— Я догадался, — кивнул Снейп.

Случившееся не укладывалось в его голове. Предположения, одно страшнее другого, вспыхивали в мозгу.

— Я — хоркурс, да? — обречённо спросила Джинни. — Наверное, ещё с того времени, когда… когда он завладел мной?

— Нет… думаю, нет, — неуверенно ответил профессор, но Джинни решительно перебила его:

— Теперь он хочет вернуться, значит, мне нельзя жить дальше. Вы ведь сделаете это для меня, да? Наверняка у вас есть подходящий яд… Чтобы быстро и не больно…

— Джинни, успокойтесь, — слегка повысил голос Снейп.

Он уже взял себя в руки и теперь должен был помочь ей оправиться от вызванного увиденным потрясения.

— Дамблдор был уверен, что в теле самого Лорда оставалась последняя частица его души, так что вы не хоркурс. Но Лорд чего‑то хочет от вас. Возможно, есть другие пути, чтобы он смог вернуться… некромантия… ещё что‑то. Как бы то ни было, сейчас вы в безопасности: Лорд не может контролировать ваше тело, когда вы бодрствуете.

— Вы же понимаете, что я боюсь не за себя, — перебила его Джинни, и Снейп поразился её мужеству. Она уже справилась со страхом и готова была на всё, что угодно, лишь бы не допустить возвращения Волдеморта.

Профессор, не отпуская её руки, положил сверху другую ладонь и наклонился к Джинни.

— Сейчас я уйду, мне нужно кое‑что проверить, — как можно спокойнее сказал он. — Вы останетесь здесь; я запру дверь и попрошу кого‑нибудь из эльфов побыть с вами, а потом пришлю мадам Помфри, — пока Снейп говорил, его пальцы слегка скользили по руке Джинни, успокаивая и ободряя девушку. — Скорее всего, в ближайшее время ничего подобного не повторится. Но на всякий случай постарайтесь не засыпать, пока я не вернусь. — Снейп посмотрел Джинни в глаза и тихо, но твердо сказал: — К сожалению, мы потеряли слишком много времени из‑за того, что я ошибся и пошел по неверному пути. Но теперь, если это потребуется, я брошу всё, чтобы помочь вам… Эта война слишком дорого обошлась всем, чтобы позволить ему снова вернуться.

Профессор отпустил руку Джинни и, позвав эльфов, вышел из своих комнат, закрыв за собой дверь самым надежным из известных ему заклятий.

Оказавшись в коридоре, профессор на минуту прислонился к стене и перевел дыхание. Теперь, когда на него не смотрела испуганная и сбитая с толку Джинни, он мог позволить себе расслабиться, и на его лице отразились растерянность и тревога. Он столкнулся с неожиданным и очень сильным противником, и был совершенно не готов к этому.

Какое‑то время он колебался, не зная, что предпринять в первую очередь: сообщить о случившемся директору школы, посоветоваться с Дамблдором, который много лет изучал цели и мотивы поступков Лорда, или же сначала проверить, для чего Реддлу понадобилось вести Джинни на Астрономическую башню.

В конце концов он решил, что хотя Дамблдор наверняка может помочь ему советом, это вполне может подождать; Минерва в таких вопросах вообще разбирается не очень хорошо, и будить её среди ночи вряд ли стоит. А вот на башню имеет смысл пойти без промедления. Если допустить мысль о том, что Лорд надеялся каким‑то образом использовать мисс Уизли для своего возрождения, то вполне могло статься, что именно в данное время в данном месте были для этого оптимальные условия. Или что Лорд соорудил нечто вроде временного портала, открывающегося именно там и именно сейчас… Снейп плохо разбирался в некромантии, но всё же знал, что при проведении подобных ритуалов важную роль играет положение планет, а значит конкретные временные отрезки.

Однако прежде чем отправиться на Астрономическую башню, он зашел в больничное крыло, разбудил Поппи и, не вдаваясь в разъяснения, попросил её забрать Джинни из его комнат и побыть с ней до утра. К чести медсестры, она не стала задавать вопросов или требовать разъяснений, а просто накинула мантию, плеснула на лицо холодной воды, чтобы прогнать сладкий предутренний сон, и спустилась в подземелья. Сам же Снейп, сказав мадам Помфри, что дело не терпит отлагательств, поднялся на Астрономическую башню.

Он исследовал длинную винтовую лестницу и верхнюю площадку башни так тщательно, как только мог, сосредоточившись на магических полях, хранимых древними камнями. Как тайную летопись, открытую только опытному и чуткому наблюдателю, профессор изучал слабые следы, оставленные творимым здесь когда‑то колдовством: почти стершиеся отголоски битвы с Упивающимися; клочья барьера, пропускающего лишь слуг Темного Лорда; мутное облако рассеявшейся с годами злобы, оставленное непростительным заклятьем… Фоном для всего этого служили многочисленные остатки маскирующих и приворотных чар, которые студенты использовали здесь на протяжении веков. Но самым тёмным пятном на магическом фоне был след от вызывающего Тёмную метку заклинания Mortmorde, изрядно выцветший за прошедшее время. Однако Снейп решительно не понимал, что могло привлечь сюда тень Лорда, заключенную в теле Джинни. Насколько он мог судить, здесь не было укрыто никаких активных артефактов и не готовилось никаких тёмномагических обрядов.

Это немного успокоило профессора. Однако его по–прежнему грызли сомнения и предчувствия самого дурного толка. Он и сам не заметил, как оказался напротив охраняемого горгульей входа в директорскую башню. Оглядевшись, Снейп усмехнулся: ноги сами принесли его к тому, кто мог помочь. Было не слишком этично заходить в кабинет без его хозяйки, но профессору очень хотелось обсудить эту проблему один на один с Дамблдором. Он кивнул горгулье и внятно сказал:

— Кошачья мята.

— Сожалею, профессор, но директор сменила пароль, — ответила горгулья, и из её пасти раздалось нечто, похожее на огорченный вздох.

— Тем не менее, мне очень нужно войти, — произнес Снейп. — Может быть, ты пропустишь меня? Ты же помнишь, я тоже какое‑то время был хозяином этого кабинета…

— Да, сэр, — медленно кивнула горгулья. — Но без пароля никак нельзя… Однако вы можете поменять пароль.

Снейп поднял брови:

— Это сработает? — с сомнением спросил он.

— Это не противоречит правилам. И я хорошо помню, как вы были директором и что вы сделали для школы. Попробуйте, — предложила горгулья.

Снейп протянул руку и положил её на лоб волшебного существа, так что его пальцы оказались между ушей каменного сторожа.

— Я, Северус Тобиас Снейп, профессор зельеварения школы Хогвартс, её бывший директор, меняю пароль для входа в директорскую башню, — торжественно произнес он. — Новый пароль — «Лунный камень».

Горгулья кивнула и низким, как раскат далекого грома, голосом ответила:

— Пароль принят, — и добавила уже менее официальным тоном: — Не забудьте утром сообщить его профессору МакГонагалл.

Снейп кивнул. Минерва, в отличие от Дамблдора, не стала жить в директорской башне, а предпочла оставить себе свои прежние апартаменты. Профессор полагал, что причиной этому была их близость к выходу во двор, что было так удобно для ночных кошачьих прогулок.

Назвав новый пароль и получив, наконец, доступ в директорскую башню, Снейп шагнул на движущуюся лестницу и, подгоняемый волнением и опасениями, нетерпеливо зашагал наверх.

Дамблдор на портрете дремал, свесив длинный нос и распустив по мантии белоснежную бороду. Снейп встал напротив него и откашлялся. По кабинету пробежал легкий шорох: обитатели картин начали просыпаться. Альбус тоже поднял голову и лучезарно улыбнулся.

— Северус, приветствую. Ты один? Дело настолько срочное или настолько тайное, что ты даже не позвал Минерву? — в голосе старика сквозило любопытство, смешанное с легкой тревогой.

— Дело и срочное, и тайное, — хмуро кивнул Снейп. — Хотя от Минервы, конечно, секрета не будет. Но я спешил и, кроме того, хотел сперва переговорить с вами наедине.

На лице старика отразилось предельное внимание.

— Я не ошибусь, если предположу, что дело касается Джинни Уизли? — спросил он.

Снейп сдержанно кивнул и кратко, но не упуская важных деталей, рассказал ему суть произошедшего. Нельзя сказать, что профессор почувствовал облегчение, переложив на плечи бывшего директора терзавшую его проблему, но надежды у него прибавилось: ему показалось, что Дамблдор ожидал подобного развития событий и, возможно, уже обдумывал, как выйти из сложившейся ситуации.