Из раздумий девушку вывела желтая «шестерка», резко затормозившая перед капотом ее «ауди». Бросив взгляд в зеркало, Саша увидела наезжающий на нее сзади черный «мерседес» с тонированными стеклами. Рассчитывая на опытность его водителя, она надавила на педаль тормоза и, остановившись в полуметре от заднего бампера «шестерки», почти сразу почувствовала толчок сзади. «Черт!» — выругалась телеведущая и, включив «аварийку», вышла из машины.

Одна из фар «лупоглазого» была разбита. Сашина новенькая любимица отделалась легче, несколькими царапинами. Девушка провела рукой по бамперу — слава Богу, серьезной вмятины нет, — а потом опасливо оглянулась: вот вылезет сейчас из «мерса» бандит здоровенный, как с ним объясняться? А «шестерки» уже и след простыл… Саша попыталась хоть номер ее в памяти восстановить, но не смогла. «Ауди» застрахована, «мерс», наверное, тоже, но чем черт не шутит?..

В этот момент водительская дверца «мерседеса» распахнулась, из нее показалась женская нога в дорогой остроносой туфле на высокой шпильке и осторожно стала на промерзший асфальт. Разглядеть саму ногу изумленная Саша не смогла — ее прикрывал длинный черный подол, на котором играли тревожные темно-красные блики. Прошло еще некоторое время, прежде чем из машины выбралась стройная темноволосая женщина. Сначала она внимательно оглядела и расправила свое вечернее платье, поверх которого был накинут черный норковый жакет, и лишь затем бросила взгляд на разбитую фару.

— Ну почему это должно было произойти именно сегодня? — тихо сказала женщина, не обращаясь ни к кому.

— С вашей манерой не соблюдать дистанцию это могло произойти когда угодно, — проворчала Саша, соображая: где она могла раньше видеть эту шикарную даму? Этот голос был ей определенно знаком.

— Да? — рассеянно проговорила хозяйка «мерседеса». — Вы собираетесь вызывать ГАИ?

— Нет, — телеведущая пожала плечами. — У меня нет к вам особых претензий.

— Послушайте… — начала женщина, переводя, наконец, взгляд с разбитой фары на Сашу. И вдруг, прищурившись, спросила: — Мы где-то встречались?

В этот момент Саша ее узнала. Хозяйкой черного «мерса» была ее бывшая университетская преподавательница Веденеева. Она преподавала на факультете журналистики английский, и Саша проучилась у нее два года, прежде чем Веденеева ушла из университета. Телеведущая вспомнила, что студенты ее не особенно любили, поскольку сдать Веденеевой зачет с первого раза считалось крупной удачей. За прошедшие годы преподавательница сильно изменилась. В университете она внешне мало отличалась от своих студентов. Теперь же перед Сашей стояла настоящая дама в шикарном вечернем наряде.

— Виктория Львовна? — Саша подумала, что вряд ли Веденеева узнает в ней, проработавшей на телевидении три года, бывшую полноватую студентку с длинной косой.

Но она ошибалась.

— Вы, кажется, у меня учились? — спросила Виктория. — На филфаке?

— На журналистике. — Решив больше не мучить бывшую преподавательницу, Саша назвала свое имя и фамилию.

— Теперь вспомнила, — засмеялась Веденеева. — Вы очень похорошели! Видите, я даже не сразу вас узнала, хотя у меня неплохая зрительная память… Но что же теперь делать? Я не могу ехать на такой машине!

— Почему? — удивилась Саша. — Я уверена, что ваш «мерседес» заведется.

— Конечно, заведется! Но дело в том, что я еду на праздник… Послушайте, а вы не могли бы отвезти меня? Я заплачу…

Саша неопределенно пожала плечами. По своему поняв ее жест, Веденеева сказала:

— Это не очень далеко, под Зеленогорском.

Даже при удачном стечении обстоятельств ехать по зимней дороге до Зеленогорска придется почти час, а потом еще час обратно. Потеряв столько времени, она не успеет ни навестить Миловскую, ни просмотреть монтаж завтрашних «Криминальных хроник». Ни даже толком подготовиться к утреннему прямому эфиру. Девушка покачала головой:

— Извините, Виктория Львовна, но я не могу. Если вы не хотите ехать на своем «мерседесе», давайте поймаем такси.

— Саша, милая! — Веденеева умоляюще сложила ладони. — Ну как я в такой одежде поеду на такси? Я просто умоляю вас! Вы ведь все равно едете в ту сторону.

— Ну, вообще-то я почти приехала. — Дом Миловской, действительно, был уже в двухстах метрах. — А какое место под Зеленогорском вам нужно?

— Загородная резиденция клуба «Двенадцать королей». Я там не бывала, но у меня есть план, мы найдем…

— Вы едете на свадьбу Ирины Султановой? — удивленно спросила Саша.

— Неужели вы тоже? — воскликнула Веденеева и внимательно оглядела Сашину короткую дубленку, надетую на брючный костюм в тонкую полоску. И дубленка, и костюм были очень даже ничего, но, конечно, не чета роскошному наряду самой Веденеевой.

— Да нет же, Виктория Львовна, — успокоила ее бывшая студентка. — Я ехала вон туда, — она показала рукой в сторону дома Миловской. — Но про свадьбу дочери ювелирного короля знает весь город.

— В таком случае вам, наверное, было бы интересно побывать там? — обрадовалась Веденеева. — У меня пригласительный билет на две персоны. Я вас приглашаю!

Саша с трудом удержалась, чтобы не сообщить настырной Виктории: если бы ей хотелось попасть на эту свадьбу, она бы оказалась там без проблем — вместе со своей съемочной группой. Но может, и вправду стоит побывать на этом великом торжестве, раз уж все так складывается? Ведь и с Аленой можно будет поговорить, и на рубин злосчастный посмотреть…

— Но я не одета для свадьбы, — неуверенно сказала она.

— У вас замечательный костюмчик! — с энтузиазмом воскликнула Веденеева. — Это, если не ошибаюсь, «Эскада»?

— Кажется, да, — пробормотала Саша. А потом спросила: — Но что же вы собираетесь делать со своей машиной? Неужели бросите ее прямо здесь?

— Это не моя машина, — засмеялась Виктория. — Я взяла ее на прокат. Сейчас позвоню, пусть сами забирают!

По дороге Веденеева рассказывала о себе. Что живет в Лондоне, руководит филиалом фирмы Султанова. Приехала в Петербург специально на свадьбу. Потом она похвалила Сашину «ауди».

— Я думаю, после университета ваша карьера сложилась неплохо, — Виктория улыбнулась, — раз вы можете позволить себе последнюю модель «ауди-80». Если не секрет, чем вы занимаетесь?

— Я журналистка, — ответила Саша.

— Тогда вам просто необходимо побывать на этой свадьбе! Это же эксклюзив! А мне таким образом удастся хоть как-то искупить свою вину перед вами.

— Я, к сожалению, не занимаюсь светской хроникой, — пробормотала девушка.

— А чем вы занимаетесь?

— В основном, криминалом…

— Криминалом? — тонкие брови Веденеевой поползли вверх. — Вы не шутите?

— Нисколько…

— Ах да! — вдруг воскликнула бывшая Сашина преподавательница. — У вас же папа был крупным милицейским чином. Он и сейчас работает в милиции?

— Да, — сдержанно ответила Саша, которую эти расспросы начали слегка раздражать. — У вас действительно отличная память.

— Я просто вспомнила, как вы на первом курсе рассказывали по-английски о своей семье, — улыбнулась Веденеева. — Я поняла тогда, что вы гордитесь отцом. Согласитесь, в те годы отношение к милиции было весьма… неоднозначным.

Саша промолчала, подумав, что и сейчас оно… еще более неоднозначное. Вряд ли Веденеева об этом не знает.

— Значит, вы пошли по стопам отца, — продолжала та. — Вы довольны своей работой?

— Да, — односложно сказала ведущая.

— Я рада это слышать, — серьезно произнесла Веденеева.

Потом она долго молчала, рассеянно глядя на заснеженную обочину и мелькавшие за окном дачные дома — старые деревянные и новые, построенные из красного кирпича.

— Вы знаете, Александра, — вдруг тихо сказала она. — Дочь Султанова выходит замуж за человека, которого я когда-то любила…

Оторопевшая Саша не нашлась, что ответить. Но Веденеева и не ждала от нее никакого ответа.

Загородная резиденция клуба «Двенадцать королей» располагалась на нескольких гектарах территории, раньше принадлежавшей трем пионерским лагерям. За два года дизайнеры и строители изменили здесь все, включая ландшафт. Вокруг нарядной виллы, с огромным банкетным залом на первом этаже и двенадцатью — по числу учредителей клуба — спальнями на втором, был разбит парк с прудами, связанными извилистым искусственным каналом. В нескольких местах через канал были перекинуты изящные мостики с чугунными перилами. В уголках парка располагались уютные беседки; мраморные статуи, как призраки, стояли в аллеях, ведущих от виллы к другим постройкам резиденции — гостевым домикам, русской бане, конюшне. Перед парадным входом виллы находился фонтан, который в дни особых торжеств подсвечивали разноцветными прожекторами. Летом в выложенную розовым карельским гранитом чашу запускали диковинных рыб, и гости подолгу наблюдали за ними, стоя у края чаши и отвлекаясь лишь для того, чтобы ответить на звонок мобильного телефона или взять с подноса вышколенного официанта очередной бокал. Но то — летом.