Неизбежная толпа заполнила улицу, стараясь не упустить ничего любопытного, тем более что предмет их интересов уже выносили на носилках из дома.

Святому не потребовалось дара ясновидения, чтобы узнать номер дома и имя пострадавшей.

Потрепанного вида женщина с неестественно бледным лицом и неопрятной прической делилась своими впечатлениями с соседом, пожилым бородатым мужчиной с золотой серьгой в ухе.

— Конечно же я слышала выстрелы. Тем более что живу как раз под ее квартирой. Понятия не имею, в котором часу это было, но солнце уже взошло. Я еще дремала в постели и подумала, что она сильно хлопнула дверью, или запустила в любовника сковородой, или что-то в этом роде. Она была беспокойной соседкой, никогда не выспишься вволю, а теперь полиция домогается со своими расспросами. Неужели я должна была вставать с постели и смотреть на часы всякий раз, когда наверху начиналась кутерьма…

Саймон постоял еще немного, отделился от толпы и исчез так же незаметно, как и появился. Пешком он миновал Барбари Коуст и экзотические улочки Китайского квартала, которые в это туманное утро выглядели совсем не так уж живописно.

Джонни Кан уже работал в своей конторе, занятый прозаическими делами по управлению рестораном, о которых его вечерние посетители не имели ни малейшего понятия.

— Неплохо выглядишь. Такое впечатление, как будто вчера за ужином ты только и делал, что подливал виски в мою рюмку.

— Тебе что-нибудь нужно от меня, или ты просто зашел позлорадствовать?

— Нужна твоя помощь. Я мог бы справиться и сам, но тут уйдет уйма времени, а с твоими связями это не составит труда. Мне нужен распорядок дня этого съезда.

— Опять пудришь мне мозги, — укорил его Джонни Кан, снимая трубку телефона, — а еще вчера уверял, что твой визит в Сан-Франциско совпал с проведением этого сборища случайно.

— И не пытался! Просто с момента нашей встречи произошло слишком много событий.

Уже через несколько минут расписание очередного дня съезда производителей сладких калорий было у него в руках.

«Десять часов, театр Парамаунт: кинофильм „Современные методы торговли“, сопровождаемый лекцией „Налоговая политика производителей тары для прохладительных напитков“.

Двенадцать часов, отель св. Франциска, ленч с участием президента Торговой палаты Сан-Франциско.

Три часа, диспут: „Прохладительные напитки и молодежь“.

Пять часов…».

— Ну это уже слишком, — пробормотал Святой. — Я только хотел узнать, где этот тип может болтаться. Надо найти его пораньше…

— Можно поинтересоваться, кто из этих торговцев карамелью вызывает у тебя столь пристальный интерес?

— Его зовут Отис Кью Фенник.

— Из «Фенник Кенди Компани»?

— Ты с ним знаком?

— Нет, но я знаю их представителя на Западном побережье, Смита. У них здесь крупная контора, как ты знаешь.

— Не имею ни малейшего понятия.

— Когда находишься в незнакомом городе, не стесняйся спрашивать местных жителей. Сейчас я дам тебе адрес. Скорее всего, там ты его и обнаружишь. Вряд ли его интересует налогообложение производителей бутылок для газированной воды — конечно, это мнение дилетанта. — С этими словами он потянулся к телефонной книге. — Ну вот. Саттер стрит, это всего в двух кварталах от Юнион сквер.

— Ты прав. Рад, что обратился к тебе за помощью, — поблагодарил его Саймон, разглядывая клочок бумаги с адресом.

— Может, ты потрудишься объяснить, что это значит?

— Не сейчас. Мне и самому пока не ясно.

Святой продолжил свою прогулку и вскоре оказался на Саттер стрит. По известному адресу оказалось большое современное здание. Вывеска в вестибюле гласила, что представительство «Фенник Кенди Компани» находится на втором этаже. Туда он и направился.

По надписям на дверях Темплер определил, что офис компании занимал всего две комнаты, но, возможно, больше и не требовалось. В комнате, куда он вошел, кроме обычной конторской мебели было несколько витрин с образцами продукции. Там же пожилая женщина в наушниках печатала на машинке.

— Мистер Фенник занят, — произнесла она с чувством злорадного удовлетворения. — Чем могу помочь?

— Боюсь, что ничем. — Саймон бросил взгляд на дверь кабинета. — У него совещание?

— Мистер Фенник работает над речью, с которой завтра выступит перед делегатами съезда. Он приказал не беспокоить его ни по какому поводу.

— Это крайне важно.

— Ни по какому поводу, — чопорно повторила женщина.

Это была секретарша того типа, который, несомненно, заслужил одобрение миссис Фенник, если принять во внимание ее подозрения о чрезмерной любвеобильности супруга. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что она никогда не сидела ни у кого на коленях с тех пор, как стала намного выше этой части человеческого организма. Единственная загадка, которую Саймон так и не мог решить, состояла в том, что Лиана Фенник никак не подходила под описание патологически ревнивой супруги. Правда, в любой головоломке, когда все ответы найдены, разгадка оказывается до смешного простой.

— Как долго мистер Фенник будет отрезан от внешнего мира? — терпеливо поинтересовался Святой.

— До одиннадцати часов, затем он отправится на ленч.

— С ним всегда так трудно связаться?

— Мистер Фенник здесь бывает не так часто. А последние дни он очень занят.

— С мистером Смитом тоже невозможно связаться?

— Не совсем, но в настоящее время он заменяет мистера Фенника на съезде, пока тот не закончит свою речь. Если вы изложите мне существо дела и оставите ваши координаты, то я смогу, возможно, назначить вам время приема.

— Премного благодарен, — искренне ответил Святой. — Зайду как-нибудь в другой раз, но не забудьте, вы мне обещали.

Фланирующей походкой он покинул контору.

Соседняя по коридору дверь имела кроме номера только одну табличку «Кабинет» и была еще одним входом во внутренний офис, столь ревниво охраняемый мизантропического вида матроной. У многих крепостей, окруженных рвами и цепными мостами перед воротами, почти всегда был никем не охраняемый лаз сбоку.

Саймон приложил ухо к верхней панели — и ничего не услышал. Ни звука, ни скрипа, ни приглушенного бормотания в переговорное устройство машинистке. Конечно, дверь могла быть абсолютно звуконепроницаемой, или мистер Фенник все формулировал исключительно в уме. Как бы там ни было, но Святой не собирался уходить отсюда, не повидав мистера Фенника. Потом можно будет извиниться за то, что случайно попал не в ту дверь, по непонятным причинам оставленную незапертой.

Он извлек из бумажника некий плоский продолговатый предмет, который постоянно носил с собой, как некоторые — пилку для ногтей. Ему приходилось пользоваться этим нехитрым приспособлением не чаще пары раз в год, но он не удивился, если бы пришлось использовать и по три раза в день, подтверждая поговорку бойскаутов, что запасливость и предусмотрительность рано или поздно окупятся сторицей. Святой отодвинул язычок замка в сторону почти без шума и сразу прошел внутрь с обезоруживающей улыбкой и массой извинений наготове, но в комнате никого не оказалось, и обезоруживать было некою.

Саймон поставил замок на предохранитель, как того требовали придуманные им оправдания, прикрыл за собой дверь и добросовестно заставил себя тщательно обследовать помещение. Недокуренная сигара в пепельнице уже остыла, других следов пребывания мистера Фенника в конторе ему обнаружить не удалось. Скорее всего тот покинул ее через эту же боковую дверь и улизнул, оставив секретаршу в полном неведении относительно своего местопребывания. Часы, встроенные в массивный чернильный прибор из оникса, показывали без двадцати двенадцать.

Святой присел в кресло для посетителей и закурил, размышляя о дальнейшем плане действий, как вдруг, после негромкого позвякивания ключей, дверь отворилась, и на пороге появился не кто иной, как мистер Отис Кью Фенник собственной персоной.

На первом же шаге он застыл, словно столкнувшись с невидимым препятствием. Вид у конфетного короля был точно такой же, как на пожарной лестнице, где они встретились впервые. Вот только в руках у него теперь была большая картонная коробка, больше непоминавшая портшез, которую он тут же выронил и с открытым ртом уставился на Темплера.