Апостол говорит это о силах диавольских или потому, что они были облечены человеческой природой, или потому, что Сам Сын Божий, сделавшись человеком, знал наготу их и открыл ее, то есть оказался непобедимым для начал и властей. Ибо, если Он и принял на Себя грешную природу, но без греха. Сказанное можешь понимать так: диавол властвовал над человеческой природой двумя способами: посредством страстей и болезней. Посему и Господь облекся в тело для того, чтобы бороться за нас против начал и властей диавола. Я не буду говорить о том, что Он еще в самом начале, при принятии святой Своей плоти, сокрушил их, будучи зачат без похоти и рожден без болезней. Но, однако, и после того, как родился и пришел в возраст, Он был искушаем прежде всего на горе приманками удовольствия, — искушаем непосредственно от врага приманкой чревоугодия, любостяжания, тщеславия, — и победил за нас. Потом скорбями искуситель склонял Его ненавидеть ближних, наущая против Него фарисеев, книжников и лиц, облагодетельствованных Им. Но был: не в силах исполнить это. Наконец, употребил самое сильное средство, пригвоздив Его ко кресту. Но Господь не только не ослабел от всего того, чего желал враг, но и молился даже за распинающих. Таким-то образом на кресте Он совершеннейшим образом отнял силы у начал и властей и, как приобщившийся нашей природы, даровал и нам, подчинившимся им, это отнятие силы у начал и властей.

То есть сделал, что они посрамили себя. Ибо диавол никогда не посрамлял себя так. Он надеялся овладеть Христом, а лишился и тех, которых имел. Стоящее же в греческом тексте слово «явно» (εν παρρησία) употреблено вместо: всенародно, в виду всех. Если бы мог, диавол сделал бы все, чтобы уверить людей, что Он не умер. Ибо в этом заключается его великое поражение и — уничтожение — подвергнуть смерти Человека безгрешного. Вот почему он и произвел бесчисленные ереси, которые утверждали, что смерть была призрачная. Поэтому и Господь умер явно, а не воскрес явно. Потому что доказательством воскресения Его служило все последовавшее затем время, а для доказательства смерти, если бы не послужило самое время смерти, уже не было бы другого времени.

То есть на кресте показал, что демоны побеждены. Триумфом называют то, когда кто-либо, возвращаясь с победы над неприятелем, совершает торжественное шествие, показывая всем связанных и пленников. Посему и Господь, поставив на кресте Свой трофей, как бы на всенародном зрелище эллинов, римлян и иудеев, восторжествовал над демонами. Если, таким образом, не ангелы умерли за нас, а Сам Христос, то как же вы говорите, что чрез них приведены к Богу.

Доселе говорил загадочно: чтобы кто не увлек вас обольщением; теперь же яснее, когда упомянул о благодеяниях Божиих. Ибо если, говорит, вы достигли такого величия, то для чего подчиняете себя маловажному? Итак, не подчиняйтесь тем, кто вас осуждает за несоблюдение иудейских церемоний в пище и питье. Этим он будто хвалит их, как чуждающихся иудейства, О каком-нибудь празднике сказал потому, что не дерзали сохранять все. Ибо если они и субботствовали, то не так строго, так как исповедывали христианскую веру. Таким образом показывает, что напрасно такое наблюдение, когда не все наблюдается; оно только ведет к нарушению всего. Ибо если было бы хорошо, то соблюдалось бы всецело.

Грядущими называет блага Нового Завета, ибо грядущими они были по отношению к Ветхому Завету, существовавшему дотоле, пока было его время.

Одни ставят знак на слове во Христе, чтобы такой был смысл: ветхозаветное было тень, тело же, то есть истина, — Христова есть. Какая же нужда хвататься за тень, когда присуще тело? А другие соединяют эти слова с последующими, чтобы так можно было понимать: «тело же Христово», то есть вас, «никто да не обольщает» — (καταβραβεύετω, то есть лишает), ибо καταβραβεύειν значит, когда один одерживает победу, а другой получает награду. Вы победили диавола и стали выше: зачем же опять подчиняться греху чрез соблюдение закона, который не может оправдать? Иначе: властвующего над нами победил Христос, а не закон; у Него и должна быть награда, а равно и у вас, составляющих тело Христово. Каким же образом это даруемое вы уступаете закону? Совершенно ясно, что если мы живем еще по-иудейски, то закон господствует над нами и чрез него мы надеемся спастись. Если же закон — тень. Христовы же дела — тело, то прежде нам следовало свыкнуться с тенью. Посему справедливо Он воплотился в последние дни, чтобы нас привести к Отцу.

После того как исполнил их негодования, показав, что с ними хотят поступить злодейски, лишить их награды, — апостол излагает и самый еретический догмат, говоря: они хотят вас лишить награды, прельстив кажущимся смиренномудрием. Ибо недостойно, говорили, величия Единородного учить, что Единородный привел вас к Отцу, так как это больше, нежели сколько сообразно с человеческой малостью. Почему основательнее полагать, что вашему приведению ко Отцу послужили ангелы. Исходя из этой мысли, они вводили и особое служение ангелам, и убеждали простосердечных к ним обращаться, будто к нашим спасителям. И они, никогда не видавшие ангелов, утверждают о них то и то, как будто видели их.

Напрасно, говорит, надмеваются своим учением, которое есть дело плотского размышления, а не духовного. Не обличает ли огрубелости их ума то, что они отрицают сказанное Христом: так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного (Ин. 3:16) за людей; и опять: и за них Я посвящаю Себя (Ин. 17:19); еще: жизнь Мою полагаю за овец. Есть у Меня и иные овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести (Ин. 10:15,16). Много и других подобных мест. Итак, как же выше сказал: смиренномудрием? Смирение их было кажущееся, а не действительное. Иначе: надмевались, как упорные догматисты, не допускавшие даже, чтобы им предлагаемо было истинное учение. Хотя и настаивают на своем учении по смиренномудрию, но его они не имели, а только говорили смиренно: заклану быть за нас Единородному, — это больше, чем потребно для людей (не по мере их, не под стать им).

Кто учит этому, тот, говорит, не держится Главы, то есть Сына Божия. Ибо Он есть Глава ангелов, как Творец и Миродержитель, а равно и Глава всей Церкви, как поэтому, так и потому, что мы и по телу Его члены, ибо Он и в этом самом общник нам. Из Него, таким образом, все тело Церкви имеет и просто бытие, и благобытие. Кто отпадает от Него, тот погиб. Как из головного мозга чувствительный дух посредством нервов передается во все тело, — и от головы всякое чувство и всякое движение: так и все тело Церкви снабжается, то есть получает, чем жить и расти духовно. Когда же оно имеет это? Когда состоит в сочетании (когда хорошо сложено) с Ним и само в себе. Ибо в таком только случае Дух Святой снабжает тело, чем расти: так что если тело не имеет общения с Главой и само с собой, то не бывает ни снабжения Духа, ни возращения Божия, то есть наилучшей жизни по Богу.