В батумской тюрьме о его побеге узнали только на утренней поверке.

Прокурор, прибывший из Тифлиса, был в совершеннейшем бешенстве. Нужно же случиться такому: опасный государственный преступник совершает побег именно в тот день, когда он приезжает, чтобы лично допросить его! Посланник Тифлиса, багровый от гнева, топал ногами, размахивал руками и кричал не переставая.

Съежившийся, присмиревший начальник батумской тюрьмы безропотно и покорно перенес словесную экзекуцию. Он был бы счастлив, если дело ограничилось только этим...

Наконец прокурор несколько успокоился. Оглядев выстроившихся перед ним тюремных чиновников, он в последний раз ударил ладонью по столу, так что подпрыгнули две толстые папки с материалами допросов бежавшего узника, и самоуверенно заявил:

— Тер-Петросянцу никуда не скрыться. Размножить фотографию! Раздайте ее нашим людям! Усилить наблюдение за портом и вокзалом! — лающим отрывистым голосом отдавал он распоряжения. — Через неделю этот проклятый большевик снова будет в своей клетке!

Но проходила неделя, вторая, а Камо задержать все не удавалось. Камо исчез бесследно. Расстроенный прокурор решил возвращаться в Тифлис.

В спальном вагоне он познакомился с двумя молодыми князьями, ехавшими поразвлечься. Завязался общий разговор, лилось рекой кахетинское, и дурное настроение прокурора стало постепенно рассеиваться. А перед самым отходом в вагон вошел еще один пассажир — симпатичный брюнет в богатой черкеске — князь Девдариани. Он сразу же очаровал компанию своей непосредственностью и неисчерпаемыми анекдотами.

— В вокзальном буфете, — рассказывал Девдариани, — сидит кинто[10]. К нему подбегает приятель. «Шалико! — кричит он. — Шалико! Твой поезд ушел, а ты здесь вино пьешь!» Кинто долго от души смеется, вытирая слезящиеся от смеха глаза, и наконец, хитро сощурившись, восклицает: «Как же поезд может уйти, кацо, когда билет у меня в кармане!»

Прокурор и князья стонали от хохота, а Девдариани рассказывал анекдот за анекдотом.

Веселье прервало появление жандармов. Началась проверка документов. Молодые князья были возмущены.

— Если и нас начинают проверять, значит, дело совсем плохо, — сказал один из них.

— Кто вам дал этот приказ? Имя его скажите! В Тифлис приедем, я на него жалобу подам! Мой дядя ему покажет!

— Это делается по моему приказанию, господа, — холодно объяснил прокурор. — Как вы знаете, из батумской тюрьмы бежал опасный преступник — некто Камо. Естественно, он попытается покинуть Батум при первой же возможности. У нас есть подозрения, что Камо едет в нашем поезде. Не обижайтесь, господа, согласитесь, что тщательная проверка в данном случае необходима.

— Неужели преступник будет ехать в спальном вагоне? — недоверчиво спросил князь Девдариани.

— Я этого не утверждаю, но проверить нужно все вагоны, — ответил прокурор.

Проверив документы, жандармы вышли. В купе наступила тишина. Все чувствовали себя неловко. Молчание нарушил Девдариани. Осушив бокал красного вина, он покачал головой и засмеялся.

— Не верится мне, ваше превосходительство, что они задержат беглеца, — сказал он, обращаясь к прокурору. — Неужели ваш Камо настолько глуп, что едет с паспортом на свое собственное имя?! Неужели он не догадается изменить свою внешность? Полиция действует очень примитивно. Такими методами многого не добьешься и далеко не уедешь.

— Что же вы предлагаете? — спросил заинтересованный прокурор.

— Для того чтобы бороться с революционерами, — отвечал Девдариани, — надо знать их тактику и намерения на каждом этапе. Революционеры — не обычные враги. А врагов полагается изучать. Здесь нельзя действовать наобум. Вы же пока, кроме проверки документов, ничего не изобрели, у вас все подчинено случаю.

— Вы правы, — вздохнув, ответил прокурор, доставая массивный серебряный портсигар и закуривая. — Приблизительно такой же точки зрения придерживается в Петербурге полковник Зубатов, но, на мой взгляд, он несколько преувеличивает возможности социал-демократов.

— И главное, — продолжал князь Девдариани, — нужны умные люди. Нужны способные исполнители. Хороший сыщик тем и отличается от собаки-ищейки, что умеет мыслить и анализировать. А плохой может сидеть рядом с тем же Камо и ничего не подозревать.

— К сожалению, вы опять правы, — сокрушенно кивая головой, согласился прокурор. — У нас еще достаточно глупцов. Но это дело поправимо. Ближайшее время убедит вас, князь. На днях мы ожидаем в Тифлис трех инструкторов, работавших непосредственно с полковником Пирамидовым. Под их руководством мы и проведем реорганизацию аппарата.

— С Пирамидовым работали? — явно заинтересовавшись, переспросил князь. — Это интересно, очень интересно. Только бы об этом не узнали господа социалисты.

— Не беспокойтесь, князь, — самодовольно усмехаясь, успокоил его прокурор. — Все держится в абсолютной тайне.

С каждым часом Девдариани все больше нравился прокурору. Они вместе пообедали в ресторане, и вечер прошел бы великолепно, если бы не жандармский офицер, подошедший к их столику и сообщивший, что Камо задержать не удалось и что, по всей вероятности, он уже скрылся.

Спать прокурор и Девдариани легли далеко за полночь...

Проснулись они от того, что поезд замедлил ход. Показался Тифлис. Прокурор и Девдариани обменялись визитными карточками, договорились о встрече. «Интересный собеседник, вполне светский человек», — думал прокурор, довольный полезным знакомством. Он еще раз пожал руку князя и направился к выходу.

В отличие от прокурора Девдариани не спешил. Остановив подвыпивших князей — своих попутчиков, он, смеясь, предложил пари: двести рублей, если кто-нибудь из них выйдет из вагона на перрон, играя на зурне, и пройдет так до самого конца перрона.

Предложение было с восторгом принято. За дудящим на зурне князем потянулась толпа. Люди смеялись. Даже из привокзального ресторана выходили обедающие, чтобы посмотреть на необычайное зрелище. Недоуменно провожали шествие полицейские и жандармы. Особенно удивленное выражение было на лице унтер-офицера Евтушенко, переведенного за хорошую службу из Батуми в Тифлис.

Тем временем князь Девдариани подошел к противоположной двери вагона, открыл ее и соскочил на землю. Он пошел на улицу через служебный выход. У ограды его ожидал красивый фаэтон.

— Вот и вы наконец, — улыбаясь, шепотом сказал кучер. — Со счастливым прибытием, товарищ Камо!

— Здравствуй, дорогой, здравствуй! — ответил «князь Девдариани». — Есть большие новости. Поезжай скорее!

Светлейший князь Ратиани едва скрывал изумление. Предложение человека, сидящего напротив него, было слишком заманчивым. Две тысячи рублей только за то, чтобы он, Ратиани, не выезжал в течение месяца из деревни и передал бы на это же время документы, удостоверяющие его личность.

В былые времена Ратиани просто бы выставил этого человека. Но былые времена прошли. Кутежи, пиры, попойки осушили княжескую казну, и Ратиани уже давно и прочно сидел на мели. Две тысячи рублей, конечно, не были богатством, но это были деньги...

Наполнив серебряные кубки вином, Ратиани протянул один из них собеседнику.

— Пей до дна! У кого чистая совесть, тот не боится стать пьяным!

Молодой человек выпил одним духом, крякнул и вопросительно посмотрел на князя.

— Согласен, — ответил наконец Ратиани. — Согласен, по рукам!

Он вновь наполнил кубки.

— Скажи все-таки, зачем тебе мои документы? Правду только скажи!

— Понимаете, князь, я понял, что не в деньгах счастье. Деньги у меня есть, но что сделаешь с деньгами в Петербурге?! Я хочу посмотреть свет, высший свет, а кто меня туда введет? Другое дело — князь Ратиани! Для него все двери открыты, его все рады будут принять.