Это уже обличение. Они воздерживаются для получения тленного венца: а мы не делаем этого и для венца нетленного?
И потому я бегу не так, как на неверное.
Что это значит: как на неверное? То, что я все делаю с целью, когда обрезываю, когда стригусь, и ничего не делаю без мысли и без цели, как вы. Ибо какая цель — есть идоложертвенное, когда другие погибают из-за этого? Решительно никакой. Посему, делая это без разумного основания, вы бежите на неверное, и без цели и напрасно. Как превосходный учитель, апостол сам себя прямо выставляет в пример.
Бьюсь не так, чтобы только бить воздух.
Я имею, кого поражать, именно — диавола. А вы не поражаете его, но совершенство знания употребляете на суету.
Но усмиряю и порабощаю тело мое.
Здесь указывает на то, что они преданы чревоугодию и извиняют оное под предлогом совершенства. А я, говорит, переношу всякий труд, чтобы жить целомудренно. Ибо усмиряю (ύποπιέζω — глаза подбиваю) значит: бьюсь с телом. Словом ύπώποι называются синяки под глазами, которые бывают от побоев. Итак, апостол хочет показать, что борьба с природой — подвиг многотрудный. Ибо тело, говорит, очень самовластно и сильно в противоборстве. Поскольку же сказал усмиряю и упомянул о синяках, то тотчас присовокупил: и порабощаю, дабы ты знал, что тело нужно не уничтожать, но, как раба своевольного, укрощать и подчинять, что свойственно господину, а не врагу. Некоторые же думают, что ύποπιέζω сказано в смысле более тесном, вместо: изнуряю голодом. Но такое мнение несправедливо; ибо тогда должно было бы стоять слово ύποπιάζω.
Дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным.
И чрез это возбуждает их к большей трезвости. Ибо если мне, говорит, недостаточно для спасения проповедовать и учить, но нужно еще представить самого себя беспорочным во всем: как же вы можете спастись одной только верой, когда вы служите столь многим страстям?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море.
Перечисляет, скольких даров удостоены были иудеи от Бога, и объявляет, что и после этих даров многие не угодили Богу. Говорит же это с целью доказать, что как иудеям не послужило в пользу получение обильных даров, тогда как сами они не выполнили своего долга, так и вам не принесет пользы то, что вы уверовали и удостоились духовных таинств, если вы не представите себя достойными благодати Божией. Все, говорит, были под облаком. Ибо Бог простер облако покровом над ними, и они прошли через море (Исх. 13:21, 14:22).
И все крестились в Моисея в облаке и в море.
То есть вместе с Моисеем были под сенью облака и вместе перешли чрез море. Ибо когда увидели, что он первый переходит, тогда и сами смело пошли среди вод. Подобное сему и у нас. Первый умер и воскрес Христос, потом и мы уже крестились, подражая смерти Его чрез погружение в воде и воскресению чрез восхождение из нее. Крестились в Моисея. Это значит: он предшествовал им в образе крещения. Ибо нахождение под облаком и переход чрез море прообразовали собой крещение.
И все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие.
Как мы, по получении крещения, вкушаем Тело Владыки, так израильтяне, по переходе чрез море, вкушали манну (Исх. 16:4,15); и как мы пьем Кровь Владыки, так они пили воду из твердого камня (Исх. 17:6). Называет манну и воду духовными потому, что они хотя были чувственные, но происходили не по закону природы, а по благости Духа, и питали с делом и души, и приводили к вере.
Ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос.
Что касается пищи, то не требовалось никакого подтверждения; ибо необычайность ее сама собой очевидна. Но относительно питья нужно было подтверждение, потому что необычаен был только способ изведения оного. Поэтому и говорит: не природа камня дала воду (иначе он источал бы ее и прежде), но совершил все иной камень, именно Христос. Словом последующего выразил ту мысль, что Христос всюду был присущ им и все чудеса совершал.
Но не о многих из них благоволил Бог, ибо они поражены были в пустыне.
Хотя Бог явил им много знаков в любви и удостоил их весьма многих благ, однако в большинстве их он не нашел угодного Себе, не благоволил. Ибо отвергнуты были не все, но многие. Словом не о многих выражает ту мысль, что множественность их нисколько не послужила им на пользу, когда они со своей стороны не явили дел любви к своему Благодетелю. Словом поражены были указывает на внезапную погибель их и на казни, ниспосланные от Бога.
А это были образы для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы.
Как благодеяния, так и наказания иудеев были образами. Показывает, что грешники из христиан не только будут наказаны, но гораздо больше, чем иудеи, поскольку благодеяния сих были образами, а блага тех истина, и как в дарованиях преимущество на стороне христиан, так и в наказаниях. В словах похотливы на злое говорит вообще о всяком зле, ибо всякое зло от похоти (Иак.1:14.15); потом выставляет и некоторые виды зла. К чему же они были похотливы? они требовали чесноку, мяса, особых богов, как и сам апостол далее указывает на их идолослужение.
Не будьте также идолопоклонниками, как некоторые из них, о которых написано: народ сел есть и пить, и встал играть.
Сначала касается тех, которые ели в капищах, и показывает, что как израильтяне от чревоугодия ниспали в идолослужение (ибо, составив хоры около тельца, они играли пред ним), так и вам, по чревоугодию вкушающим идоложертвенное, угрожает опасность сделаться идолослужителями. Где же, посему, твое мнимое совершенство, когда ты близок к идолослужению?
Не станем блудодействовать, как некоторые из них блудодействовали, и в один день погибло их двадцать три тысячи.
Опять упомянул о блуде, чтобы чрез постоянное обличение сделать слово свое более действенным. Этот грех также рождается от чревоугодия. Когда же погибло двадцать три тысячи? Когда по совету Валаама жены мадиамские явились при ополчении, завлекли к себе юношей, и чрез блуд склонили их к принесению жертвы Ваал-Фегору, и погиб народ, находившийся в ополчении (Числ.25:1-9).
Не станем искушать Христа, как некоторые из них искушали и погибли от змей.
Намекает на то, что коринфяне, требуя знамений, искушают Христа.
Не ропщите, как некоторые из них роптали и погибли от истребителя.
То есть от некой поражающей силы (Числ.13:37). Этим намекает им на то, что они среди испытания не имели великодушия, но роптали и говорили: когда же придет счастье? когда же минуют бедствия?
Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков.
Устрашает их и в том случае, когда говорит, что это описано в наставление нам, что и мы должны ожидать наказаний, и тем ужаснейших, чем больших дарований мы удостоились, и — в том, когда представляет им кончину века, и объявляет, что вас обнимут муки не временные, но бесконечные после кончины. Ибо суд этот уже у дверей, потому что оканчиваются веки мира сего.
Посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть.
Опять намекает на тех, которые много надмевались своим знанием. Хотя ты и думаешь, что стоишь, однако берегись, чтобы не упасть. Ибо сама твоя уверенность, что ты стоишь, показывает, что ты не стоишь. Тебе думается так, а на самом деле ты не стоишь. Но если и стоишь, то при гордости легко можешь упасть.
