Шелихов в романе — человек широкий, он честолюбиво мечтает о славе (вспомним Гончарова: «Все они ходили за славой»), и одновременно прибыльщик, который идет на край земли за богатством. Человек мужественный, рисковый, напористый и вместе с тем понимающий, что не силою, а «ласкою и торгом» может склонить он местные племена к дружбе, к миру. Он и купец, который стремится вырвать уступку своему купеческому сословию, и одновременно — сын своего народа, по-своему осознающий значение выхода русских на Тихий океан: «Усердие мое к пользам отечества ободряло меня». И читая роман, убеждаешься, что эти слова Шелихова об усердии к пользам отечества — не просто слова, они шли от желания послужить русскому делу. Кстати, первооснова их — записки самого Шелихова, о которых мы уже говорили. Очень часто, даже чаще, чем это надо, Вл. Григорьев оказывается просто комментатором событий.
Ивана Кратта также привлекла история открытия русскими Северной Америки, история первого правителя Александра Андреевича Баранова (1746–1819) и его сподвижников. До 1790 года Баранов занимался торгово-промышленной деятельностью в Москве, Петербурге и Сибири. Он приглянулся Григорию Шелихову: энергичен, способен организовать «дело»… И Шелихов предложил Баранову стать правителем русских земель Северной Америки. Благодаря деятельности Баранова значительно расширились торговые связи русских поселений в Северной Америке с Калифорнией, Гавайскими островами и Китаем. Были созданы новые поселения, снаряжен ряд экспедиций для обследования тихоокеанского побережья Северной Америки. Поражает размах дел и в поселениях — русские люди положили начало кораблестроению, медеплавильному производству и добыче угля, организовали школу для коренного населения. И не случайно в честь Баранова был назван один из островов в заливе Аляски.
Словом, страница, достойная воспоминания, — сколько мужества и отваги надо иметь, чтобы совершить в те годы такие открытия! Не только открыть земли, но и противопоставить суровой природе силу ума, воли, мужества, обжиться на суровых землях. Так было! Такова история! Тут ни убавить, ни прибавить!
Надо сказать, что к тому времени, когда И. Кратт писал роман (1946), страница эта нашей наукой только осваивалась. Писатель погрузился в архивы — воображению надо было опереться на живые реальные факты прошлого. И такие факты стали основой книги. Строительство Ново-Архангельска в Америке, плавание Резанова в Калифорнию, освоение Кусковым форта Росс, история любви Резанова и дочери коменданта Сан-Франциско Кончи — все это исторические факты, а не вымысел. Но надо факты оживить, вдохнуть в них душу, заставить героев — и реальных, и вымышленных — действовать, думать, жить страстями века. «Внести в историю свой вымысел, но вымысел этот основать на истории, вывести из самого естественного хода событий», — вот, по словам Н. Добролюбова, задача исторического романиста. Не будем превышать достоинства романа. Отметим, что писателю все же удалось представить эпоху, нарисовать отнюдь не схематичные, а реальные человеческие образы. Пожалуй, наиболее ярок образ Александра Баранова. Ему писатель посвящает первую книгу романа, которая так и называется «Остров Баранова». Но и во второй книге, где речь идет преимущественно о Резанове, Кускове, фигура Баранова ощущается постоянно, перед читателем открываются новые грани характера этого незаурядного человека. Духовный мир ряда других героев (Кусков, например) только намечен, раскрыт внешне. Это вызывало полемически острое замечание писателя-историка Сергея Маркова: «Известные мне романы о Русской Америке излагают всевозможные исторические факты. О духовном мире героев в этих книгах вы ничего не найдете» (из письма автору этой книги).
Роман начинается знаменательным эпизодом… К русским кораблям, совершим плавание из далекого Петербурга вокруг Африки и пришедшим к берегам Русской Америки, устремляется небольшой парусник. Скрипят мачты, трещит обшивка. Ветер, ветер такой, что кажется, вот-вот сорвутся корабли с двойных якорей. А тут этот летящий к ним небольшой двухмачтовый бот, за которым следит знаменитый моряк Лисянский. Писатель достоверно представил тот день, когда к «русским Колумбам» пришли свои корабли, совершившие кругосветное путешествие. Баранов взволнован: он видит в приходе корабля признание отечества, он надеется, что из Петербурга придет теперь настоящая помощь, что поймут же, наконец, там, вверху, значение открытий в далеком Тихом океане. Увы, официальный Петербург оказался холоден и чиновничье-равнодушен к трудам мореходов. Но Баранов продолжает свой подвижнический труд. Его греет мечта возвести на этих землях город Славороссию. «Богатство и нищета, небывалые возможности и бессилие, великие замыслы и косность стояли рядом, и пока только воля и ум Баранова не давали погибнуть начатому», — грустно комментирует автор. Книга рассказывает о знаменитом поселении в Ново-Архангельском, о работе русских промысловых людей, о том, как русские делают судостроительную верфь, как находят общий язык с местными племенами. Читатель увидит Баранова и в минуты гнева, когда он жесток и неумолимо властен, и в минуты раздумий, за стихами Ломоносова и Державина, и в те дни, когда, спасая поселенцев от голода, он сам ведет судно в Охотск, и в трагические дни, когда гибнет его приемный сын. Видит его в заботах об укреплении русских поселений в Америке, в дружбе и расширении торговли с жителями Океании, увидит в минуты последних драматических размышлений о далеком океане по пути на родную землю.
Писатель восхищается мужеством, широтой души, умом Баранова, но отнюдь не идеализирует его: перед нами человек своего времени, представитель русского купечества. Рассказывая о нем, писатель стремится ответить на старый вопрос: каковы же побудительные мотивы действий Баранова? Тщеславие? Честолюбие? Страсть к обогащению? Что движет им? Да, было и честолюбие. И тщеславие. И постоянное желание дать больше дохода компании — ведь он, Баранов, был на службе у компании.
Но было и другое. Всем существом рассказанного о своем герое писатель утверждает: мысль о пользе отечеству ободряет Баранова на всем жизненном пути. Вот прибывший в Ново-Архангельск с кругосветной экспедицией Резанов знакомится с Барановым, размышляет о том, что руководит этим человеком, отдающим жизнь Русской Америке. «Резанов прожил в Ново-Архангельске почти пять месяцев и за это время не мог надивиться… непрестанной борьбе и лишениям, уму и великим замыслам правителя — тихого и нелюдимого с виду каргопольского купца…» Но согласимся с Сергеем Марковым, эти «прорывы» в духовный мир Резанова и Баранова все-таки лишены глубокой психологичности.
В своем герое автор подчеркивает честность, бескорыстие. Примечательны страницы, рассказывающие о последних днях Баранова. Из Петербурга прибыл чиновник, он считает, что за двадцать восемь лет службы на таком посту главный правитель позаботился о себе с лихвой и накопил «капиталец» про запас. Но этого как раз не было! Как романтический аккорд финала жизни звучит в голове песня, которую Баранов сам сочинил, примечательны ее слова: «Ум российский промыслы затеял, людей вольных по морю рассеял»… А за этим идет суховато-деловое сообщение: «Хозяин обширных земель, проспектор и мореходец, тридцать лет добывавший славу отечеству и миллионы своим хозяевам, умер одиноким и нищим». Характерно, что Пушкин в те же годы с горечью отозвался в своем дневнике: «Баранов умер. Жаль честного гражданина, умного человека»[223]. То, что именно к аляскинскому, а не таврическому Баранову относятся эти слова, утверждает С.Марков[224]. Именно в этом ключе, как «честного гражданина и умного человека» рисует И.Кратт своего героя.
Черты передового человека эпохи на первом плане и в образе Резанова. Фигура реальная! Николай Петрович Резанов — русский государственный деятель, один из учредителей Русско-Американской компании. В 1803 году был назначен посланником в Японию. Выехал туда во главе кругосветной экспедиции Крузенштерна. Миссия в Японию оказалась неудачной. Феодальные законы этой страны закрыли в нее все двери для торговли. Резанов отправился инспектировать поселения Русской Америки. В 1805 году Резанов совершил плавание из Ново-Архангельска в Калифорнию. Он стремился завязать торговые отношения с деловыми кругами Калифорнии. Необходимо было выручить оказавшихся в крайней беде обитателей Ново-Архангельска. Не хватало продуктов, людей косила цинга. Первое плавание русского корабля к берегам Калифорнии завершилось успешно. В Сан-Франциско произошла встреча Резанова с дочерью коменданта города Консепсией де Аргуэлло. Русский путешественник и прелестная испанка полюбили друг друга и обвенчались. Резанов пообещал вернуться через год, но этому не суждено было сбыться — по дороге в Петербург он умер. Это произошло в Красноярске, где и поныне хранится память о Шелихове. Конча долго ждала своего русского жениха, а потом постриглась в монахини. Эта романтическая любовь вдохновила не одного поэта. Известный американский писатель Френсис Брет Гарт написал балладу «Консепсьон де Аргуельо» (1875). В наши дни вдохновился этим сюжетом Андрей Вознесенский в поэме «Авось» (так назывался русский парусник). Правда, поэт сразу оговорился, что «образы героев поэмы неадекватны прототипам». В рок-опере А.Рыбникова «Юнона» и «Авось» центральной стала тема женской верности, любви.
