Наконец, проводник вновь продолжил путь. Не знаю, чего он вообще останавливался, но спрашивать не стал, мало ли, станет опять кричать, а шум нам тут совсем ни к чему.

Мы с Карташом и еще одним новичком познакомились в одном поселке у Кордона. Южный Кордон стерегут русские, так что опасаться, что подстрелят, можно было меньше, чем на участке натовцев или украинцев. Русские бы пропустили в Зону, отобрав предварительно все, что есть, и оставив без оружия. И без надежды на выживание.

За Периметром мы втроем наняли проводника, который содрал с нас немало деньжат, зато пока хорошо выполнял свою работу. В смысле, мы еще были живы. Хотя один наш приятель попал все же в аномалию, но то было от собственной глупости, нежели по вине проводника. Карташ ходил после смерти парня какой-то контуженный, я же вдоволь насмотрелся на смерть однажды.

Я поправил сползающие с носа очки. Да, очки. Поэтому я тоже мало тянул на сталкера. А все была виновата то чертово приключение в чертовой Африке, где я умудрился получить контузию и пулю в бок. А всё африканцы, американцы и наше командование, зачем-то отправившее наш десантный батальон туда. Вернее, не зачем-то. России не выгодна расползающаяся под боком Зона, на помощь Украине в охране Периметра уходят немаленькие деньги, поэтому пришлось ввязаться в миротворческую миссию по спасению Нигерии от революционеров. Помогли, как же.

После контузии стремительно стало падать зрение, а врачи разводили руками, мол, ничего не можем поделать, это следствие контузии, когда-нибудь зрение придет в норму. Добавили, что мне еще повезло, мол, я родился в рубашке, повезло мне, что «эргэдэшка» отскочила от моей головы, вернее, от каски, и вылетела обратно из машины. Граната рванула, машину снесло с дороги, пять трупов и я, контуженный, еле выбрался из горящей машины.

Я отбросил тяготящие воспоминания и сосредоточился на Зоне. Расслабляться здесь не стоит, я это уяснил еще со слов проводника до того, как мы под его руководством пересекли Периметр.

Мы топали в предрассветных сумерках до места, которое он назвал лагерем новичков. Лагерь был расположен в поселке Губин, километрах в пяти от Дитяток, но это по прямой, а проводник повел по огромному крюку километров в десять. Под его бдительным руководством мы несколько раз чуть не попали на ужин к стайке собак и одному кабану, потом приятель по данной ему проводником кличке Ромка попал в аномалию, решив без ведома Федяя сходить по нужде. Зачем только отходил, стеснялся что ли? Федяй потом долго матерился и нас с Карташом тупоголовыми называл… а зря, мы, между прочим, его из «Жадинки» вытащили… Правда, случайно вышло, ведь мы не знали, что «Жадинка» всего лишь не дает сдвинуться с места ни одному предмету, попавшему в нее. Мы все трое попали в аномалию, перегрузили ее и спокойненько продолжили путь.

— Привал, молодежь, — объявил Федяй, усаживаясь под маленькую корявую березку.

Мы с Карташом тоже поспешили сесть под дерево. Особо от дождя не помогало, но лучше, чем ничего. Федяю хорошо, он был одет в этот сталкерский комбинезон, который не мокнет. А мы-то с Карташом одеты в обычные куртки, у него еще кожаная, а моя намокла, капюшон промок, так что все тело уже от холода и влаги дрожало. Ничего, подбадривал Федяй, вот придем, и отогреетесь…

Хрен, он уже два часа говорит, что немного осталось. Еще хрен знает, сталкер он или просто бандит, заведет щас в глушь, а там пристрелит…

Мы опустошили по банке энергетика и продолжили путь, так как Федяй решил, что лучше идти дальше, чем мокнуть под дождем на одном месте. И правильно решил, только не очень-то он и мок.

— Оп-па, у нас гости, — заявил Федяй несколько минут спустя. Он передернул затвор укороченного «калаша», я сжал покрепче рукоять «макарова», Карташ взял пистолет двумя руками.

— Кто? — тихо спросил Карташ и получил в ответ шик от Федяя.

Проводник прислушался, мы тоже. Слышен был только шелест листвы и шум дождя. Потом в кустах раздался шорох, и из кустарника в трех метрах выскочила огромная собака с облезлой шерстью. Федяй сделал короткую очередь и уложил собачку. Корташ опустил пистолет, но Федяй еще держал куст на прицеле.

— Отбой, собачка была одна, — сказал он и пошел дальше.

Я опустил «макаров» и пошел следом, Карташ секунду-другую смотрел на мертвого пса, потом вдруг быстро направился за нами.

— У нее же… нет глаз! — раздался его громкий голос за спиной.

— Нет глаз, зачем они ей? — ухмыльнулся проводник. — Она же слепая.

— Как слепая? — не понял новичок.

— Не видит ни хрена… как дружок твой, — пояснил Федяй и глупо хихикнул. Злиться я не стал. Зрение плохое и что теперь? Проводник нас пусть до места доведет, а там уж и посмотрим.

Проводник замолчал, и снова теперь слышны были лишь шелест листьев и дождь…

Лагерь новичков, обычная советских времен деревушка, ныне был одним из немногих прибежищ сталкеров в Зоне. Хотя опытных сталкеров здесь всегда было раз-два и обчелся. Как я слышал, на Кордоне артефактов и аномалий еще меньше, чем девушек в Зоне. И, хоть я не знал, сколько девушек в Зоне, так понял, что мало. А для новичков, которые ни обходить аномалии, ни собирать артефакты толком не умели, это было единственным верным способом немного поднабраться опыта.

Я внимательным, но не особо навязчивым взглядом оценил обстановку. Несколько сталкеров сидели вокруг костра, горевшего в центре деревеньки. Охраняли лагерь лишь два человека, один у западного выхода, другой у восточного, а сама деревня была обтянута колючей проволокой и окружена невысоким забором, сколоченным на скорую руку из гнилых досок. Если бы мы на боевых операциях так обустраивали охрану, нас бы в первую очередь наш капитан, а потом уж африканские партизаны поимели бы.

Федяй остановил нас у одного дома и произнес:

— Ну вот довел я вас, бабло давайте и расходимся. Как опытный сталкер советую вам поговорить с Волком и Сидоровичем, немного опыта поднабраться, а потом можете смело идти на Свалку. Только, — он понизил голос, — с Сидоровичем осторожней, не дайте ему сесть вам на шею и обращайтесь к нему Степан Сидорович, ясно?

Мы кивнули, чего, мол, не ясно? Федяй тоже кивнул и зашел в один из домов. Мы с Карташом подсели к огню. На нас не обратили внимания, оно и к лучшему. Один из новичков рассказывал длинный и лично для меня не смешной анекдот. Потому что я понятия не имел, кто такие монолитовцы и свободники. А вот над двумя зомби от души посмеялся. Почти все новички были примерно моего возраста и для чего они пришли в Зону, я не знал. Никто ничего не рассказывал и никто ничего не спрашивал. Спрашивать и рассказывать о жизни вне Зоны, было тут не принято, как сказал нам Федяй ранее.

Мы с Карташом держались рядом, все-таки видеть знакомое лицо легче. Один из новичков, кто более или менее пообтерся тут, сказал мне, что Сидорович ушел в загул, так что ближайшие пару дней его лучше не тревожить. Я поблагодарил за совет и подумал о том, чем занять себя на эти два дня. Знал, что могу попасть в первую же аномалию. Или попаду на ужин к какому-нибудь мутанту.

Я отбросил эти мысли. Прийти в Зону ради достижения своей цели и так глупо погибнуть? Аномалии видеть научимся, мутантов отстреливать наверняка уж легче, если с оружием на «ты». Попутно и артефакты добывать станем, но пришел я в Зону не ради артефактов.

Я закрыл глаза, чувствуя себя почти в безопасности. Как говорил Федяй, абсолютно безопасных мест даже в Большом мире нет, не то что в Зоне. Но в кругу сталкеров я мог позволить себе расслабиться. Конечно, положив сумку под себя и сжав рукоять «макарова» рукой в кармане.

— Мама, я поеду за ним, — твердо сказал я, отодвинув упирающуюся мать в сторону.

— Куда ты поедешь?! Господи, почему всем ты дал нормальных детей, а мне двух дураков?! — вскричала мать, подняв взгляд к потолку.