— Никогда не любил бумажной работы, — буркнул Том.
Он был недоволен собой. Принять мертвецов за живых людей, такого с ним не случалось уже… очень давно. Дергается, как новичок на первой вылазке. Конечно, он его втянули в дико опасную авантюру, но дело-то не в этом. Просто проклятый колдун действует ему на нервы не хуже чем какофония снизу. Если кентарх думает, что таким манером сможет втянуть его в свою компашку, то схоларий вконец спятил!
Рядам мертвецов, казалось, не будет конца. Томэ сбился со счета на шестом десятке. Что же за безумие стало творится в Некрополе? Даже если тут выставлены жертвы за последние несколько лет, похоже, что вся жизнь кланов теперь вертится вокруг этих ритуалов. По Столице давно уже пошли слухи, что бандиты из Некрополя зачем-то хватают бродяг на улицах. А он, дурак, не верил…
Асгрейд поднял руку и отряд остановился. Они оказались на небольшом пятачке свободном от мертвецов. Слева, под высокой аркой, чернела глотка коридора. Должно быть, проход уводил в недра пирамиды.
— Вот здесь хорошее местечко, — пробормотал Асгрейд.
Глаза схолария были закрыты, казалось, он прислушивался к чему-то. Томэ снова занервничал и посмотрел на арку. Они стояли прямо напротив. А из прохода в любую минуту мог вынырнуть кто угодно!
— Раз уж мы столько топали, может, пройдем еще немного? — спросил он.
Асгрейд только мотнул головой.
— Отойдите подальше. Мне нужно больше места.
Томэ скрипнул зубами. Ничего не поделаешь. Десятник развернулся в сторону арки. Возможно, безопасней всего будет прижаться к стене. Томэ окинул взглядом каменную глыбу. Сверху, на краю следующего яруса, чернело что-то похожее на густой кустарник. Томэ нахмурился. Даже если местный пришло в голову устроить там огород, как бы они затащили столько земли на этакую высоту. Мимо Томэ прошло два бойца из свиты Асгрейда, они направлялись прямо к арке. Черная масса на стене заволновалась, раздался противный клекот.
— Стойте! — крикнул Томэ.
Но было уже поздно. Воздух загудел от пронзительных и одновременно тоскливых воплей, сотни черных крыльев закрыли небо. То, что Томэ сначала принял за кусты, оказалось стаей арнисов. В Столице терпеть не могли этих падальщиков, говорили, что их мерзкие крики предвещают несчастье. А здесь, в Некрополе, их, похоже, прикармливали. Томэ никогда раньше не видел, чтобы эти твари вырастали до таких размеров.
Птицы метались над головами людей и вопили, как резанные. Томэ содрогнулся, такой концерт обязательно услышат внизу. Черная тень упала на него, нос забила вонь гниющего мяса, к лицу метнулись изогнутые когти. Томэ изогнулся и взмахнул плетью. Утяжелитель ударил птицу сбоку, под крыло. Громко хрустнули кости, арнис вскрикнул, почти взвизгнул, и рухнул на камни. Не успел Томэ вздохнуть, как на него напал другой падальщик, за ним второй, третий…
Руки Томэ крутились как у мельницы. Твари атаковали со всех сторон. У него не было времени, чтобы оглядеться, но похоже остальным тоже несладко. Сначала Томэ легко убивал птиц, каждой хватало одного точно удара, казалось, он мог истреблять их десятками, но скоро все резко изменилось. Арнисы начали избегать плети, и пытались атаковать одновременно с разных сторон. Преимущество Томэ быстро сходило на нет.
Две крупных птицы увернулись от удара, но вместо того, чтобы отлететь подальше, они неожиданно метнулись в бок и атаковали вооруженную плетью руку. Когти пронзили рукав и впились в предплечье. Две других твари вцепились в его левую руку, а третья метнулась к лицу. Сил птиц не хватало, что его обездвижить, но движения Томэ сильно замедлились. Он успел только вскинуть кулак. Этого хватило, чтобы оглушенный арнис упал вниз, но остальные твари продолжали терзать его руки. Они били крыльями и тянули его к краю свободной площадки, туда где расставленные тела не дадут ему свободно двигаться. Рядом, словно выжидая момент, кружилось еще три твари.
Томэ развернулся сам, бросился вперед и как кнутом хлестнул скованной рукой, по ближайшему трупу. Раздался влажный хруст, треснула ткань. Арнис упал на камни вместе с клоком из его мундира. Второй арнис пронзительно заверещал. Томэ снова махнул рукой, и насадил птицу на зазубренный шест, который торчал над голым черепом мертвеца. Тварь разинула клюв и забила крыльям, так что зашатался весь деревянный каркас. Привязанный к нему труп затрясся, словно в безумном танце. На его череп лилась густая черная кровь. Они стекала по костям и капала из пустых глазниц, словно мертвец плакал.
Большая тень метнулась к Томэ сзади, он успел только поднять плечо. Тяжелое тело больно врезалось в него, и упало на камень.
Томэ одним ударом плети сшиб плиц с левой руки, и развернулся навстречу атаке. Два арниса бросились к его лицу. Одному он размозжил голову плетью, а второй сумел увернуться. В лодыжку словно влился гвоздь. Томэ не глядя поднял ногу и силой опустил ее вниз. Под каблуком словно лопнул гнилой фрукт.
Уцелевшая птица отлетела недалеко, из пернатой тучи, которая висела над ярусом, к ней присоединилось еще пять. Они стали кружить вокруг Томэ. Десятник понял, что твари выжидают, когда его защите появиться брешь. Следующая мысль обдала Томэ холодом. Птицы так себя не ведут! Даже дрессированные! Твари слишком умны для обычных арнисов!
— Асгрейд! Нам нужно немедленно бежать! Еще пара минут и они нас прикончат!
Ответом были только вопли птиц. Краем глаза Томэ видел, мелькающие силуэты людей, но несмел отвести глаза от птиц, чтобы оглядеться.
— Асгрейд! — снова заорал он. — Если ты не ответишь, я буду считать, что ты мертв! И тогда я сейчас же убираюсь отсюда один!
Почти сразу он услышал смех полный искреннего веселья. Томэ знал, рядом с ним не было ни одного живого человека, но казалось, что Асгрейд стоит прямо у него за спиной.
— Без меня, ты сможешь уйти отсюда только через ворота смерти. Так что лучше не торопись.
— Я и так скоро буду в этих твоих воротах, если срочно что-то не сделать. Давай уже покажи свою силу! Ты действительно на что-то способен, или просто щеки надувал?!
— Люди… Ну что ж, если малыша испугали страшные птички, старшие должны его успокоить.
Асгрейд еще не договорил, как воздух наполнился бледным сиянием. Вопли арнисов стали приглушенными, будто твари кричали издалека. Птицы, которые нацелились на Томэ, застыли окруженные зеленоватым светом. Казалось, воздух вокруг них превратился в светящееся желе. Ближайший арнис завис в двух шагах от Томэ, и он ясно видел, как на раскинутых крыльях дрожат перья, а под шкурой перекатываются мускулы. Птица словно неслась навстречу страшному ветру, который дул из иного мира. Точно такое же сияние охватило и стаю наверху.
— Местные верят, что птицы этой породы способны перехватывать души умирающих. Поэтому их здесь и разводили. По мысли шаманов клана, каждый из этих арнисов сосуд с эссенцией десятков душ. Идеальный объект для следующей ступени жертвоприношения, — Асгрейд снова засмеялся. — На самом же деле, они своей некромантией только подпитывали птиц силой и постепенно делали их умнее. Жаль, что нет возможности оставить все как есть и заглянуть сюда лет через десять. Зрелище было бы очень поучительное.
Птиц охватило пламя. Томэ видел самый разный огонь, который использовали как оружие, но с подобным не сталкивался никогда. Казалось, пылают не живые тела, а пропитанная спиртом вата. За доли секунды птицы превращались в черные бесформенные комки.
Громыхнул гром, сияние исчезло, Томэ прикрыл голову, чтобы защититься от огарков. Но вместо того чтоб упасть, комки раскрошились, открыв пылающую сердцевину, и как салют со страшной скоростью полетели вверх.
За спиной Томэ раздался громкий хлопок. Он оглянулся и увидел, что грудь трупа лопнула, на камне валялись клочки высохшей плоти и обломков костей. В тот же миг вскрылась грудь другого мертвеца. Томэ успел увидеть, как из тела, точно снаряд, вырвался темный комок. Хлопки звенели все чаще, пока не превратились в сплошной гул. Грудные клетки взрывались, и исторгнутые сердца летели к облакам. От горизонта до горизонта вспыхнула золотая молния, а потом тучи раздвинулись. Словно раскололась небесная твердь, в которую верили древние, и открылись ворота в запретный для людей мир.
