И Лорена достала из наплечной сумки большую куклу в длинном синем платье. Эмили взяла подарок и погладила куклу по волосам, а потом прижала к груди.
— А как ее зовут?
— Я не придумала ей имя, так что ты можешь придумать сама.
Лорена посмотрела на меня.
— Господин Мун, — сказала она. — Воспользуюсь представившейся мне возможностью и скажу, что я ваша поклонница. С нетерпением жду следующей выставки.
— Спасибо, мисс Мэдисон.
Кристиан обнял свою спутницу за плечи.
— Лорена побудет с тобой пару часов, милая, — обратился он к Эмили. — Как прошел день? Вы не скучали?
— Кнопка кондиционера снова западает, — сказал я. — И опять оборвалась полка с чашками. Правда, на этот раз это были пластиковые чашки.
Услышав это, Эмили крепче прижала к себе куклу.
— Я забыла положить под холодильник шоколад, — заговорила она, поднимая глаза на Кристиана. — Полтергейст злится.
— Кажется, мы уже говорили на эту тему, Эмили?
— А когда папа злится…
— Когда папа злится, то полтергейст остается без сладкого. — Кристиан наклонился к ней и поцеловал в лоб. — Я скоро приеду. Веди себя хорошо, и тогда вечером мы пойдем в музей.
Лорена взяла Эмили за руку.
— Пойдем, нужно найти место, где будет жить твой подарок.
Мы с Кристианом вышли из дома и остановились на крыльце.
— Лорена Мэдисон? — спросил я. — Ты действительно встречаешься с Лореной Мэдисон?
— А даже если и так, что с того?
— Не знаю, она… — Я помолчал, подбирая верное слово. — Странная.
Кристиан достал портсигар и, достав сигарету, закурил.
— Зато с ней не скучно. Какие у тебя планы на день?
— Мне нужно в аптеку. В прошлый раз у меня не было наличных, нужно заплатить за снотворное.
— Тогда нам по пути, я как раз еду за город.
Я бросил на него удивленный взгляд.
— За город? Зачем?
Кристиан задумался и сделал пару затяжек.
— Мы с Лореной и Эмили хотим провести выходные в лесу, хочу посмотреть те домики, которые там построили недавно.
— Ты не берешь их с собой?
— Не вижу смысла возить их туда-сюда.
Когда мы сели в машину, я пристегнул ремень безопасности и приоткрыл окно.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Кристиан, выруливая на дорогу.
— Бывало и лучше. Я весь извелся. — Я сделал паузу. — И Эмили еще городит всякую чушь…
— Не обращай внимания, она очень впечатлительная девочка. Это все гены матери.
— Мы знакомы уже полгода, а я до сих пор ничего о ней не знаю… о твоей бывшей жене.
— О моей покойной жене, — уточнил Кристиан сухо.
Я вздохнул.
— Не понимаю, почему ты упрямишься. Поверь мне, я знаю, каково это — переносить душевную боль в одиночку. И это все, что угодно — но только не героизм.
— Эдуард, послушай…
— Эти шрамы у тебя на запястье… это из-за нее?
Кристиан затормозил так резко, что если бы я не выставил вперед руки, то приложился бы лбом о приборную доску.
— Выходи, — сказал он.
— Выходить? Но ты…
— Выметайся, пока я тебя невышвырнул!
— Ладно, ладно! Уже выхожу!
Я пару минут смотрел вслед удаляющейся машине, после чего перешел дорогу и направился к аптеке. Идти оставалось максимум минут пять, но поднявшийся ветер (и откуда он взялся посреди дня, да еще в такое время года?) не позволил мне идти по открытым улицам. В результате пришлось прокладывать путь через дворы, и до аптеки я добрался через четверть часа. Над дверью уже привычно звякнул колокольчик, заморский попугай поприветствовал меня скрипучим «добрый день», и я подошел к прилавку, за которым стояла Ева. Увидев меня, она подняла голову и улыбнулась.
— Вы один, господин Мун? А где же доктор Дойл, вы потеряли его по дороге?
Заметив мою растерянность, она кивнула в направлении бамбуковой занавески.
— Окна в нашем служебном помещении выходят на другую сторону улицы, я видела вас вдвоем в его машине.
— Он поехал… в лес.
Ева развела руками.
— В лес? Странное создание этот ваш доктор Дойл. А почему он не довез вас до аптеки?
— Мы повздорили.
Я достал бумажник и выложил на прилавок деньги.
— Прошу прощения, что тогда накричал на вас… я был не в духе.
— Ничего страшного. — Ева взяла купюры и положила их в кассу, после чего закрыла ее маленьким ключом. — Скажите, вы не торопитесь? Я заканчиваю смену, мы могли бы прогуляться. Я иду до станции метро. Вы можете меня проводить.
— С удовольствием.
Путь до станции метро — единственной в старой части Треверберга — занял у нас около получаса. За это время мы с Евой успели перейти на «ты», а также обменяться некоторыми деталями наших биографий. Она рассказала мне о том, что в город приехала недавно, до этого работала в другой аптеке, но потом на ее место взяли более опытную сотрудницу.
— Я не сержусь на Линду, она хорошая девочка, — сказала мне Ева, когда мы вошли в невысокое здание из стекла и бетона: станция метро «Старый Треверберг». — Тем более что она живет совсем рядом с той аптекой, может ходить на работу пешком. У нее, бедняжки, серьезные проблемы со здоровьем, ей тяжело переносить долгие поездки…
— Если ты ездишь на работу на метро, то, судя по всему, тоже живешь в новой половине.
— Да, недалеко от квартала с клубами. Шумно временами, конечно, но у меня отличная квартира — пентхауз, два этажа. А еще у меня живет кошка. — Она взяла меня под руку. — Хочешь зайти в гости?
Я пару секунд смотрел на нее в легком замешательстве.
— В гости? Нет. Как-нибудь потом.
— Почему? У вас с доктором Дойлом какие-то планы на вечер? Собираетесь мириться? — Она выдержала паузу и рассмеялась. — Шучу. Ну, если не сегодня, то в другой раз.
После недолгих раздумий я решил, что поеду в новую часть города вместе с Евой — сидеть дома не хотелось. Мы прошли через турникет и оказались возле платформ. Их тут было всего две. Ева посмотрела на электронное табло, где медленно плыли разноцветные строчки.
— Мне нужна фиолетовая ветка. Где-то потеряла расписание поездов, ума не приложу, как это получилось. — Она снова бросила взгляд на бегущие строки. — Ах, вот то, что мне нужно. «Малый торговый центр». Отлично, поезд будет через пять минут. Присаживайся.
Она села на одну из скамеек и кивнула мне на место рядом с собой.
— Ты едешь с пересадкой? Сначала до Малого торгового центра, а потом по красной ветке — до квартала клубов? Зачем? Есть желтая ветка, поезд едет до квартала. Ты сэкономишь двадцать минут.
Мы подошли к другому электронному табло, поменьше. На нем была изображена карта Треверберга, поверх которой тянулись разноцветные ниточки маршрутов. Я нажал на одну из кнопок, и все линии, кроме желтой, погасли.
— Смотри. — Я провел пальцем по желтой линии. — Ты садишься тут, проезжаешь станции «Университет», «Городской госпиталь» и «Клуб любителей пешего туризма», потом — «Большой торговый центр», а потом приезжаешь на станцию, которая называется «Дворец культуры имени Уильяма Тревера». Оттуда до жилых районов рядом с кварталом клубов рукой подать — максимум десять минут ходьбы. Вот карта, положи ее куда-нибудь и больше не теряй.
Я нажал еще несколько кнопок, вывел на небольшой сенсорный экран в правом нижнем углу карты меню печати и тронул надпись «Желтый маршрут — распечатать». Ева недоуменно смотрела на то, как из широкого плоского отверстия рядом с экраном появляется средних размеров пластинка из плотного картона.
— Если в старой половине города все так модернизировано, боюсь и подумать, как обстоят дела в новой, — улыбнулась она.
— Эдуард! — услышал я за спиной. — Вот так сюрприз. Желтая ветка? Едешь в большой торговый центр? Шоппинг — отличное средство от сердечных ран.
Я обернулся и увидел… Анну. На ней был брючный костюм из нежно-зеленого материала — похоже, одно из новых приобретений, потому что раньше я его на ней не видел. Она держала под руку высокого молодого блондина и улыбалась.
