По Трехглавой ударила артиллерия. Через двадцать минут артналета по скалам ковровой бомбардировкой прошлась авиация. Сбросив тонны бомб, самолеты обрушили скалы и замуровали проезд к шахтам. Но было поздно. Существа Зорга успели укрыться в недрах горы, которая нисколько не пострадала от всех этих взрывов. К трем часам ночи разрывы бомб и артиллерийских снарядов стихли, и в предгорьях Навахо наступила полная и окончательная тишина.

Улицы Навахо-Футхиллс были забиты военными машинами и гражданским транспортом. С самого утра непрерывно передавали приказ об эвакуации. Люди покидали свои дома, в спешке бросая вещи в автомобили. Длинные караваны машин растянулись вдоль федерального шоссе А-389.

Тэду Рамкоу грузить было нечего. Все его имущество состояло из нескольких носильных вещей, большинство из которых, по правде сказать, и выбросить было не жалко. Да и вся его жизнь на протяжении пятидесяти пяти лет была не такой уж образцовой и безукоризненной, чтобы кто-нибудь мог спохватиться, что этот уважаемый гражданин Навахо-Футхиллс почему-то еще не эвакуирован. Поэтому Тэд довольно безразлично взирал на творящуюся вокруг него бессмысленную возню. Он-то знал, что произошло на самом деле в Навахо, и даже стал на пару часов героем дня, когда местная радиостанция передала интервью с ним. Тэд понял, что только теперь в его безалаберной жизни появился какой-то смысл, и уезжать из города не собирался. Тем более что ехать ему было не к кому.

Банки, лавки, магазинчики – всё быстро закрывалось и опечатывалось их владельцами. Магазины опустели еще вчера, как только объявили об эвакуации. Вся ночь прошла в сборах и панике. Об угрозе власти сообщили весьма туманно. Намекнули об утечке радиации из хранилищ Трехглавой. И лишь немногие в Навахо знали правду. В том числе и те, кто еще успел услышать репортаж, в котором Тэд, Шон и Джон рассказывали о своем путешествии в старые штольни.

Тэд не спеша пересек дорогу и побрел к «Золотому яблоку», бару, где последние двадцать лет любил встречаться с друзьями. Как и следовало ожидать, «Яблоко» было закрыто. Но перед дверями, завешанными стальными жалюзи, стоял знакомый белый грузовичок.

– Я знал, что ты припрешься сюда, старый бродяга, – улыбнулся Джон Макги, распахивая дверцу.

– А чего это ты, Джонни, не в дороге? – спросил Тэд, устраиваясь на сиденье.

Джон достал ему баночку пива из холодильника.

– На вот, промочи горло.

– Спасибо – Тэд взял банку и со щелчком взломал крышку.

– У тебя же сын в Южной Калифорнии, Джон. Почему ты к нему не поехал?

Джон посмотрел на дорогу слева. По ней бесконечным потоком текли машины.

– Не знаю, Тэдди. Бил уже большой парень. У него своя семья, пара ребятишек. И невестка Сара не всегда рада мне, старику. А тут, в Навахо, мой дом, и я не хочу, чтобы в нем обосновались эти твари.

– Так ты что же, решил остаться? – спросил Тэд.

– Есть у меня одна задумка. И я хотел бы поговорить с тобой и с Шоном.

– Толстяка небось уже и след простыл, – предположил Тэд.

– Час назад он отправил Линду к дочери. И сказал ей, что выедет следом на другой машине.

– Вот это да! И не испугался за свою задницу? – удивился Тэд.

– Не знаю, Тэд Но было бы как-то не очень хорошо пропустить наш час в «Золотом яблоке». К тому же неизвестно, когда еще встретимся…

– Жаль только, что оно закрыто и все ребята разъехались.

– Да уж. Ну ничего, посидим где-нибудь на лавочке. Тем более что городок наш совсем вымер.

Джон вырулил на дорогу и поехал к дому Шона. Рядом с домом старина Кроу держал лавку, где торговал всякой подержанной всячиной. Сейчас он сидел перед своим домом на скамейке. Рядом стоял нагруженный домашним скарбом белый пикап.

Шон поднялся со скамейки и подошел к подъехавшей машине:

– Час от часу веселее, ребята! Только что передали, что эти твари уже в Европе. И там объявили чрезвычайное положение.

– Отправил Линду? – спросил Джон.

– Да, уехала, – вздохнул Шон. – Только пробки теперь, наверное, до самого Вегаса.

– Держи, старина. – Джон протянул Шону большую банку местного пива «Сансет».

– Чего это ты такой добрый, Джонни? – удивился Шон.

– Так ведь последние деньки, Шон.

– Но-но, чего пугаешь! Вон какую армию пригнали!

– Да хоть в сто раз большую. Ты же был там и сам все видел.

– К чему ты клонишь?

– Не справятся они. Ничего не смогут сделать против этих тварей. Ты видел, как туда текут насекомые? Понимаешь, что за сила ведет их туда?

– Это все отходы, которые туда привезли.

– Хорошо, отходы. Но откуда взялись эти отходы? Ты что-нибудь слышал о Таре?

– Так его завезли на Землю? – ужаснулся Шон.

Краем уха он слышал о трагических событиях на Таре и о том, что там обнаружен иноземный организм. Зорг, кажется, его называли. Но, как и все в Навахо, Шон не придал этому значения. Мало ли что у них в космосе творится, они эти планеты чуть ли не каждый день открывают, а здесь, в Навахо, и своих проблем хватает. Каждый день в мире происходит что-нибудь страшное, какие-нибудь катастрофы, и если все это принимать близко к сердцу, то и рехнуться недолго.

– В том-то все и дело. Уж не знаю, как это у них вышло. Но результат налицо, – сказал Джон.

– Значит, теперь они взорвут Землю? – с тревогой спросил Шон.

– Все может случиться. Это крайний случай. Конечно, у кого много денег, тех перебросят в колонии. Но всех ведь не вывезешь…

– Надо позвонить Линде, чтобы срочно брали билет на космолет, – засуетился Шон.

– Поздно, Шон. Все закрыто. Сам же сказал, что эта гадость уже в Европе. Сейчас начнется… – вставил горькое слово Тэд.

Шон опустился на бордюрный камень. Его руки дрожали.

– Зачем вы пришли и сказали все это, Джон? Мне было бы спокойнее умереть, если бы я знал, что с женой и дочерью все в порядке…

– Еще не поздно кое-что изменить, – сказал Джон.

– Что? – поднял тоскливые глаза Шон.

– Мы можем взорвать Зорга.

– Как? – изумился Шон.

– Надо пронести в гору атомную бомбу.

– Ты шутишь, Джон. Как мы пройдем туда? – спросил Тэд.

– Я знаю еще один путь в старые штольни, – сказал Джон. – Если спустить бомбу достаточно глубоко, на третий уровень, ядерный взрыв выжжет там все. Никто не выживет при такой температуре.

– Забавно, Джон. Трехглавая хрустнет и просядет, а внутри останутся все эти тараканы, – подхватил идею Тэд. – Вот только как насчет радиации?

– Если взрыв произойдет в самом низу, гора просядет и все погребет под собой. Радиация не выйдет наружу. Это будет как саркофаг для Зорга.

– Это поможет, Джон? – спросил Шон. – Твари больше не вырвутся наружу?

– Это атомный взрыв, Шон. Оттуда уже никто никогда не выйдет, – разъяснил Джон Макги.

– Здорово, – поддержал Тэд. – Ну как, старина Шон, прогуляемся еще разок в старые штольни?

Некоторое время Зератул не видел ничего, кроме одного только света. Он даже не видел Ирчадандра, несущего его в светоносном эфире. Ангел полностью слился с окружающим пространством. Воздух вокруг был как туман, напоенный белым светом. И только спустя довольно продолжительное время Зератул почувствовал под ногами твердую почву.

– Отверзи очи, Зератул! – громко возгласил Ирчадандр.

Зератул удивился: глаза у него и так были открыты. Но когда он моргнул пару раз, картина прояснилась. Он увидел себя стоящим посреди светящихся колонн и пилонов, таких же, как в Храме Первичного Творения.

– Где мы? – спросил Зератул.

– В таком же Храме, как и тот, оставшийся в глубоком нижнем мире, – ответил Ирчадандр.

Зератул не видел Ирчадандра и повернулся на голос. В этой реальности древний ангел казался размытым пятном света. Зератул сделал несколько шагов и притронулся рукой к светящемуся пилону. Энергия, исходящая от пилона, была значительно сильнее, чем в мире Протосса.