Да, нелегкая задача выпала и на сей раз на долю наших войск! Но они были отлично подготовлены к ее решению всем опытом предшествовавших лет войны, и среди наших бойцов и офицеров царил невиданный подъем. «Скорее бы добить Гитлера!» — эти слова повторялись повсюду…

С 8 по 10 декабря в городе Седлец, где находился штаб 1-го Белорусского фронта, проходило совещание командиров, членов военных советов и начальников штабов всех армий этого фронта. Командующий — Маршал Советского Союза Г. К. Жуков ознакомил их с обстановкой, изложил свое решение и провел военную игру на картах. «Огромная по своему размаху операция терпеливо анализировалась во всех деталях», — пишет в своей книге «На острие главного удара» маршал бронетанковых войск М. Е. Катуков. Десять дней спустя начальник штаба фронта генерал М. С. Малинин провел фронтовую штабную игру на картах с начальниками штабов и основных отделов армий. Сразу же после этого, 23–24 декабря командно-штабная игра на картах была проведена в 1-й гвардейской танковой армии с командирами и начальниками штабов корпусов.

Все это совершалось в обстановке абсолютной, совершенно непроницаемой военной тайны. Между прочим, гитлеровское командование, хорошо знавшее цену грозной силе 1-й гвардейской танковой армии, нервничало, утратив ее след после боев на Сандомирском плацдарме. Оно засылало свою агентуру на поиски этой армии. В районе расположения танкистов близ Люблина органы нашей контрразведки «Смерш» выловили целый ряд фашистских разведчиков. Но гитлеровцы так и не узнали до начала боев, где находится 1-я гвардейская танковая армия и к какой операции она готовится…

Войска 1-го Белорусского фронта, ринувшиеся в наступление 14 января одновременно с двух плацдармов — Магнушевского и Пулавского, — нанесли по противнику поистине громоподобный, сокрушительный удар. Основные силы фронта вступили в бой на Магнушевском плацдарме. Это были 61-я, 5-я Ударная, 8-я гвардейская, 3-я Ударная армии, 1-я и 2-я гвардейские танковые армии, 1-я армия Войска Польского и 2-й гвардейский кавалерийский корпус. Величайшая силища! Гитлеровский фронт затрещал.

1-я гвардейская танковая армия имела такую задачу: после того как 8-я гвардейская армия Чуйкова прорвет тактическую оборону противника, с утра второго дня операции войти в сражение и развить стремительное наступление. В первый день надо было продвинуться на 40 километров; во второй — на 20, в третий и четвертый — на 60 километров. Такие высокие темпы планировались впервые. Но и они на этот раз были превзойдены.

Танкисты ринулись в наступление в час дня 15 января, — 8-й гвардейский механизированный корпус Дремова левее (впереди шла 1-я гвардейская танковая бригада Темника), 11-й гвардейский танковый корпус Бабаджаняна правее (впереди шла 44-я гвардейская танковая бригада Гусаковокого). Форсировав 16 января в очень трудных условиях реку Пилица, танкисты устремились вперед, четко выполняя поставленные перед ними боевые задачи. Они освобождали город за городом, разбивая вдребезги оборону гитлеровцев.

Бои носили ожесточенный характер. Люди не жалели ни сил, ни жизни. Их воодушевляли успехи наших вооруженных сил, сулившие уже близкую победу. В полдень 17 января танкисты с огромным энтузиазмом встретили сообщение о том, что освобождена столица Польши — Варшава.

Но боевые успехи были бы невозможны без жертв. Горько было в преддверии уже недалекого мира терять испытанных боевых соратников, с честью прошедших весь долгий и тернистый путь войны. В бою за Згеж 18 января погиб полковник Ф. П. Липатенков, командир 19-й гвардейской механизированной бригады, один из лучших комбригов армии. Ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Простившись с Ф. П. Липатенковым, танкисты отправили гроб с его телом во Львов, где его и похоронили с должными воинскими почестями.

В эти же дни произошло такое волнующее, драматическое событие — в разгаре боя в районе города Александрув близ Лодзи комбат Владимир Бочковский соскочил с танка, чтобы разведать обстановку. Он не заметил, как из-за угла дома, буквально в нескольких шагах от него, вышел фашистский офицер с автоматом в руках. Еще мгновение, и Бочковский был бы убит. Но в это мгновение его механик-водитель гвардии старшина М. В. Пивовар, боевой танкист, награжденный многими орденами, не колеблясь, заслонил командира своим телом. Пуля, предназначавшаяся Бочковскому, сразила этого мужественного и благородного человека…

Пройдя по северной окраине Лодзи, части 8-го гвардейского механизированного корпуса Дремова стремительно двигались на запад, а 8-я гвардейская армия и действовавшие вместе с ней танковый и кавалерийский корпуса очищали этот крупнейший промышленный центр Польши. Гитлеровцы не успели его разрушить. Фабрики и заводы работали. Рабочие вышли навстречу нашим войскам с красными флагами. Тем временем 11-й гвардейский танковый корпус Бабаджаняна с блистательной стремительностью развивал наступление дальше к северу. На его долю выпали очень упорные бои. Как обычно, мужественно и умело действовали все части корпуса, но особенно выделялась 44-я гвардейская танковая бригада Гусакйвского — знаменитая «Революционная Монголия», прославившаяся еще в боях на Курской дуге. 21 января эта бригада освободила древний город Гнезно, который был когда-то столицей Польши.

На всю армию вновь прославился лихой комбат гвардии майор М. С. Пинский — идя впереди со своим батальоном, он захватил в районе деревни Беднары аэродром, на котором находилось много самолетов. Все они были уничтожены огнем из танковых пушек и гусеницами — танкисты спешили вперед.

Наступление продолжалось. Теперь важнейшей задачей 1-го Белорусского фронта было наступление на город-крепость Познань. Это был, как говорится, трудный орешек: рубеж, проходивший по реке Нотец от Быдгощ на Познань и далее на Острув-Велькопольски и Оппельн, был создан вдоль старой польско-германской границы для прикрытия подступов к Берлину.

Солдатам, оборонявшим этот рубеж, было приказано умереть, но не отступать. В крепости Познань гитлеровцы создали трехмесячный запас продовольствия. Они были готовы выдержать длительную осаду, и, чтобы сокрушить их оборону, нужно было приложить поистине героические усилия. Вот почему именно сюда были брошены лучшие, закаленные в боях войска — 1-я гвардейская танковая армия Катукова и 8-я гвардейская армия Чуйкова, неразлучные соратники по борьбе.

Они смело уходили вперед, не оглядываясь на фланги и тылы: им было известно, что за ними идут главные силы фронта.

25 января части 1-й гвардейской танковой окружили Познань город-крепость, где находился шестидесятитысячный гарнизон, хорошо подготовленный к обороне. Город имел три оборонительных обвода. Форты и цитадель были способны выдержать удары тяжелых снарядов и фугасных бомб. Захватить Познань с ходу танкисты были не в состоянии. Требовалась хорошо организованная осада.

Военный Совет 1-й гвардейской танковой армии решил обратиться к командованию фронта с предложением, чтобы штурм Познани был поручен общевойсковым армиям, а танковая армия была бы высвобождена для дальнейшего наступления на Запад. Но предложение это опоздало: командующий фронта уже решил поручить штурм Познани 8-й гвардейской и 69-й общевойсковым армиям, а катуковцам приказал двинуться дальше, оставив для блокирования Познани с запада несколько частей под командованием заместителя командира 8-го гвардейского механизированного корпуса полковника В. М. Горелова, пока подойдут главные силы пехоты.

Штурм крепости продолжался затем в течение месяца (Познань была взята 23 февраля), а танкисты тем временем ворвались в укрепленный район гитлеровцев у Мезеритца — уже на территории Германии! Этот район представлял собою один из наиболее сильных узлов обороны противника. Он строился еще в 1932–1937 годах, а затем был усовершенствован в 1944–1945 годах. Укрепленный район состоял из большого количества эшелонированных в глубину долговременных огневых точек — «панцерверке» с гарнизонами по 6–15 человек. Они были усилены полевыми заграждениями и противотанковыми препятствиями.