— Я чистосердечен по природе, даже если дело идет о неприятных подозрениях, и выскажу мое мнение, что ваше сиятельство несправедливо захватали эту шкатулку, — смело возразил молодой Лидни, и Брефф вытаращил глаза, услышав это. — Если бы она лежала на берегу никем не спрашиваемая, как другие вещи, когда вы приказали отвезти ее в замок, я мог бы это понять, но вы сделали это, когда Мичель уверял вас, что она моя и что я пошел привести людей, чтобы взять ее, — это кажется мне поступком довольно странным. Я могу только предположить, что целью вашей было захватить эту шкатулку и что вы сами взяли ее из этой комнаты.

— Как! Зачем же, вы предполагаете, мне нужна была эта шкатулка? — воскликнул лорд Дэн.

— Этого я не могу объяснить.

— Вы рассержены этой потерей, которая очень неприятна, я сознаюсь, и лишь потому я извиняю ваши слова, — спокойно возразил лорд Дэн. — Может быть, вы не подумали, как безосновательны должны быть ваши подозрения. Я сказал вам, что все вещи были принесены в эту комнату, мой слуга то же сказал вам, и вы говорите, что вы спрашивали работников мельника. Эта комната отдалена от других комнат замка, и я спрашиваю вас, возможно ли было мне унести тяжелую шкатулку, которую, но всей вероятности, я не мог бы даже поднять, по коридору? Вы, может быть, думаете, что мои слуги помогали мне или унесли ее по моим приказаниям; я даю вам позволение расспросить их. Нет, мистер Лидни, я видел, как вещи были отнесены в эту комнату, я сам запер дверь и отдал ключ Бреффу. После того он должен отвечать за их безопасность.

Брефф с умоляющим видом поднял глаза на лорда Дэна, но не защищался. Он находил, что мистер Лидни безрассудно подозревал его господина, но объяснял это его молодостью и неопытностью.

Не к чему было оставаться в кладовой. Лидни вышел, лорд Дэн за ним, а Брефф остался запереть дверь. Лидни был в большом недоумении; может быть, здравомыслящее оправдание лорда Дэна подействовало на него. Только где же могла быть шкатулка?

Он воротился в залу, потому что оставил там свою перчатку. В зале, возле двери, выходившей в столовую, стояла мисс Дэн, как будто прибежавшая поймать собачку, но на самом деле поджидавшая красивого незнакомца. Локоны ее были перевязаны голубыми лентами, а белое кисейное платье тащилось по красивому мозаичному паркету и было также украшено голубыми лентами.

— Какая это прекрасная комната! — невольно воскликнул Уильям Лидни, в первую минуту не приметивший мисс Дэн.

— Да, этой комнатой хвастаются в графстве, — заметил лорд Дэн.

Мисс Дэн подошла, слегка вздрогнув от удивления и опустив руки и глаза, как робкий ребенок.

— О, это вы опять! Надеюсь, вы нашли вашу шкатулку.

— Она не нашлась, — отвечал Лидни. — Она исчезла каким-то непонятным образом из кладовой лорда Дэна.

— Исчезла, как исчезают приведения, — сказала мисс Дэн с жеманной улыбкой.

— Именно. Только время приведений прошло, мисс Дэн.

Она протянула руку, когда он кланялся прощаясь; он взял ее и пожал. Лорд Дэн презрительно сжал губы при такой самонадеянности молодого человека. Если его сестра была глупа, он не имел права пользоваться этим и не сделал бы этого, если бы был джентльмен, так думал пэр. Он снисходительно поклонился и предоставил Бреффу провожать его.

— Его шкатулка совсем пропала, Джоффри? — со вздохом спросила мисс Дэн, кротко встряхивая своими локонами и голубыми лентами.

— Пропала! — она не могла пропасть. Она исчезла каким-то непонятным образом.

— Какая жалость! Джоффри, видал ли ты когда-нибудь кого такой красивой наружности?

— Гм! — отвечал лорд Дэн, смеясь над сестрой.

— Он недурен собой.

— Кого он напоминает тебе, Джоффри?

— Не придумаю. Он напоминает мне кого-то, в этом нет сомнения.

— Он похож лицом на леди Дэн, Джоффри.

— На какую леди Дэн? — с удивлением воскликнул Джоффри.

— Я знала только одну, Джоффри, старую леди Дэн, мою тетку и твою.

— Какой вздор, Цецилия!

— Милый Джоффри, это не вздор, я редко видала такое сходство в моей жизни. Оно поразило меня, когда он пришел сюда в первый раз.

Бедная Цели! Когда лорд Дэн ласково взял ее под руку, чтобы вести в столовую, он думал, сколько сумасбродных вещей поражали ее в течение ее простодушной жизни.

— Я жалею, почему ты не пригласил его обедать, Джоффри?

— Не пригласил его остаться! — повторил лорд Дэн. — Милая Цецилия!

— Разве это неприлично, Джоффри?

— Нет, — сказал лорд Дэн. — Мне пришло в голову сомнение, Цецилия — и я имею на это причины, — не авантюрист ли этот молодой американец, этот Лидни; может быть, он приехал сюда подцепить, что он может.

— О, Джоффри! Но он такой красавец! Он похож на принца.

— То-то и есть. Я думаю, что он намерен этим промышлять.

Мисс Дэн вскрикнула от досады; крик ее был искренен, а не притворен, как все ее крики вообще. Она знала, как дальновиден был ее брат, как вообще основателен во всех своих суждениях, как он был снисходителен ко всем, и приняла его мнение как неопровержимое. Но вместе с этим, она никогда не видала никого, кто внушил бы ей такое доверие, как Уильям, Лидни.

Между тем, Брефф провожал этого авантюриста или джентльмена. Буфетчика несколько тревожило это странное исчезновение, и он не мог отпустить мистера Лидни, не попытавшись извиниться перед ним.

— Надеюсь, сэр, что вы не приписываете эту потерю моей вине или небрежности?

— Нет, — прозвучал искренний ответ, — но вы должны согласиться, что пропажа этой шкатулки чрезвычайно странна.

— Я не могу этого понять, сэр. Как я ни думаю, не представляется никакой вероятности, за что ухватиться.

— Лорд Дэн отдал вам ключ немедленно после того, как вещи эти внесены были в комнату?

— Немедленно, сэр, — отвечал Брефф. — После того, как работники мельника отнесли вещи, я проводил их до ворот и видел, как они уехали с пустой телегой. Тогда я воротился назад по коридору в комнату; у дверей стоял милорд и ждал меня, он запер дверь при мне, отдал мне ключ и приказал не впускать никого. Он вышел с этими словами и воротился только теперь, а ключ я не вынимал из кармана, кроме того, когда отворял комнату для вас и мисс Дэн. Теперь, сэр, если допустить, что милорд хотел отнести эту шкатулку в другое место, как вы, кажется, подозреваете, он не имел времени ни сделать это сам, ни заставить сделать это кого-нибудь; я совершенно убежден, что эта шкатулка никогда не была в замке. Я не сказал бы столько, сэр, если бы вы не думали, что милорд виноват, а он не может быть виноват в этом.

— По крайней мере, я не думаю, чтобы вы были виноваты, Брефф, — было ответом, данным с приятной улыбкою, и Лидни сунул золотую монету в руку буфетчика.

— О, сэр! Вы, право, слишком добры. Я… Эй! ты, шпион, что ты здесь делаешь?

Эти слова обращались к мальчику, прокрадывавшемуся к замку. Это был Шад. Лидни торопливо повернулся и ему показалось, что он никогда не видал такого странного юного человека. Буфетчик погрозил пальцем, и мальчик убежал.

— Если бы шкатулка была легка, я мог бы подумать, что этот молокосос утащил ее из телеги, — заметил Брефф. — Он, должно быть, подкрался под телегу, когда она ехала с берега, потому что я видел, как он вертелся возле, когда работники вынимали вещи. Такую тяжелую шкатулку, разумеется, он взять не мог.

Лидни ушел, нагнал Шада и положил руку на его плечо.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Шад.

— А еще как?

— У меня никогда не было другого имени.

— Водолазы вытащили сегодня утром несколько вещей и на телеге отвезли их в Дэнский замок. Ты, кажется, шел за телегой; ты видел, как с телеги снимали вещи?

— Я ничего не утащил, — отвечал мальчик.

— Я не об этом спрашиваю тебя. Можешь ты говорить правду? — продолжал Лидни, потому что в голове его промелькнуло сомнение, может ли мальчик с такой физиономией быть правдив.