако, это не обязательно означает, что их можно отнести к категории "религий". Многие "религии" можно гораздо лучше понять, если рассматривать их как культурные движения с религиозными компонентами. Представляется, что идея о некоем всеобщем понятии религии, подразделениями которого являются отдельные религии, возникла в период Просвещения. Использование биологической аналогии, то есть, предположение о том, что существует род религии, видами которого являются отдельные религии, является западной идей, не имеющей каких‑либо параллелей вне западной культуры — за исключением, может быть, тех, кто получил образование на западе и воспринял его идеи.

Как же насчет христианских подходов к пониманию отношений между христианством и другими религиями? Как можно понять их, исходя из христианской веры в спасительную волю Бога, открытую через Иисуса Христа? Следует подчеркнуть, что христианское богословие стремится к оценке других религий с точки зрения самого христианства. Эти рассуждения не адресованы представителям других религий или светским наблюдателям и не рассчитаны на их одобрение.

Можно выделить три основных подхода: "партикуляризм", утверждающий, что лишь те, кто слышат и откликаются на христианское евангелие, могут быть спасены; "инклюзивизм", утверждающий, что, хотя христианство представляет истинное откровение Божье, спасение возможно и для тех, кто принадлежит к другим религиям; и "плюрализм", утверждающий, что все религии мира — это равноценные пути к одному и тому же центру религиозной реальности. Рассмотрим каждый из них отдельно.

"Партикуляристский" подход

Вероятно наиболее основательное утверждение этой позиции содержится в произведениях Хендрика Кремера (1888–1965), особенно в книге "Христианское послание в нехристианском мире" (1938). Кремер подчеркивал, что "Бог открыл Путь, Истину и Жизнь в Иисусе Христе, и Он желает, чтобы об этом узнали во всем мире". Это откровение sui generis — самостоятельная категория и не может сопоставляться с идеями об откровении, содержащимися в других религиях.

Здесь, в данном подходе можно выделить определенное разнообразие мнений. Сам Кремер, говоря о Боге, Который "с трудом просматривается в разуме, природе и истории", намекает на то, что существует реальное знание Бога вне Христа. Вопрос заключается в том, доступны ли такие знания только во Христе, или Христос позволяет выделить и истолковать эти знания в других местах.

Некоторые партикуляристы (такие как Карл Барт) считают, что вне Христа не существует никаких знаний о Боге; другие (такие как Кремер) признают, что божественное откровение происходит по — разному и в разных местах, но настаивают на том, что это откровение можно правильно выделить и истолковать лишь в свете окончательного откровения Бога во Христе (здесь наблюдаются важные параллели со спором о естественном и открытом знании о Боге).

Как же быть с теми, кто никогда не слышал Евангелие Христа? Что происходит с ними? Разве партикуляристы не отказывают в спасении тем, кто не слышал о Христе — или, услышав о Нем, отверг Его. Эти вопросы часто раздаются в адрес партикуляризма со стороны его критиков. Так, Джон Хик, рассуждая с плюралистской точки зрения, считает, что доктрина о том, что спасение возможно лишь во Христе не согласуется с верой во всеобщую спасительную волю Бога. Несостоятельность этой критики легко показать, рассмотрев взгляд Карла Барта, который был, вероятно, наиболее искушенным сторонником этой позиции в ХХ в.

Барт заявляет, что спасение возможно лишь во Христе. Тем не менее, он утверждает идею об окончательной эсхатологической победе благодати над неверием — то есть, в конце истории (вопрос, который мы рассматривали выше в связи с его доктриной об избрании). В конце концов, божественная благодать одержит окончательную победу и все придут к вере во Христа. Это единственный путь к спасению — но этот путь, благодаря благодати Божьей, доступен всем. С точки зрения Барта, частность божественного откровения во Христе не противоречит всеобщности спасения.

"Инклюзивистский" подход

Наиболее видным сторонником этой модели выступает ведущий иезуитский автор Карл Ранер. В т. 5 его работы "Богословские исследования" Ранер разрабатывает 4 тезиса, утверждающие взгляд, что не только отдельные нехристиане могут быть спасены, но что нехристианские религии в целом могут иметь доступ к спасительной благодати Божьей во Христе.