— Сань, идем, — сказал я. — Думаю, Старшина прав.

— Федька, ты же сам слышал! — возмутился Карташ. — Там й’ебенок!

— Нет там никого! — взорвался Старшина. — Валим, и поскорее!

Старшина повернулся к двери и пошел. Я пожал плечами и последовал за ним, но Карташ вдруг повернулся на плач и пошел в сторону. Он скрылся за одной высокой печью, и послышался его голос:

— Малышка, где ты? Добг’енький дядя Саша тебя не обидит!

Я снова усмехнулся, но тут внезапно раздался рев, и добренький дядя Саша вылетел обратно, рухнув спиной на бетонный пол. Мы со Старшиной тут же развернулись и побежали к нему, перепрыгивая через конвейеры и оббегая кучи металлолома. Военстал первым оказался возле Карташа и целился в темноту, которая простиралась между стеной и печью, а я опустился на одно колено возле Карташа и тихо спросил:

— Что там?

— Хй’ен… знает…

Старшина включил тактический фонарь, прикрепленный к «эмке». Тьму прорезал тонкий луч, и в ней вспыхнули два маленький огонька. Раздался рев, и Старшина отлетел назад. Я пригнулся, грузная туша военстала пролетела надо мной, и оставалось мне лишь удивляться, что могло отбросить Старшину с такой силой.

Я принялся стрелять в темноту из обоих пистолетов, надеясь, что хоть одна пуля найдет цель. Я видел, как в темноте что-то вспыхивало, а потом пули отлетали от цели, словно от стены. Не успел я выпустить пол-обоймы из каждого «стечкина», как неведомая сила вырвала пистолеты из моих рук. Я вскочил с колена, выхватывая СВД, но и ее вырвало из рук. Винтовка тоже улетела во тьму. Что за…

«Эсвэдэшка» вернулась внезапно, ударив меня прикладом в грудь. Я упал на спину, скрючился, пытаясь вдохнуть — из меня выбило весь дух. Надо мной пролетели и два моих АПС, и звякнул где-то металл о бетонный пол.

Рядом зашевелился Карташ и попытался подняться, но снова повалился на пол — на этот раз и я почувствовал мощный импульс, вышедший из темноты. Я глядел в темноту, пытаясь хоть что-то усмотреть. Скинул рюкзак, мешавшийся за спиной. Вытащил из одного кармашка на разгрузочнике фонарь и посветил внутрь. В луче мелькнуло чье-то страшное лицо, оно открыло рот, взревело, и меня понесло по полу в сторону. Ударило плечом о стену, сверху посыпалась штукатурка, и снова из меня выбило дух.

Я нащупал рядом свою СВД, лежавшую на полу. Схватил, направил на выскочившего из темноты карлика… и винтовка вновь вырвалась из рук. Карлик взревел, я видел, как он взмахнул рукой, и «эсвэдэшка», парившая над ним, устремилась ко мне прикладом вперед. Я откатился в сторону, благо скинул рюкзак. Винтовка отскочила от бетонного пола и упала, звякнув напоследок.

Злобный карлик с уродливым перекошенным лицом, бледной неровной кожей и злыми белыми глазками издал какой-то низкий утробный звук и скрылся во тьме. Если бы не было жутко, то было бы смешно глядеть на него. Карлик носил какие-то рваные обноски, обуви у него не было.

Ко мне подбежал Старшина, я поднялся на ноги, вопросительно глянув на него. Военстал жестом показал, что он в порядке, указал на Карташа. Я пожал плечами, взял «эсвэдэшку», поднял рюкзак.

— Где эта тварь? — наконец прервал я тишину.

— Возможно, он понял, что один с нами не справится, — ответил Старшина. Я хмыкнул:

— Скорее, он понял, что слишком легко расправится с нами, и решил поиграть.

Старшина помог подняться на ноги очухавшемуся Карташу и поинтересовался, как он. Тот ответил, что нормально, но башка, грудь и ребра просто раскалываются от боли. Телекинетический импульс, или что это там еще было, ударил в парня почти в упор, и удар этот был неслабый. Ему могло пробить грудную клетку, но Карташ уцелел, спас военстальный бронежилет и разгрузочник, погасившие небольшую долю импульса.

— Говорил я тебе, — начал Старшина, — что валить надо, нету тут детей.

— Что это за мутант был? — прохрипел Карташ. Его трясло — еще не до конца пришел в себя.

— Не знаю, сам такого первый раз вижу, но где один, там и второй, так что валим!

— Согласен, — кивнул я.

Мы пошли к двери, помогая Карташу идти. Саня крутил головой, говорил, что мутант еще где-то здесь. Старшина ногой открыл дверь и, взяв винтовку наизготовку, зашел первым. Я легонько подтолкнул Карташа в спину, надеясь поскорее выбраться отсюда. Сталкер вышел из цеха, а я напоследок оглянулся. Окинув цех взглядом, повернулся к двери, но что-то внезапно задержало меня.

Я снова повернулся и выругался. На этот раз карликов было четверо. Я машинально прыгнул спиной вперед, хлопнув дверью. Но это не помогло — секунду спустя дверь снесло с петель и меня вместе с ней. Оказавшись на полу, я скинул тяжелую железную дверь с себя и приподнялся.

— Что за черт? — спросил Старшина оказавшись рядом со мной. Карташ помог мне подняться.

— Там… еще… четыре… — собираясь с мыслями и речью, ответил я, держась за голову. Ударился башкой о пол, шлем помог, но все равно мысли путались.

— Они мне надоели! — решительно сказал Старшина, снимая с разгрузочника осколочную гранату.

— Погоди! — остановил я его. — Они же телекинетики, им ничего не стоит твою гранату обратно нам зашвырнуть.

Военстал сжал зубы и выругался, убрав гранату обратно.

— Тогда бегом — марш! — рявкнул он и побежал по коридору первым. Мы с Карташом двинули следом, стараясь не отставать. Карташ слегка шатался, да и сам я бежал, иногда замедляясь и опираясь о стену — голова кружилась и трещала как после Выброса. Коридор был метров тридцать в длину, по бокам на высоте двух метров располагались окна с решетками — видимо это был переход в другое крыло здания.

Один раз я оглянулся — и увидел этих карликов, которые махали нам вслед руками и кричали. Я усмехнулся — почему-то уродцы не спешили следовать за нами. Я уже подумал, что они решили нас не трогать, как Старшина сообщил:

— Аномалия.

Я глянул вперед и ничего не увидел. А Карташ подтвердил:

— Большой «Тг’амплин».

— Да где? — спросил я, приглядываясь. Как не щурился, увидеть не смог.

— Не старайся ты, «Трамплин» почти не заметен, а ты, как я понял, очки свои потерял, — хмыкнул Старшина. — Я сам вовремя остановился — детектор среагировал.

— А я вижу ее, — удивленно пробормотал Карташ. — Совсем слабо колеблется, и волна от нее исходит — давление у меня поднимается.

— Ты на все аномалии так реагируешь? — поинтересовался военстал, отходя подальше.

— На все по-г’азному, — пожал плечами Карташ. — Я думал, у всех так.

— Не у всех, — тихо сказал Старшина. — Что делать будем?

— Ты командир, — хмыкнул я, оглянувшись. Уродцы, стоявшие позади, проявляли бурные эмоции — видимо, были в предвкушении трапезы — знали, что нам никуда не деться. — Решетки сломать не получится? — поинтересовался я, глянув на одно окно.

Старшина подпрыгнул, зацепился за решетку на окне, подтянулся, уперевшись ногами в стену, и глянул вниз.

— Прыгать не высоко, но что делать с решетками — не представляю.

— Они уж стаг’ые, может, сломаются, — неуверенно сказал Карташ. — Была б тут «Вог’онка», она бы их затянула.

— Может, и эта тоже что-нибудь сломает, — предположил Старшина. — Болты есть?

Карташ кивнул и вытащил из кармана куртки один болт, протянул военсталу. Тот принял болт, покрутил и зашвырнул в аномалию. Сначала болт летел прямо, затем просто исчез в воздухе после хлопка. Послышался стук где-то впереди.

— Идея, — сказал вдруг Старшина. — Разрядим аномалию снова. Если успеем все вместе перепрыгнуть — будем жить. Если нет — то хоть не обидно будет умирать одному.

— Отлично, — процедил я, чувствуя негодование. — Значит, вот так просто, да? Сдохнем вместе — и нормально. Мне еще рано подыхать, мне еще брата найти надо, а вы делайте, что хотите.

— Критиковать и я могу, а ты попробуй, предложи что-нибудь, — разозлился Старшина.

— Прыгать в аномалию? Нет уж, увольте.

— Давай, я пристрелю тебя сразу?

— Заткнитесь! — подал голос Карташ. — Хойош чушь нести! Как мелкие дети, оба! Я в детском саду себя так вел! Йешаем: пй’ыгаем вместе или дохнем!