— Да, но против нас троих один ты и эта лживая ничтожная простолюдинка, которая с готовностью сочинит любую ложь, чтобы очернить лорда , — усмехнулся Донтард.

Капитан пурпурных драконов услышал достаточно.

— Один почти без сознания, а ты такой пьяный, что едва можешь стоять. Прежде чем я тебе поверю, нам понадобятся боевые маги, чтобы залезть в ваши мозги.

Донтард побледнел и угрожающе поднял меч. Офицер-дракон с отвращением кивнул одному из своих людей, который подобрался к Донтарду сзади. Солдат послушно и крайне эффективно воспользовался рукоятью своего кинжала, чтобы сбить зарвавшегося лорда на землю.

— Господин капитан, я готов ответить на любые вопросы, — любезно предложил Арклет, бросая вызывающий взгляд на Виндстага.

— Ух, ургх... как и я, — мрачно пробурчал тот. — Мы... мы пьяны, да, это правда.

Он огляделся, заморгал, увидев кровь под распростертыми телами, и нехотя добавил:

— Виндстаги возместят ущерб, капитан. Это наша вина.

Затем он наградил Арклета тяжелым и злобным взглядом.

Офицер-дракон угрожающе покачал пальцем:

— Я видел это, о благородный наследник дома Виндстагов. Если с лордом Делькаслом что-то случится, я буду знать, к кому посылать магов для допроса.

Ответ Виндстага был коротким, выразительным и очень грубым.

Двое часовых у двери увлеченно обсуждали свои шансы с самой красивой из младших горничных, когда между ними прошаркал потрепанный старик в рваной одежде, вежливо кивнул и вышел из дворца в кормирскую ночь.

Младший часовой напрягся, но его старший товарищ — убедившись после короткого взгляда, что у покидавшего дворец старика в руках ничего нет — кивнул в ответ и любезно пожелал: «Пусть боги даруют тебе добрую и приятную ночь».

В ответ старик молча улыбнулся и помахал рукой, а затем, сгорбившись, неторопливо зашагал прочь.

— Ты просто его отпустил! — зашипел младший стражник. — Это был Ролиган, которого мы должны...

— Должны немедленно выдворить из дворца, как только увидим, — ответил его товарищ. — И именно это мы и сделали. Так?

Согбенная фигура продолжала уходить вдаль по хорошо освещенному променаду.

— Это... это кажется неправильным, — запротестовал младший, когда старик растворился где-то во мраке.

— Что и в самом деле неправильно — так это те слишком поспешные и наглые приказы, которые так любят отдавать некоторые из молодых боевых магов, — веско ответил старший. — Они слишком любят командовать и слишком не любят думать, прежде чем открывать рот. Некоторым из них стоит разок обжечь пальцы и научиться хоть чему-то. Надеюсь, это случится прежде, чем грядущий Совет вывалит им на колени настоящую проблему.

— Думаешь, все обернется бедой?

Вместо ответа бывалый пурпурный дракон наградил товарища длинным, тяжелым взглядом.

Они оба, вероятно, переменили бы свое мнение, если бы видели в этот миг старого Элгорна Ролигана. Он выпрямился и шагал куда быстрее и тверже.

Эльминстер спешил в сердце города.

— В-вот, — быстро сказал Белгрин Муренстур, оборачиваясь к двум пылающим мужчинам и торопливо пятясь, как только указал на резную вывеску, изображавшую женщину на камне в лесу, с натянутым луком, над головами рычащих волков. — «Храбрая Лучница»!

— Спасибо, добрый человек, — ответил тот из них, который был пониже. — Но, как ни странно, мы и сами умеем читать на элементарном всеобщем.

Высокий сделал быстрое движение в сторону Белгрина, но его спутник покачал головой.

— Мы должны оставить одного свидетеля, Трет.

Он бросил взгляд на Белгрина.

— Пойди внутрь и посмотри, там ли Ханткраун. Предупредишь его — или кого другого — что мы здесь, и умрешь. Очень медленно.

— Сначала мы отрежем тебе язык, — почти нежно прошептал высокий. — Потом нос. Потом один палец, другой...

— Хватит, Трет. Он начинает трястись, — прервал товарища низкий — и шагнул вперед, чтобы хлестнуть Белгрина по лицу с такой силой, что владелец «Иноземных вин Муренстура» ударился головой о переднюю стену клуба, задохнулся и заморгал, оглушенный, глядя прямо на широкую, бесконечную улыбку мужчины в огне.

— Просто зайди внутрь, посмотри, там ли Ханткраун, вернись и скажи нам. Через эту дверь, не каким-нибудь другим путем, иначе Трет приступит к своим маленьким хирургическим операциям, как только найдет тебя. А это будет очень скоро.

Чуждое присутствие внутри него всплыло на поверхность, наполняя Белгрина мрачной уверенностью, и он обнаружил, что яростно кивает и даже с нетерпением заходит в «Лучницу».

Спустя три сдавленных вдоха он уже снова оказался снаружи, глаза распахнуты от ужаса. Вся мрачная уверенность, откуда бы она ни появилась, исчезла.

— Д-да, — пробормотал Белгрин. — Он в камзоле с загнутыми плечами, украшенном блестками в виде звёзд. Светлые волосы, зеленые глаза, острый нос. С ним как м-минимум шесть телохранителей.

Жестокие улыбки не дрогнули.

— Хорошо, — прорычал высокий человек, объятый синим огнем. — Никогда не любил телохранителей.

— Там... — выпалил Белгрин, но замялся.

— Да? — шелковым голосом спросил низкий.

— Там... много других лордов, сэры, и все они в сопровождении телохранителей.

— Твоя забота, — ответил ему высокий, — поистине трогательна. Что ж, живи.

Он хлопнул Белгрина по плечу — легкое, короткое прикосновение, от которого ничего не загорелось, но торговец винами затрясся и почувствовал пробирающий до костей холод — и шагнул мимо него в «Лучницу».

Второй мужчина в огне махнул Белгрину и поторопился следом за своим пылающим компаньоном.

Белгрин знал, что ему нужно бежать прочь, быстро и далеко. Когда он справился с дрожью и смог стоять, он бросился на другую сторону улицы, где из-за того, что нетвердо стоял на ногах, врезался в стену закрытой на ночь пекарни. Задыхаясь, он развернулся — что-то заставило его остановиться и взглянуть обратно на «Храбрую Лучницу».

Из-за дверей клуба доносились приглушенные крики — двойных дверей, внутренней и внешней пары из тяжелого, окованного медью сумрачного дерева — которым вторил звон стали, лязг встречающихся мечей. Раздался вопль, потом грохот, и новый лязг клинков.

Затем двери распахнулись и наружу в панике побежали богато одетые люди с бледными лицами, цепляясь друг за дружку в попытках отвоевать достаточно простора, чтобы убежать в ночь. Следом за ними вышел высокий, окутанный саваном синего пламени воин, протыкая и рубя своим клинком. Люди кричали, задыхались и падали лицом в землю, когда он убивал их, не останавливаясь, шагая вниз по улице, быстро, как грозовой ветер, за несколькими жертвами, сумевшими убежать, по пути хватая остальных и жестоко с ними расправляясь.

К тому времени Белгрин Муренстур был почти слишком занят, извергая на ближайшую стену все, что поглотил этим вечером ранее, чтобы разглядеть море крови и кучи тел, которые виднелись в распахнутых дверях «Лучницы».

Почти.

Арклет и Амарун устало глядели друг на друга через стол. Неподалеку от них суетилась Тресс, давая указания персоналу, занимавшемуся уборкой клуба, по приказу драконов закрытому на всю оставшуюся ночь. Кто-то нашел для Амарун халат и тапочки.

Несколько пурпурных драконов и боевых магов — они потеряли точный счет, но судя по всему, «несколько» было довольно большим числом — задали Арклету и Амарун множество, множество вопросов о событиях этого вечера и об их прошлых встречах с лордами Виндстагом, Донтардом и Сорнстеном. Время от времени, лорда и танцовщицу разлучали, чтобы допросить по отдельности и сравнить их истории — видимо, они все-таки совпали. Все расспросы были довольно дружелюбными, и, казалось, вполне корректными... но их было очень много. Уже не говоря о налагаемых на них с мрачным видом заклинаниях, и задумчиво разглядывающих их мужчинах с невыразительными лицами.