Когда-то мы были очень близки, а вот сейчас и поговорить не о чем, поэтому, когда Нэрея сказала, что будет жить у Аданэла, я не стала возражать. И мальчик не один будет, и лишних трудностей нашему благородному хозяину, и мне не так тягостно. Все-таки тяжело было чувствовать перед собой Нэрею, а видеть чужое лицо. Нэран, покинутый своей крылатой возлюбленной, тоже слонялся призраком по дому Орров. Мы с ним случайно столкнулись в коридоре, сын поднял глаза.

– Мама, мне с тобой нужно поговорить.

– О чем?

Он взял меня под руку и отвел в гостиную. Девушка-служанка, вытиравшая пыль, порскнула прочь, стоило магу пристально на нее посмотреть.

– Поговорить о Сиргале.

– Нэран, не начинай снова!

– Почему? Почему ты не хочешь поговорить об этом? Почему ты отказываешь ему? Он же тебя любит, да и ты, насколько я вижу, не так уж равнодушна.

– Не принимай за чувства звериные инстинкты.

– Все мы в чем-то звери. Он же очень переживает. Неужели ты ни капельки его не любишь?

Неожиданно мне вспомнились теплые прикосновения, и я покраснела.

Нэран многозначительно улыбнулся и молча ушел. Что мог подумать? Мальчишка! А если он что-то увидел, чего я сама не вижу? Нэран ведь тоже обладает ведьмачьим даром. Поудобнее устроившись в кресле, я задумалась о своей нелегкой судьбе. Думалось тяжко. И какие бы пути я не придумывала, впереди выходила пустота. Нэрану я не нужна, у него свой путь. Можно уехать к отцу, тот рад будет, но ведь отец не вечен. И снова пустота маячит. Конечно, у Нэрана будут дети, и мне найдется при них место, но…

Почему я не могу завести своих? Почему я оглядываюсь на всех, на людей, до которых мне нет дела и которым нет дела до меня? Почему бы не оглянуться на того, кому я действительно неравнодушна. Да, я не люблю его… А не люблю ли? Стоит только дать лури волю. Нет, с этим повременим. И я твердо решила дать Сиргалу шанс. Отчего-то сразу внутри стало теплее, а на лицо выползла глупая улыбка.

Тесса осталась в поместье с родителями и некому было напомнить Его Величеству, что уже поздно и пора бы спать ложиться. Алиэр хмыкнул. Того, что вытворила его невеста, он никак не ожидал. Хотя и такого отпора со стороны Галара Орра король тоже не ожидал. Ладно, дела семейные потом. Его Величество вновь вернулся к своим размышлениям.

Да, лури права. Простым людям совсем не останется места в мире, если к магическим родам прибавятся еще и измененные. Что будет? Еще одна эпоха Великих магов. Люди только сейчас начинали понимать от какого ига освободились, исчезли границы, торговля стала более интенсивной, налаживались новые доорги. Разве что пока доставляли беспокойство бывшие места средоточений, заполненные магическими тварями. Нет, с измененными точно надо что-то делать. Но как сделать так, чтобы не появились новые Великие маги. Чтобы люди перестали быть основой для заклятий, чтобы сильный не притеснял слабого. Алиэр замер.

– Чтобы сильный не притеснял слабого…

Министры, советники, придворные – все были удивлены таким ранним сбором в королевском дворце. Во все концы Хэрвека неслись гонцы и королевские поверенные.

Никто не понимал, что же произошло. Может, война? А может, новый мятеж?

Его Величество сидел абсолютно неподвижно, из-за черной повязки нельзя было догадаться, что у короля на уме. Справа от трона стояла крылатая девушка, новоявленная принцесса. Многие, при взгляде на нее холодели.

Церемониймейстер три раза ударил посохом в пол, и в тронном зале наступила тишина.

– Вы все недоумеваете, зачем я вас собрал, – начал говорить Его Величество. – Дело в оставшихся после исчезновения Великих магов измененных.

По залу пробежал шепоток.

– Им можно вернуть разум. Также всем измененным будет придан статус магических родов по видам, а те, кто пожелает, смогут вернуться в свои семьи.

Шепоток стал недовольным, кто-то возмущался в голос.

– Тихо! – незнакомые нотки в голосе Его Величества заставили всех замереть. – Я не закончил, – добавил он уже спокойно. – Понимаю ваши возражения. И заранее готов предотвратить возможные последствия. Зачтите новый кодекс.

Вперед выступила один из поверенных Его Величества, Аль Арвэ. Девушка развернула свиток и принялась читать:

«Кодекс мага королевства Хэрвек.

Отныне и во веки, я Алиэр Хардарг повелеваю.

Тем, кто одарены магическими способностями, поставить себя на защиту слабых и неодаренных. Использовать свою силу во благо, и не покушаясь ни на чью свободу».

– И да будет так.

После слов короля, все, кто хотел возразить, замолчали, не понимая, как они сами раньше не предложили столь замечательный закон.

Алиэр откинулся на спинку трона, виски его блестели от пота.

– Отец, как вы? – тихонько спросила Лэли.

– Жив, как видишь. А теперь твоя очередь.

Бывшая гварна, а теперь ее высочества Лэли Хардарг, согласно опустила ресницы.

Весна в этом году была ранняя. К началу второго месяца весны сады уже цвели будто в конце весны. Все жители деревни, не дожидаясь летней жары и, надеясь, что морозы не вернутся, выбрались на поля. Раньше посеешь, раньше сожнешь.

Так было и в тот день, когда на дороге появился странный путник. Дортэн сделал знак сыну остановить лошадь, прикрыл ладонью глаза от солнца, рассматривая пришлеца.

Человек шел, пошатываясь, мотало его от одного края дороги к другому, и выглядел он как-то странно, Дортэн никак издалека не мог уловить, что не так.

– Что там? – Элва подошла к мужу, тоже высматривая путника.

– Не знаю.

На всякий случай женщина подобрала длинную палку. Драться она не собиралась, да и тонкий сухой прут грозил переломиться на первом ударе. Элва была магом, пусть слабеньким, но, имея что-то вроде посоха, хорошо фокусирующего энергию, могла ударить сгустком воздуха, вызвать ветер, поднять облако пыли, сделать из воздуха укрытие от дождя.

– Не волнуйся. Он один, а нас трое. Да и смотри, как шатается.

– А вдруг притворяется?

Дортэн только хмыкнул в ответ на эти слова.

– Нельзя во всем видеть подвох.

Путник шел, люди стояли, наблюдая за ним. Он исчез за склоном холма, а потом разом предстал перед семейством Вилин. Дортэн кивнул про себя, глаза его не подвели, пришедший и в самом деле был странным. Слишком длинные для человека руки, странные ярко-рыжие, слишком большие глаза, по земле за ногами волочется хвост. Нелюдь. Измененный. И явно откуда-то издалека, вон как отощал за время странствий. Тут путник увидел их, лицо его исказила болезненная судорога, он потер глаза кулаками, будто думая, что увиденное ему мерещится. Шатаясь еще больше, подошел ближе, некоторое время шевелил губами, будто не в силах справиться с голосом, или вспомнить, как же все-таки произносятся человеческие слова, потом все же выдавил.

– Мама. Я вернулся.

– Создатель! – в ужасе воскликнула Элва, теряя прут. – Сыночек!