- Но как я могу спасти его, - шепчу я, - когда он не хочет быть спасенным? - я знаю, что голос не ответит. Слезы катятся по моему лицу, и я быстро смахиваю их прочь. Не сегодня, не сейчас.

Я стою в тишине. Лишь эхо моего колотящегося сердце составляет мне компанию. Это хорошо. Оно разбито - полностью опустошенно, как я - но я все еще жива. Несмотря на все трудности, я все еще жива, черт возьми.

Я тащусь в душ, полная решимости отмыться от мрачной дымки печали, которая охватывает меня с головы до пят. Это еще не конец. Мы все еще можем спасти его.

И если он до сих пор решит, что не любит меня - если выберет секс с Авророй - я буду в порядке. Я смогу уйти, зная, что сделала все, чтобы спасти его, потому что это был правильный поступок.

Ведь он никогда не сдавался ради меня, когда я уже была готова сдаться.

Как только я выхожу из душа, раздается стук в дверь. Я замираю, не зная, что, блять делать. Нико не говорил, что мы ожидаем гостей, а если это человек - если это кто-то управляемый Авророй, - тогда у нас большие проблемы.

Я беру мягкий белый халат, который весел на двери ванной, и оборачиваю его вокруг все еще влажного тела. Сделав глубокий вдох, я прощупываю атмосферу, пытаясь ощутить что-нибудь из ряда вон выходящее.

Голова не закружилась, и я не чувствую себя больной. Вместо этого, я улавливаю... говядину. И пикантный, жаренный картофель. И, ох мой Бог, сливочное, шоколадное суфле.

Я выбегаю из ванны и распахиваю дверь, практически сняв ее с петель. Передо мной тележка, заставленная тарелками, закрытыми серебряными крышками и записка.

"Малышка, подумал, что ты голодна. Еда проверена. Н."

Клянусь, я расцеловала бы Нико прямо сейчас. Закатив тележку в номер, я поднимаю серебряные крышки с тарелок. Огромный бургер - без майонеза и помидор, именно такой какой я люблю, занимает практически всю тарелку.

Так же есть хрустящий, золотистый картофель и шоколадный молочный коктейль, украшенный сверху вишенкой, в одном из тех старомодных высоких бокалов.

Такого простого и милого жеста достаточно, чтобы на глаза накатились слезы, прежде чем чувство подавляющего голода берет бразды правления, и я с энтузиазмом приступаю к еде.

Я не могу вспомнить, когда последний раз нормально ела. Да, я ела. Последний раз Дориан готовил мне завтрак. Четыре или пять дней назад... точно не помню. Черт, я даже не знаю какой сегодня день.

Я заканчиваю с едой в полной тишине, интересно будет ли когда-нибудь все нормально. Будет ли у меня снова ленивая суббота, когда я и Морган сидим без дела и смотрим фильмы.

Будет ли семейный ужин? Смогу ли я снова улыбаться, просто потому что я счастлива и смеюсь из-за того, что нашла радость в этом полном боли и разрушения мире?

Этого могло быть достаточно, говорю я сама себе. Просто быть нормальным, довольно скучно, не достаточно. Даже если у нас не получиться вернуть Дориана, даже если он меня снова не полюбит. Быть мной, будучи привычной, старой Габс, будет достаточно. Этого должно быть достаточно.

И впервые, я думаю, что я вроде как серьезно.

- Прекрати ёрзать. Ты отлично выглядишь.

Откинувшись на мягкое кожаное сиденье лимузина, чтобы упростить себе задачу, я в очередной раз неуклюже растягиваю платье вниз по бедрам. Безрезультатно. Эластичная ткань возвращается на прежнее место, оголяя мою ногу и даже немного больше, если смотреть под прямым углом.

- Неужели надо было брать что-то настолько короткое? - ною я. - Иисусе, моя вагина может простудиться на холодном ночном воздухе.

Нико смеется, затем наливает бокал шампанского и протягивает мне.

- Держи. Расслабься. Ты прекрасно выглядишь. Кроме того, твоя вагина в безопасности рядом со мной.

Глоток шампанского встает посреди горла, и я кашляю, заглушая звуки хихиканья Нико.

- Нет! - говорю я скрипучим голосом, который почти потеряла из-за глотка шампанского "Пиковый туз". - Тебе запрещается думать и тем более говорить о ней. Все обсуждения про мою вагину под табу.

- Ты первая начала, - отвечает он, пожимая плечами, - а я лишь поддержал подругу.

- Конечно, - отвечаю я, откинувшись на спинку кресла. Я делаю еще глоток шампанского, и оно довольно приятное, когда не пытается меня задушить.

- Серьезно, - Нико, наклоняется вперед, опирается локтями на колени. - У моего знакомого весьма... развратные... пристрастия. Чтобы привлечь внимание, нужно выглядеть соответствующе. А если ты будешь выглядеть как монашка, мы и близко не подойдем, чтобы поговорить с ним.

- Почему ты не можешь взмахнуть рукой и провести нас? Или заставить думать его, что я наполовину голая? - Нико уже изменил цвет моих глаз, хотя сказал, что это временно. Почему же он не может создать иллюзию полураздетой блудницы?

Нико качает головой, прочитав мои мысли.

- Там, куда мы идем, везде будут Темные. Я мог бы стать невидимкой. Но ты знаешь, что я так не поступлю. К счастью, насколько мы знаем, ты самое незаметное сверхъестественное существо на земле.

- О, весело, - бормочу я с ложным энтузиазмом. - Очко в пользу команды Фриков.

Нико раздраженно вздыхает и проводит рукой по чисто выбритому подбородку.

- Серьезно, Габс. Чтобы сегодня вечером не было этой дерьмовой жалости к себе. Попытайся хотя бы немного развлечься.

- Прости.

Я удобнее усаживаюсь в кресле, чувствуя себя полной Дебби Даунер[16]. Ну и что из того, если моя жизнь рушится под моими ногами, и что я потеряла практически всех, кого люблю? На мне сногсшибательная обувь и как не странно сегодня я выгляжу привлекательно. Плюс, я пойду на концерт "Падших", который на протяжении многих лет был в моем предсмертном списке желаний.

До стадиона Ки-Арена мы доехали быстро, несмотря на дурацкое движение в развлекательном центре Сиетла. К счастью лимузин останавливается у специального прохода, который выведет нас прямо к трибунам. Божество должно быть женщиной, потому что хоть ботинки сексуальные, но в них точно милю не пройдешь и переполненную стоянку.

Пока билетер ведет нас к вип-ложе, на сцене выступает группа разогрева - обычная практика перед концертом. Через несколько секунд официантка приносит нам ведерко со льдом и еще одну бутылку шампанского "Пиковый туз" с двумя бокалами.

- О, да. Очень незаметно, - ухмыляюсь я, пританцовывая в такт музыке.

- Это больше для безопасности, чем еще для чего-то, - говорит Нико, с хлопком открывает бутылку и разливает по бокалам шампанское. - Кроме того, я подумал, ты насладишься концертом. Мне показалось, что ты действительно взволнована тем, что увидишь их.

- Ты смеёшься надо мной? - перекрикиваю я басы и гитарные рифы. - Здесь великолепно! - Я хватаю бокал - второй за этот вечер - и выпиваю его почти залпом. Приходится сидеть, но по-другому никак, да будут прокляты эти каблуки.

- Ладно, как я уже сказал, веселись. Действительно веселись. Ничто из того дерьма, что случилось с тобой, не должно помешать тебе показать мне, что ты в порядке.

- Я постараюсь, - отвечаю я, глотая остатки моего напитка. - Особенно когда Денни Нокс выйдет на сцену. Чёрт, я же могу кинуть ему свои трусики! - меня передёргивает. Заметка на будущее: шампанское делает меня распутной.

- А, так ты фанат Нокса, - ухмыляется Нико, возможно, он думает, что я такая же, как сучки, которые тоже пришли сюда. Меня это не заботит. Денни Нокс восхитителен, начиная с шапочки, из-под которой торчат его волосы, и заканчивая шикарным рокерским прикидом. А эти глаза? Полный пиздец! Я даже могу представить, как он мне подмигивает.

- Я слышал, он гей, - бормочет Нико позади меня, закинув одну ногу на другую так, что лодыжка одной лежит на колене другой.

- Завистник, - усмехаюсь я. - Ты просто бесишься от того, что он может спать с любой сучкой, с которой захочет, только открыв свой рот. Со мной в том числе. - Ладно, шампанское делает меня очень распутной.