Зара: Гиббс! Гиббс!
Гиббс: Здесь его нет!
Зара: Он где-то в здании. Ищите везде! Проверьте кухонный подъемник!
И все-таки Джови удается ускользнуть…
Джови сам едет на вокзал Гранд-Сентрал, чтобы передать пленку курьеру. Его преследует Маккой…
Финал картины. Маккой входит в кабинет Тайгера, где сидит Кэнди
Маккой: Привет, Тайгер! Как там курьер? Еще не раскололся? Как видишь, мне не понадобились топтуны, чтобы снова угодить в ваш крысиный капкан. Какая жалость — не получается засадить меня снова, а? Давай сюда бумаги на освобождение. (Тайгер нехотя протягивает ему документы.) Покорнейше благодарю. Дорогая, ты выглядишь потрясающе. Соскучилась по мне, крошка? Ладно, давай двигать отсюда. Тайгер, неужели даже не скажешь «до свидания»?
Тайгер: Минуту! Все вышло как я хотел. Пистолет в кармане — это верняк для трижды судимого.
Маккой: Правильно. И что дальше?
Тайгер: Ты всегда был бездарным карманником. Тебе осталось 30 дней, пока я не возьму тебя на чужом кармане.
Кэнди: Спорим?
В Россию за любовью{35}
Обложка книги Аннабеллы Бюкар, декабрь 1949 г.
28 февраля 1948 года американская пресса возвестила сенсацию: накануне сотрудник посольства США в Москве 33-летняя Аннабел Бюкар подала прошение об отставке. В своем заявлении на имя посла Уолтера Беддел-Смита она написала, что служба в посольстве несовместима с ее нынешними взглядами, и сообщала, что намерена остаться на постоянное жительство в Советском Союзе.
Ничего подобного в американо-советских отношениях до тех пор не случалось: среди дипломатов бывали перебежчики, но только в противоположном направлении — из СССР в США.
Сообщение Ассошиэйтед Пресс из Москвы
В тот же день газеты опубликовали комментарий посла. По его словам, мисс Бюкар не потрудилась поставить его в известность о том, что 13 месяцев назад она вступила в брак с советским гражданином. В то время американские дипломаты должны были сообщать начальству не только о вступлении в брак, но и просто о близких отношениях с гражданами страны пребывания. Замужество за гражданином СССР исключало продолжение ее дипломатической карьеры.
Аннабелл Бюкар родилась близ Питтсбурга, штат Пенсильвания, в многодетной семье иммигранта из Хорватии. В годы Второй мировой она служила в Управлении стратегических служб США — разведслужбе, впоследствии преобразованной в ЦРУ. С 1946 года Бюкар работала мелким клерком в информационном отделе американского посольства в Москве. Она, в частности, принимала участие в издании иллюстрированного ежемесячного журнала «Америка».
На одном из дипломатических приемов она познакомилась с 35-летним артистом оперетты Константином Лапшиным и влюбилась в него. В своих мемуарах «Мои три года в Москве», изданных в 1950 году, посол Бедделл-Смит утверждал, что Лапшин «ухаживал за каждой молодой незамужней иностранкой в Москве».
При Сталине посещать дипломатические приемы, а тем более знакомиться с иностранцами могли лишь люди, облеченные особым доверием властей. А с 15 февраля 1947 года указом Президиума Верховного Совета СССР были воспрещены браки советских граждан с иностранцами. Указ имел обратную силу: все ранее заключенные браки с иностранцами признавались недействительными.
Таким образом, Лапшин мог жениться на Бюкар только по специальному разрешению.
Известный автор детективов, сын сотрудника военной разведки Эдуард Хруцкий утверждал, что замужество Бюкар было операцией МГБ:
В 1947 году у наших контрразведчиков появился объект для наружного наблюдения и разработки.
В СССР прибыла новая сотрудница посольства США — хорошенькая девица Аннабела Бюкар.
Через некоторое время было установлено, что она оперативник УСС (Управления стратегических служб) — позже это ведомство переименуют в ЦРУ.
Наши опера заметили, что американская дама весьма неравнодушна к русским мужчинам. Но романов не получалось, так как наши мужики в панике бежали от хорошенькой американки.
И были правы. Удовольствия на ночь, а срок — четвертак.
Амурными делами Аннабелы занялся лично генерал-лейтенант Райхман, один из мастеров оперативных комбинаций в МГБ.
Он и пожалел милую американскую девицу. В «Метрополе» на приеме к ней подвели солиста оперетты красавца Лапшина, и роман начал развиваться с невиданной силой.
Эти сведения совпадают с информацией американских историков разведки. В их трудах в связи с Аннабелл Бюкар упоминаются имена генералов Питовранова и Райхмана (первый был начальником 2-го главка МГБ, то есть контрразведки, второй — его заместителем), а также непосредственных исполнителей — полковников Глеба Строкова и Бориса Иванова. На языке разведки такие операции вербовки с помощью интимной связи называются «медовой ловушкой».
Константин Лапшин действительно отличался авантажной внешностью и был прекрасным артистом. Вот запись дуэта Глории и Скотта из оперетты Юрия Милютина «Цирк зажигает огни» в исполнении Татьяны Шмыги и Константина Лапшина[11].
Питсбургская газета Pittsburgh Press писала, что Энн Бюкар расстроила русских девушек — она вышла замуж за «русского Фрэнка Синатру».
Статья о свадьбе Аннабелл Бюкар, 27 февраля 1949
Американские журналисты вспомнили, что встречали Лапшина в пресс-центре московской конференции министров иностранных дел «большой четверки» в декабре 1946 года. Он производил впечатление бонвивана и ловеласа, вовсю увивался за молоденькими секретаршами и стенографистками из американской делегации и без устали танцевал с ними на вечерних дансингах. Когда Лапшин узнал, что у одного из репортеров нет девушки, он воскликнул: «Нет девушки! Да у меня их тысячи!» И грустно добавил: «Но у них у всех замороженные лица». Журналисты поняли его так, что речь идет о поклонницах оперетты.
Весьма вероятно, что МГБ вовсе не планировало законный брак и последующую смену гражданства — контрразведке гораздо выгоднее было просто завербовать Аннабелл Бюкар. Это правда, что ее должность в посольстве была мелкой, но со временем она могла сделать карьеру. Советская разведка в таких случаях умела ждать. Очень может быть, что поначалу она не сознавала, что ее используют с целью шпионажа, а когда осознала, то не обошлось без внутренней борьбы — недаром между браком и его оглаской прошло больше года. По-видимому, сотрудникам контрразведки удалось убедить ее в том, что она, пусть и по неведению или неосторожности, уже совершила предательство в отношении США, что на родине ей грозит неминуемое длительное тюремное заключение, а потому, если уж не в мочь шпионить, ей следует остаться в СССР и сделать тайное явным.
Все это лишь догадки, точных сведений нет. Вполне возможно также, что Аннабелл Бюкар, в конечном счете, поступила в соответствии со своими убеждениями. Вот что она писала впоследствии о классовой пропасти между ней и другими американскими дипломатами:
Только работая в госдепартаменте в Вашингтоне и в посольстве США в Москве, я начала сталкиваться с молодыми людьми, выходцами из богатых семей, которые выросли в атмосфере богатства и обеспеченности и были так же далеки от настоящей жизни в Америке, как люди с другой планеты. Они принадлежат совершенно к другому миру, чем все мы, остальные, составляющие подавляющее большинство нации.
