Литмир - Электронная Библиотека

– Айвора, пойдем по саду прогуляемся. Нужно поговорить, – отчего-то юноша излишне смущался, голос у него то и дело срывался.

– Идем, – я позволила накинуть себе на плечи отороченный мехом плащ.

Давно стемнело, но сугробы снега возле дорожки искрились в свете фонарей. Должно быть здесь изумительно летом, но сейчас голые деревья, утонувшие в снегу, облезлые плети дикого винограда, увивающие беседку, выглядели несколько жалко. Сиргал тенью шел за мной, но так и не промолвил ни слова, хотя звал поговорить. Я обернулась к юноше.

– Так чего ты хотел?

– Айвора… – он сглотнул, потупился.

– Да?

– Если тебе неприятно, что я тебя так называю, то я могу звать Нэей.

– Сиргал, не томи, здесь довольно холодно.

– Ты замерзла? – всполошился он.

– Я – нет. А у тебя уже губы синие.

– Это от волнения. Айвора… – кажется, он наконец-то решился. – Кольцо с изумрудом, которое я тебе подарил…

Машинально я подняла руки и посмотрела на пальцы, никакого кольца не было, но что-то такое смутно припоминалось.

– Ой, мне очень неудобно. Кажется, оно потерялось.

– И немудрено при таких приключениях, – юноша сунул руку в карман и вытащил обтянутый коричневым сафьяном футляр. – Это тебе.

– Сиргал, я…

Он настойчиво ткнул коробочку мне в руки.

– Возьми, пожалуйста! – выражение лица у юноши при этом было таким потерянным и умоляющим, что я почувствовала – лучше взять. – Оно такое же, как то, что потерялось. Только пусть оно станет, не только подарком в честь поименования, но и обручальным. Айвора, ты будешь моей женой?

По спине пробежал холодок, я с трудом справилась с собой, чтобы не сунуть коробочку обратно Сиргалу.

– Ты хорошо подумал над этими словами?

– Да, – в голосе юноши появилась твердость. – Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой.

Я опустила голову, чтобы не видеть этих глаз.

– Сиргал, – голос звучал глухо. – Я очень хорошо к тебе отношусь, ты чудесный человек. Но я тебя не люблю.

– Но ведь любила! Этому чувству не смогла препятствовать даже сила Великого мага! Куда же все делось сейчас?! – серые глаза будто хотели затянуть меня в себя. Я опустила взгляд. Почему так? Ведь действительно, любила, наверное, даже сначала испытывала какие-то чувства, но чем дальше, тем все более равнодушной становилась к этому человеку.

– Я не знаю. Но подумай, зачем тебе такая жена? Или ты влюбился именно в зверушку?

– Она была не зверюшка. Она была чистая и светлая, непосредственная как ребенок и мудрая. Жаль, что в тебе от нее осталась только внешность.

– Мальчик, ну подумай, что за жена у тебя будет? Зачем это тебе?

– Теперь уже не знаю. Останься ты прежней Айворой, мне было бы все равно. А теперь…

– Найдешь себе хорошую, нормальную женщину. А у нас с тобой даже детей быть не может.

– Но Лэли сказала, что…

– Ты думаешь, я захочу, чтобы мои дети мучались, унаследовав от меня эту звериную внешность? – я опустила голову. – Я очень хочу детей, но их у меня никогда не будет, – и я ушла, оставив Сиргала одного в зимнем саду. Может, стоило поискать в себе хоть какое-то ответное тепло к нему? Но теперь уже поздно. В спину бились чужие обида, боль и холод.

Рядом кто-то находился. Аданэл чувствовал это, даже не открывая глаз. Шуршала одежда, кто-то вздыхал и едва слышно топал. Юноша приоткрыл глаза и осторожно огляделся, успокоился немного, узнав свою комнату, а вот высокого господина с полуседыми черными волосами, заплетенными в косу, и длинным острым носом, Дан не узнал. Впрочем, на рукаве незнакомца виднелась нашивка – скрещенные стебельками цветы акиалы, значил, человек был лекарем. Тут гость заметил, что хозяин проснулся и уже некоторое время его рассматривает.

– Доброе утро, господин Аданэл.

– Доброе утро, – Дан замолчал, выжидающе глядя на мужчину.

– Данэ Таринэс, – представился гость, слегка склонив голову, при этом он стал настолько похож на цаплю, что Дан невольно улыбнулся.

– Вы из Лереска? – поинтересовался юноша, гадая, что может делать иноземный гость в его комнате, разве что как лекарь, изучать особо редкий случай какого-нибудь заболевания.

Господин Таринэс покачал головой.

– Нет, я родился здесь. Но большая часть моего рода до сих пор живет в Лереске.

Дан не стал выпытывать у нового знакомого причину такого разделения.

– Вы мой лекарь?

– Нет, – мужчина медленно покачал головой. – Вы, согласно вашему приговору, определены под мое начало. Я – главный управитель городской лечебницы для безнадежно больных.

Дан сглотнул и кивнул.

– Подождите, пока я оденусь.

– Да. Я принес вам одежду. Мужчин такого маленького роста у нас нет, но женская одежда почти неотличима от мужской. Думаю, вам подойдет, – на этом Данэ покинул своего подопечного.

Чувствовал себя Аданэл на удивление неплохо. Кто-то, пока он спал, перевязал ему запястья, наложив обезболивающую мазь. Осталась только некоторая слабость, но и она, наверное, скоро пройдет.

Господин управитель лично проводил Аданэла до лечебницы, где юноша тут же почувствовал себя пациентом: его сытно накормили, напоили каким-то лекарством, тщательно расспросили о самочувствии. Видимо Его Величество велел тщательно заботиться о новом родственнике. С одной стороны Аданэлу было приятно, что о нем заботятся, а с другой – обидно, юноше казалось, что заботятся о слове «брат», а не о нем. Так, терзаемый сомнениями, он выслушал объяснение своих нехитрых обязанностей. Даже тяжелой работой обделили. Впрочем, Аданэл прекрасно понимал, что переложить кого-нибудь с койки на койку, как дюжие помощники лекарей, он не смог бы. Но… Но разве может быть наказанием просто поговорить с кем-то, принести воды или раздвинуть занавески?!

Глава 22

Оказалось, что может. На следующий день юноша буквально начал сходить с ума. Он очень хорошо понял мотив короля. Люди медленно, но верно уходили из жизни. Кто-то был еще очень молод, у кого-то остались близкие, родители, дети. Умирать не хотел никто. А сам он? Он отказался от того, чего так хотели эти люди, причем два раза. Аданэл приставал к господину Данэ по поводу лечения, расспрашивал, что можно сделать, зарылся в справочники по магическим болезням, но через некоторое время понял, что это бесполезно. Существовали методики лечения, способные облегчить течение болезни, но предотвратить исход… Особенно Дан переживал из-за одной женщины. Она не слишком прятала собственное горе, плакала, особенно после того, как ее навещали дети. Госпожа Тириэн была вдовой и после ее смерти об этих четверых заботиться будет просто некому. Старший сын крепился, старался утешить мать, уверял, что не бросит младших, найдет работу, но, выйдя из комнаты матери, рыдал, как маленький. Незаметно для себя Дан стал все чаще и чаще бывать у госпожи Тириэн. Иногда она жаловалась юноше, плакала при нем, просила прощения за это, объясняясь тем, что больше некому, а при детях нужно крепиться, не показывать свою боль и слабость. И при этом госпожа Тириэн ничего не просила. Дан не знал, как бы повел себя на ее месте, тем более, если случилось бы чудо и у него были бы дети. Он бы искал того, кто смог бы позаботиться о них, наверняка, бросался бы из стороны в сторону, к любому мало-мальски способному помочь. Непохоже, чтобы госпожа Тириэн не любила собственных детей, и ей было бы все равно, что станет с малышами после ее смерти. Как-то, набравшись смелости, Аданэл попробовал намеками расспросить госпожу Тириэн. Женщина подняла карие глаза, наверняка бывшие когда-то живыми и яркими.

– Родных, которые захотели бы присмотреть за моими детьми и позаботиться о них, у нас нет. А чужие?.. Кому может быть дело до чужого горя?!

Так Аданэл и ушел ни с чем. Несколько дней и ночей юноша думал над этими словами. Он почти не спал и не ел, Дану хотелось посоветоваться с кем-нибудь мудрым и знающим, но маленький маг никак не мог определить подходящую кандидатуру. Король будто отдалился раз и навсегда, Дан боялся к нему идти. Друзья? А таких среди окружающих Аданэла не водилось. Разве что госпожа Айвора, мать Нэрана. Она показалась Дану очень мудрой, несмотря на забавную полукошачью мордочку, но и к ней юноша не пошел. Нужно решать самому. И Аданэл решился.

43
{"b":"283374","o":1}