— Что делаем? — прошептал я, обращаясь к Старшине.
— Я в такие ситуации не попадал, — ответил военстал. Мне не понравились нотки страха, промелькнувшие в его голосе.
— А может, с ними можно поговог’ить? — неуверенно предложил Карташ. — Вдг’уг получится?
— Насчет «три», все бросаемся на землю, — приказал Старшина. — Раз… Два…
Я приготовился к прыжку, взял СВД покрепче.
— Три! — рявкнул военстал и прыгнул на землю. Мы с Карташом тоже бросились на землю, и в этот момент началась пальба. Зомби, реакция которых была ниже среднего, стреляли не по нам, а по тому месту, где мы стояли секунды назад.
Некоторые зомби стали падать, пристрелянные своими же, а других стали валить мы. Одного выстрела из СВД в голову хватало каждому зомбаку, в то время как Старшине приходилось выстреливать в каждого чуть ли не по пол-«рожка».
Мы повскакивали на ноги и разбежались в стороны, отстреливая зомбаков по одному, а те стреляли по нам, но не успевали попасть по быстро двигающимся целям.
Один зомби, самый свеженький, двигался почти наравне с нами, его действия еще не были полностью раскоординированы. Он отбросил разряженный «Абакан» и выхватил из кобуры пистолет, направив его на Старшину. Выстрел опрокинул военного сталкера на спину. Я с криком «Ублюдок!» разнес голову зомби, и тот упал.
Я огляделся. Все зомби лежали на земле, кое-кто еще ворочался, кто-то лежал ничком. Карташ хладнокровно добивал ворочающихся. Я порадовался за парня, кажется, лишился того страха, который сковывал его в первые дни.
Я заметил, что Старшина зашевелился. Он сел, дотронулся рукой до затылка, слегка дернулся, будто нащупав шишку. Я подошел к нему, присел на колено.
— Эй, ты тут не вздумай себя покалечить, тебе еще с наемниками встречаться! — усмехнувшись, сказал я. — Так что поднимайся.
Бронежилет наемничьего комбинезона выдержал пулю, но удар погасил слабо, так что Старшину отбросило на землю. Ничего, я-то думал, комбез вообще не выдержит.
— Сотрясения хоть нет? — поинтересовался я, помогая ему подняться.
— Не, просто шишка, — отозвался Старшина. — Долбанный костюм. Надо было хоть шлем приличный взять.
Он отряхнулся и пошел вперед, махнув нам рукой. Мы с Карташом переглянулись и пошли за ним.
Ботинки с неприятным чавканьем опускались в грязь Янтаря. Как я и думал, начался дождь, причем неслабый. Ступни увязали в грязи, цеплялись за увязшие в земле коряги, один раз я чуть не упал, не заметив торчащей из-под земли кривой коряги. Да и после я ее разглядел, только сильно прищурившись. Нельзя так, сказал я себе. Надо срочно заказывать очки, если выживу здесь. Позорная смерть — расшибиться об землю, споткнувшись, особенно после того, что я уже пережил тут.
Карташ, выругавшись, помог мне подняться на ноги, и хлопнул по плечу. Я поблагодарил, Старшина обернулся, чтобы посмотреть, почему мы остановились, из-под его противогаза раздалось насмешливое уханье, когда он увидел, что мои когда-то черные джинсы и куртка теперь были в грязи. Я ему показал «фак», он отвернулся и, что-то бурча, пошел дальше. Сзади слышались насмешки Карташа, но, когда я смерил его взглядом, он затих.
Научный городок, окруженный высокой бетонной стеной, на фоне серых туч и холмов вдалеке выглядел грозно, словно крепость, со своими вышками со снайперами и пулеметчиками. Железные ворота были открыты, а перед ними стоял сталкер в комбинезоне цвета хаки. На шее у него висела СВД, лицо скрывал противогаз. Когда мы подошли, он пробурчал нам:
— Хай, пипл. Оружие уберите… И это, не курите на базе, не положено.
Все Заполье — два вытянутых двухэтажных здания и десяток коттеджей вокруг. После основания научного лагеря здесь была возведена бетонная стена и построены несколько ангаров, приспособленные для жительства сотрудников.
Старшина повел нас прямиком к главному зданию, на крыльце которого сидел здоровый сталкер. Я прищурился. Так это же Пригоршня!
Военстал пошел к входу, сказав напоследок:
— Погодите тут, сам с учеными поговорю. К тому же не пустят вас туда.
Он скрылся в здании, а мы с Карташом остались стоять на улице, подойдя к крыльцу. Пригоршня поднял голову, пригляделся, потом его лицо расплылось в улыбке:
— Знакомое лицо! Ведьмак, да?
— Ведьмак, — улыбнулся я. — Я гляжу, вы еще в Зоне.
— Куды ж нам еще деваться? Заказы, заказы… А ты, как я погляжу, еще живой.
— Мне еще рано умирать, — отозвался я. — Кстати, это Карташ. А это Пригоршня.
Саня с важным видом кивнул и пожал руку рослого сталкера. Тот, кстати, был еще выше меня, а весил, наверное, килограмм на десять больше. Химик и Пригоршня пришли в лагерь по каким-то делам, связанным с каким-то броневиком, как сказал Никита. Мы постояли, поговорили о том, о сем, говорил в основном Никита, так как мы с Карташом вообще не врубались о новых делах, творящихся в Зоне, а тот, видимо, был сведущ в них. А когда он начал рассказывать всякие легенды про Зону, то тут мы с Карташом навострили уши. Послушали про какой-то Клондайк артефактов, Оазис, Монолит, а потом я встрепенулся, услышав об «Олимпе».
— Нет, погоди… «Олимп» — не легенда! — прервал я. — Он настоящий!
— Бар на севере Зоны? Ха!
— Нет, серьезно! Вот ты же веришь в какое-то там Поле артефактов? А про «Олимп» мне сам Сидорович сказал, и Бармен тоже, и еще много кого…
Никита не успел мне ничего ответить, потому что из главной лаборатории вышли Старшина и Химик. Они подошли к нам, все, кто не знал друг друга, представились. Оказалось, Старшина и Химик знакомы, несколько раз виделись и помогали друг другу.
— Идем, сталкеры, — сказал военстал нам с Карташом. — Ничего интересного у ученых нет.
— Вы далеко собираетесь? — поинтересовался Химик.
— В Рыжий лес, — ответил Старшина.
— Это связано с тем, что у тебя наемничий комбез? — поинтересовался Химик.
Военстал кивнул и направился к выходу из лагеря. Мы направились следом, попрощавшись со сталкерами. Шли молча, слышны были лишь дождь и чавканье подошв в грязи. Миновали озеро, заваленное кучей ржавых машин. Обошли озеро крюком чуть ли не в два километра — счетчики Гейгера затрещали уже в десяти метрах от него. Из озера торчали крыши десятков машин, взявшихся непонятно откуда.
Севернее возвышался над горизонтом какой-то старый завод. Заводские постройки, многие из которых были разрушены, внушали беспокойство — как и многие заброшенные постройки в Зоне. Мы вошли через главный вход — железные ворота были снесены напрочь.
Мы с Карташом сняли с плеч винтовки, Старшина передернул затвор «эмки». Гнетущая тишина напрягала. Ливень уже закончился, не было ни ветерка. У входа лежали тела, кто-то был растерзан мутантами, кто-то был пристрелен. Я заметил нескольких военных, вольных сталкеров, долговцев. Были еще какие-то сталкеры в сером камуфляже.
— А эти кто? — поинтересовался я, прервав тишину.
— Монолитовцы, — тихо ответил Старшина. — О, нас встречают!
Впереди из-за угла выпрыгнул человек. Именно выпрыгнул, а не вышел. Худой такой человек, похожий на Горлума. Он двигался на четвереньках, при чем ловко, как обезьяна. И выглядел он нелепо, в этом противогазе с «хоботом». Я бы рассмеялся, если бы мне не стало жутко.
Слева из-за баррикад — наваленных друг на друга мешков с песком — выпрыгнула еще одна тварь. Я прищурился. Следом сюда спешили еще две, передвигаясь, чуть выставив левое плечо вперед.
— Снорки, — прошипел Старшина. — Стрелять только в голову! — предупредил он. — Остальное им похрен.
Я повесил СВД на ремень за плечо и вытащил «стечкины». С винтовкой тут особо не настреляешься, к тому же видно, что твари ловкие. Когда одна подскочила совсем близко, мы обрушили на нее шквал пуль. Снорк скакал к нам даже после третьего попадания, но когда Старшина попал ему в голову, снорк рухнул на землю. С другой стороны подбежал еще один снорк и приготовился к прыжку. После нескольких попаданий он отпрянул назад, зарычав. Снорк приподнялся на ногах (лапах?) и зарычал, тряся руками. Потом оттолкнулся и прыгнул ко мне. Я дернулся в сторону, целя ему в голову из «стечкиных». Снорк еще махал руками в полете, но одна пуля влетела ему в лоб, опрокинув на спину. Мутант лежал, не шевелясь, а я осторожно подошел к нему. Сделал контрольный в голову и принялся палить по двум другим сноркам, пытавшимся взять нас в кольцо. Старшина снял одного метким выстрелом в лоб, а последнего прикончил Карташ.
