Закончив трапезу, профессор ещё немного посидел перед камином, прикрыв глаза и снова вспоминая вкус случайного поцелуя в коридоре, а затем решительно поднялся из кресла. Минерва наверняка ещё сидит у себя в кабинете, но в это время у нее, скорее всего, уже нет срочных дел. А значит, он может безраздельно завладеть её вниманием и обсудить все подробности предстоящего ему сложного и опасного действа.

Профессор МакГонагалл, несмотря на поздний час, действительно ещё была в директорской башне. Сидя за огромным столом, она сосредоточенно разбирала какие‑то бумаги.

— Добрый вечер, Северус… — устало произнесла она и отложила перо, внимательно глядя на вошедшего коллегу. Во взгляде её сквозила тревога, а складка между бровей была глубже, чем обычно.

Минерва тоже беспокоилась о Джинни. Ещё днем она порывалась поговорить со Снейпом о том, что ждет девушку дальше, но профессор упорно отмалчивался. Теперь же он наконец чувствовал себя готовым к разговору с директором школы.

В ответ на ее приветствие Снейп только скорчил скептическую гримасу: для него этот вечер, как и предшествовавший ему день, вовсе не был добрым.

— Впрочем, да, — угадала его настроение МакГонагалл. – Хорошего мало… Признаться, я ума не приложу, что делать дальше и как защитить мисс Уизли от… от того, что ей угрожает.

Снейп пожал плечами:

— Очевидно, что нужно проводить обряд как можно скорее. И надеяться, что все пройдет удачно.

— Значит, ты решился, — кивнула МакГонагалл.

— Других вариантов я не вижу. Я больше не могу сидеть сложа руки и ждать, пока Лорд найдет способ добиться своего.

Директор поджала губы и рассеянно покачала головой, явно ведя внутреннюю борьбу с собой. Затем она оглянулась и покосилась на висящий за её спиной портрет Дамблдора, словно бы ища у него поддержки. Но старика не было на месте. Заметив это, Снейп усмехнулся – он ясно помнил, что всего пару минут назад, когда он вошел в кабинет, Альбус дремал в своем нарисованном кресле. Очевидно, он просто не желал вмешиваться в разговор зельевара с директором школы.

«Преимущество мертвых… — с некоторой долей зависти подумал Снейп. – Все наши проблемы и заботы касаются их лишь в той степени, в какой они сами это допускают. Увы, живым эта роскошь пока недоступна – то, что тревожит меня, нельзя оставить за дверью моего кабинета…»

Видимо, Минерва была того же мнения, потому что когда она повернулась, на лице её было написано разочарование и плохо скрываемое недовольство. Тем не менее, она посмотрела Снейпу прямо в глаза и решительно сказала:

— Северус, ты подумал о том, что будет, если ты не сможешь помочь Джинни и она погибнет?

Нет, он не думал… Он изо всех сил старался не думать об этом. Все его усилия до сих пор были направлены только на то, чтобы увеличить вероятность благополучного исхода ритуала. Но поскольку Минерва требовала прямого ответа, профессор опустил глаза и сказал:

— Полагаю, что это все же предпочтительнее, чем ждать, пока он сперва совсем измучает ее, а потом она все равно погибнет…

— Я имела в виду не это, — более мягко уточнила Минерва. – Ты думал, что потом будет с тобой?

Снейп зло прищурился и зашипел:

— Полагаю, я сам решу свои проблемы…

Он догадывался, что Минерва, несмотря на все его заверения в обратном, убеждена в существовании между ним и Джинни романтических отношений. Но это ни в малейшей степени не давало ей права задавать подобные вопросы.

Однако МакГонагалл, как выяснилось, подразумевала нечто совершенно другое.

— Это в какой‑то степени станет проблемой школы, — строго заметила она. – Подумай сам, что мы в этом случае будем иметь? Труп девушки из известной в волшебном мире семьи, бывшей невесты Гарри Поттера, и Упивающегося смертью, пусть и оправданного, из волшебной палочки которого было выпущено Смертельное заклятье. Неужели ты думаешь, что семья Уизли не бросится расследовать обстоятельства смерти Джинни? Ты тут же окажешься в Азкабане, и никто не будет слушать твои заверения о том, что ты действовал с её согласия и в её интересах.

Снейп поджал губы, подумав, что даже при таком исходе событий ни за что не станет снова оправдываться в Аврорате и предпочтет сгнить в тюрьме. Слишком хорошо знавшая его профессор МакГонагалл многозначительно посмотрела на него и, словно отвечая его мыслям, добавила:

— Боюсь, что меня слушать тоже никто не будет. Поэтому я убеждена, что тебе нельзя проводить этот обряд, — твердо заключила она, с вызовом глядя на зельевара.

Брови профессора поползли вверх: он прекрасно знал, как живо беспокоит Минерву судьба мисс Уизли и никак не ожидал такой реакции. Он даже открыл было рот, чтобы возразить, но Минерва не дала ему этого сделать.

— Конечно, я не имею в виду, что мы не должны пытаться помочь бедной девочке. Я лишь считаю, что это не стоит делать именно тебе.

— Минерва, я не понимаю… — профессор растерянно смотрел на директора школы и действительно не мог понять, о чем именно она говорит.

Профессор МакГонагалл тем временем взмахом палочки отправила лежащие перед ней документы в шкаф, и они, порхая как бабочки, пересекли кабинет и улеглись на места, рассортировавшись по папкам. С невозмутимым видом директор призвала тонкие фарфоровые чашки и чайник и принялась заваривать чай. Но Снейп ясно понимал, что её видимое спокойствие было лишь ширмой, за которой шла тщательно скрываемая внутренняя борьба, о ходе и причинах которой он мог лишь гадать. И все же когда директор заговорила, её слова были для Снейпа полнейшей неожиданностью.

— Я думаю, обряд стоит провести мне, — решительно произнесла она, наконец снова взглянув на своего собеседника.

— Откуда у вас эти… нелепые фантазии? – довольно грубо поинтересовался Снейп.

МакГонагалл недовольно поджала губы, но справедливо сочла, что сейчас не время дискутировать на тему вежливости и субординации. Поэтому она, закончив наконец процесс заваривания чая и разливания его по чашкам, сдержанно сказала:

— Подумай трезво, Северус… Тебе не простят еще одного сомнительного поступка…

— А вам, значит, подобное легко сойдет с рук? – скептически спросил Снейп.

— Да, — уверенно согласилась Минерва, — и ты знаешь об этом. Ты знаешь, как долго разбиралось твое дело, ты прекрасно помнишь, что далеко не все члены Уизенгамота были готовы оправдать тебя, и должен понимать, что в случае неудачи за тебя схватятся мертвой хваткой и больше уже не отпустят. И можно со всей определенностью утверждать, что мне не грозит ничего подобного. Не говоря уже о том, что Молли и Артур гораздо охотнее поверят в чистоту моих намерений и не станут требовать расправы и наказания для меня.

Безусловно, в словах Минервы была доля истины. И даже больше — она была права во всем, кроме одного – Снейп был абсолютно уверен в том, что проводить ритуал должен только он сам. Профессор внимательно выслушал доводы директора, после чего сказал:

— Я очень признателен вам за заботу, Минерва. Действительно, признателен, — добавил он, и это было правдой. – Но, к сожалению, вы не справитесь.

Но МакГонагалл, как истинная гриффиндорка, в своем стремлении спасти его от авроров была настроена весьма решительно.

— Ты считаешь, что я менее сильный маг, чем ты? – с оттенком обиды в голосе произнесла она.

При желании Снейп мог бы долго дискутировать на тему магии, специфики различных её видов и правомерности сравнения силы разных волшебников между собой. Но в данный момент у него совершенно не было такого желания. Поэтому он просто перечислил самые веские доводы.

— Вы когда‑нибудь использовали смертельное заклятье? – первым делом поинтересовался он у МакГонагалл.

— Нет, но, думаю, я смогу справиться, — горячо ответила она. – Насколько я знаю, оно не относится к высшей магии…

— Формально – нет, — уточнил Снейп. – Но фактически это заклинание требует особого состояния духа, и вряд ли мы можем рассчитывать, что вам удастся его достичь в нужный момент.