— Или вы предпочитаете женщин? — снова заговорил Кристиан. — Какая роль вам больше по душе — рабыня или госпожа?

— Рабыня, — ответила я. Не знаю, что за игру он затеял, но я в нее сыграю. — Но под настроение бываю и госпожой.

— Признаться, вы напугали меня — я уже было подумал, что вы принадлежите к числу тех скромниц, которые краснеют от одного слова «фантазия». Так что насчет мужчин? Только не надо лгать, я этого не люблю.

Кристиан убрал руку с моего плеча и положил ее на перила балкона, на расстоянии нескольких миллиметров от моей руки — так, чтобы пальцы наши не соприкасались. Он наклонился к моему уху, и я почувствовала его дыхание на своей шее.

— Когда я занимаюсь самоудовлетворением, — начала я, — то представляю, как в мою спальню пробирается незнакомец. Она находится на первом этаже, а окно я оставляю открытым даже зимой. Похоже, он не удивлен тем фактом, что хозяйка квартиры не спит. Он подходит ко мне, несколько секунд наблюдает за мной, откидывает одеяло…

— И что же происходит дальше?

Он опустил голову еще ниже, так что теперь почти касался губами кожи за ухом. Я почувствовала, как его руки легли мне на плечи и легко провели по ним, словно Кристиан пробовал на ощупь бархат или шелк.

— Потом он еще несколько секунд наблюдает за мной — на этот раз, одеяло не скрывает ничего. А потом мы занимаемся любовью.

— Расскажите подробнее.

Это прозвучало, скорее, как приказ, а не как просьба. Я полуобернулась к нему, и мы посмотрели друг другу в глаза. Кристиан прикоснулся пальцами к моей щеке и осторожно взял за подбородок. Я провела языком по губам и улыбнулась.

— А если я не хочу рассказывать?

— Тогда я расстроюсь.

Я прикрыла глаза и потянулась к нему в ожидании поцелуя. Мне казалось, что это будет прямым и логичным следствием разговора, но, услышав тихий смех Кристиана, поняла, что ошиблась.

— Надо же, а я успел забыть о том, что часто женщины предпочитают уходить от ответа.

— Может быть, найдем место потише? — предложила я. — Например, поедем к вам домой? Или ко мне?

— Неужели я произвел на вас впечатление дурно воспитанного человека, который в день первого знакомства тащит женщину в постель?

Я отошла на пару шагов от Кристиана и поправила прическу.

— Тогда зачем вы расспрашивали меня о моих фантазиях?

— Я хочу знать, что могу предложить вам во время нашей следующей встречи.

— Кто вам сказал, что мы встретимся еще раз?

— Мы встретимся еще раз, Лорена. Я просто знаю.

Некоторое время я молчала, внимательно изучая лицо Кристиана. Никаких эмоций он не проявил — даже не повел бровью.

— А вы довольно самоуверенны, — заметила я и не удержалась от того, чтобы добавить: — Для человека в вашем возрасте.

На мои слова Кристиан отреагировал открытой улыбкой.

— Откуда вы знаете, сколько мне лет, Лорена?

— Я умею читать мысли.

— Да, я знаю. Но мои мысли у вас прочитать не получилось. А я ведь сказал, что не люблю, когда меня обманывают.

Я поджала губы.

— А я не люблю, когда меня разочаровывают. Сначала вы расспрашивали меня о моих фантазиях, и я решила, что вы, как любой нормальный мужчина, хотите провести приятный вечер наедине. А оказалось…

— … что я ненормальный мужчина. Я не отказывался от того, чтобы провести приятный вечер наедине. Я могу почитать вам вслух, сыграть на скрипке. Могу даже нарисовать вас. — Он достал из кармана брюк портсигар — темное золото, явно коллекционная вещь — извлек сигарету без фильтра и подкурил от небольшой зажигалки. — Современность портит людей, Лорена. Я не люблю легкодоступных женщин, но вы мне нравитесь. Надеюсь, вы дадите мне шанс доказать, что я еще более ненормален, чем вы думаете?

Я фыркнула от смеха.

— И что же вы мне можете предложить?

— Все, что вы хотите, и даже больше, если позволите.

— Незнакомца? Женщину-госпожу?

— У вас есть другие желания?

Я тоже достала сигареты из сумочки.

— Одно из них вы только что отказались исполнять, сославшись на хорошее воспитание.

— К сожалению, исполнить это желание я не могу. Но могу пообещать вам, что все последующие желания будут исполнены. Завтрашний вечер вас устроит?

— Вполне.

Я подала ему руку, и Кристиан поцеловал мои пальцы.

— Я рад, что мы поняли друг друга, Лорена. А теперь нам лучше пойти внутрь. Иначе гости уничтожат все шампанское, и мы не сможем выпить на брудершафт.

Незнакомая комната. Непонятно, как я сюда попала, но могу сказать точно: я тут впервые. Большой зал напоминает зал для танцев. Мебели почти нет, а те немногочисленные предметы, которые тут присутствуют, закрыты белой тканью: впечатление такое, будто кто-то решил делать ремонт. Зал почти не освещен — только канделябры по углам, но мрак свечи рассеять не могут. Я осматриваюсь и размышляю о том, как сюда попала. Это похоже на дом в старой половине города, но Треверберг ли это? Кажется, что это другой город, более того — другая страна. И даже… другой век? Ощущение полного растворения во времени. Оказавшись в помещении, я по привычке начинаю снимать плащ… и понимаю, что, кроме этого плаща, на мне ничего нет.

— Ты опоздала, — слышу я за своей спиной и оборачиваюсь.

Молодая женщина. Пышные светлые волосы, не собранные в прическу, свободно лежат на плечах. Голубые глаза. Макияж, который при ярком освещении смотрелся бы вульгарно, но в полумраке выглядит уместно. Ростом женщина почти с меня, но каблук добавляет ей несколько сантиметров, так что она смотрит на меня сверху вниз. На ней черный корсет и короткая, едва прикрывающая бедра юбка. Женщина деловито постукивает по ладони рукоятью небольшой плетки, которую держит в руках.

— Ты опоздала, — повторяет она.

— Прошу прощения. — Первое, что приходит мне в голову. — Вы можете напомнить мне, на какое время мы назначали нашу встречу?

— Ты опоздала — и еще смеешь задавать вопросы?! Вставай на колени. И снимай плащ!

Прежде, чем я успеваю отреагировать, женщина поднимает плетку для удара, но потом снова опускает ее.

— И повернись ко мне спиной, — добавляет она. — Для опоздавшей ты слишком нагло смотришь мне в глаза.

Я послушно поворачиваюсь спиной и, сняв с плеч плащ, бросаю его на пол. Женщина убирает его в сторону небрежным движением ноги.

— Вставай на колени, — напоминает она.

И я, решив, что спорить бессмысленно, опускаюсь на пол.

С плеткой женщина управляется мастерски. Такое ощущение, будто кто-то рассказал ей обо всех моих предпочтениях, и она знает все эрогенные зоны на моей спине с точностью до миллиметра. В какой-то момент я забываю о том, что оказалась в незнакомом месте, да еще и попала в такую странную ситуацию, и отдаюсь на милость момента. Более того — чувствую, что женщине нравится делать то, что она делает. И в тот самый момент, когда я поднимаю голову и выпрямляю спину, приготовившись получить более сильный удар, она неожиданно кладет руку мне на плечо, наклоняется к моему уху и говорит:

— Теперь ты.

Эта перемена в ее настроении приводит меня в замешательство. Я поднимаюсь с колен и беру из рук женщины плетку. Теперь она выглядит иначе: на ее лице уже нет решимости, только абсолютная покорность. Она даже опускает глаза и съеживается.

— Делай со мной все, что хочешь, Госпожа, — говорит она.

У женщины, как и у большинства блондинок, светлая кожа. И, похоже, очень тонкая, чувствительная к прикосновениям. Ничего не стоит оставить синяк — достаточно крепко схватить за руку, и такие синяки долго заживают. Я внимательно изучаю ее лицо. Интересно, кто она? У женщин, любящих подобные развлечения, всегда есть другая жизнь, и эти две жизни существуют независимо одна от другой.

Кто она? Бизнес-леди? Руководитель высшего звена в банке? Финансовый аналитик на бирже? Или же она — из тех простых служащих, которые пашут за жалкие гроши с восьми до пяти? Как бы то ни было… мне не дано этого узнать, да и вряд ли она расскажет, если я спрошу. Одно из главных правил таких заведений (если это, конечно, было таким заведением): не задавать вопросов касательно другой жизни.