Когда вождь кончил свое заклятие, то враги, окружавшие его со всех сторон, налетели на него, как коршуны, и не оставили в живых ни одного человека из его отряда.

— Спроси молодых парней в деревне, Эллен, что они думают о сосне, — сказала Кэт в заключение.

— Дерти О’Брайн говорил, что он любит ее и не может себе представить, как бы он мог существовать без нее, — ответила Эллен.

— Дерти О’Брайн? Что за имя? Вы видите, мистер Брайант, что я говорю правду: она находится в дурной компании, — сказала Кэт и, взглянув на часы, прибавила: — Однако уже восемь часов, и мне надо выйти.

Билль тотчас же вскочил на ноги.

— А Чарли воображает, что я осматриваю деревню и знакомлюсь с Дерти О’Брайном! — вскричал он.

— Чарли не сказал вам, куда он пошел? — спросила Кэт.

— Нет. И он, по-видимому, не хотел, чтобы я шел с ним, — ответил Билль.

— Вот этого я никогда не могла понять! — воскликнула Эллен. — Если бы Кэт сказала мне, что она уходит, то я непременно стала бы ее расспрашивать куда и зачем. Но мужчины — странные создания. Они никогда не расспрашивают.

— Прощайте, мистер Брайант, — сказала Кэт, пожимая ему руку. Веселость ее вдруг пропала, и темные глаза стали мрачными. Эллен же, наоборот, вся сияла от радостного возбуждения, и, как видно, ей не хотелось расставаться со своим новым знакомым.

— Знаете ли, я была недовольна вашим приездом, мистер Брайант, — заявила она Биллю. — Говорю вам это откровенно. Когда-нибудь, когда я лучше узнаю вас, то скажу вам, почему я была недовольна. Но теперь я рада, что вы здесь и что вы принесли мне эти книги… Дерти О’Брайн наверное понравился вам. Он большой прохвост, но очень оригинален и потому нравится мне. Ну, а язык его просто ужасен.

Она протянула ему руку, которую он продержал дольше, чем следует, в своей руке. Ее маленькая смуглая ручка совсем потерялась в его огромной ладони. На его лице появилась сияющая улыбка, и он сказал ей:

— Я рад, что вы относитесь так снисходительно к человеку, который может забыть приличную речь и немного выйти из себя. Это бывает порой и со мной.

Эллен стояла в дверях, когда он ушел, и Билль, оглянувшись назад, невольно залюбовался прелестной картинкой, которую она представляла, окруженная темной дверной рамой. Кэт тоже вышла из дома.

Было уже поздно. Желтоватый свет двух висячих ламп плохо освещал большую низкую комнату, наполненную табачным дымом и людьми, и фантастические тени скоплялись в разных углах и блуждали на лицах посетителей, то появлявшихся в кругу света, то исчезавших в полумраке.

Это был кабачок или трактир О’Брайна, куда собирались каждый вечер жители Скалистых Ручьев и окрестных ферм. Тут можно было видеть прилично одетых граждан, принадлежавших к коммерческому кругу. Но в большинстве это были жители прерии, люди с отдаленных ферм и ранчо, загорелые, бронзовые лица которых и орудия труда, которые они принесли с собой, указывали, что они были рабочими, искавшими здесь развлечения и отдыха после своей тяжелой работы. Было также несколько метисов, тощих, в полуварварских костюмах. Но все эти посетители держались более скромно, не кричали и не изрыгали проклятий и ругательств, подобно тем гражданам Скалистых Ручьев, которые больше всего теряли с появлением инспектора Файльса и имели основание бояться его.

Дерти О’Брайн с суровым и циничным видом стоял за прилавком и обслуживал каждого посетителя с обычным спокойствием и быстротой, которые не могло бы нарушить даже присутствие полиции. У себя, в кабачке, он был самодержцем, и все должны были ему повиноваться беспрекословно. Поданный в стакане напиток должен был выпиваться тут же, и пустой стакан также быстро передаваться через прилавок, а помощник хозяина поспешно уносил его в смежную комнату, где были спрятаны бочонки со спиртными напитками в потайном подвале, закрытом дерном, и куда был сделан потайной вход, в стене комнаты. Все напитки наливались в этой комнате, и при первой же тревоге тайник мог быть закрыт тотчас же и все следы незаконной торговли быстро уничтожены. На полках ничего больше не оставалось, а позади прилавка стояла на виду бочка с четырехпроцентным пивом, ради продажи которого правительство и разрешало существование в области таких трактиров. Дерти О’Брайн прекрасно знал закон и поймать его в продаже спиртных напитков, а следовательно, в нарушении закона, было бы возможно лишь в том случае, если бы в его кабачок явился провокатор. Но вряд ли нашелся бы такой смельчак, который рискнул бы явиться с такой целью в столь опасное место, как Скалистые Ручьи.

Все посетители кабачка были взволнованы известием о прибытии Файльса и его сотрудников в Скалистые Ручьи. Создавалось новое положение, которое надо было обсудить. Низкая комната наполнилась гулом возбужденных голосов, но Дерти О’Брайн не принимал никакого участия в горячих спорах. Понемногу шум улегся, и около полуночи большинство постоянных посетителей разошлись и остались только несколько человек, обычно поздно засиживавшихся в таком учреждении, несмотря на испорченный воздух, пропитанный табачным дымом и спиртными испарениями.

У обоих окон играли в карты, и среди играющих находились оба работника Кэт. Три человека, почтмейстер Аллан Дэй, торговец мануфактурными товарами Билли Унгвин и почтенный наружности пожилой человек, известный под именем Святого Дика, стояли у прилавка и разговаривали с хозяином о новом положении дел в Скалистых Ручьях, созданном появлением полиции.

Кроме этих людей в кабачке оставался Чарли Брайант. Он пришел рано и с единственной целью узнать, как относятся в поселении к приезду полиции, и услыхать, что говорят о Стэнли Файльсе и его предполагаемых действиях. Имея перед собой такую цель, Чарли в течение некоторого времени не пил ничего, но ему трудно было устоять от соблазна и случилось так, как и предполагал О’Брайн, — после первого же стакана Чарли не мог уже удержаться и продолжал пить. Он молча сидел на краю угольного ящика, приставленного к стене в конце прилавка и, казалось, слушал без всякого интереса разговоры, происходившие кругом. Дерти О’Брайн наблюдал за ним, и ему очень хотелось втянуть его в разговор, услышать, что он скажет по поводу последних событий. Но Чарли упорно молчал. Тогда О’Брайн решил прямо обратиться к нему, предложив ему выпить с ним стаканчик виски. Чарли молча согласился и так же молча выпил и поставил на прилавок пустой стакан. Его глаза были по-прежнему угрюмо устремлены на играющих в покер.

Билли Унгвин многозначительно подмигнул О’Брайну и прошептал:

— Странный субъект, всегда пьет в одиночестве.

— Несомненный признак привычного пьяницы, — заметил Аллан Дэй, также вполголоса.

О’Брайн молча улыбнулся. В это время Ник Девере, сидящий за картами, обратился к нему с вопросом:

— Слушайте, Дерти, вы не знаете, где же, в сущности, находится Файльс? Тут все так много говорили о нем, а никто из нас еще не видел его. Такие пустые разговоры вызывают у меня тошноту. — Он энергично сплюнул, чтобы доказать свое отвращение к полиции.

— Файльс объезжает местность кругом, — хладнокровно ответил О’Брайн. — Я видел его здесь. После этого он поехал к востоку. Один из парней видел, что он взял с собой сержанта Мак Бэна и двух полицейских солдат. Удовлетворяет это вас? — саркастически прибавил он.

— Да… пока я сам не увидел его, — сердито сказал Ник, беря колоду в руки и начиная сдавать.

— Ну, успокойтесь, вы скоро увидите его, очень скоро! — ответил с усмешкой О’Брайн. Стоящие у прилавка тоже улыбнулись. — Я думаю, что вам придется видеть его даже больше, чем это было бы для вас желательно… Вероятно, многим вид его будет даже неприятен. — Он бросил взгляд в сторону Чарли и подмигнул стоящим у прилавка.

Пит повернулся к О’Брайну и сказал со злобным видом:

— Полагаю, что мы не одни будем видеть его здесь, если возникнут затруднения. Не думаю, чтобы нашлось тут много людей, которые пожелали бы видеть зимой, у своего очага, полицейского инспектора.