А Ниидзиме нужны деньги. Этот Кенчи правильно и расчетливо нанес удар — мать тяжело болеет, и у него на шее сейчас висит двое малолеток… Старшую-то сестру он удачно пристроил за кланового парня… Они оба даже понять ничего не успели, хе-хе… А тут — добровольный боец. И, если слухи про Редзинпаку не врут, хороший боец. Сам — САМ! — хочет участвовать. Остальных-то, насколько Ниидзима знал, приходилось затаскивать туда обманом, шантажом, вводя в долги.

Но — удивил-удивил — он считал Сирахаму недалеким и упертым парнем, а тут — такое. Вот уж, действительно, не зря на него глаз положила эта кобра из Редзинпаку!

В углу размерено отсчитывали время огромные напольные часы. Мягкие европейские кресла занимали своими тушами целых две стены, одну оккупировал диван, и — огромное окно в сад, а перед ним — длинный стол… В кабинете отца было уютно и тихо.

Именно это чувство уюта и внутренней тишины, которая снисходило на маленького Рююто еще с самого детства, удивляло его больше всего: неужели подобное состояние так сильно зависит от места? Почему в других помещениях такого нет? Удивляло и притягивало…

И заставляло мечтать — ведь он, старший из четырех сыновей, имел наибольшие шансы занять, в конце концов, этот кабинет… Хотя, конечно, тут придется не наслаждаться тишиной, а работать с бумагами… принимать посетителей… разговаривать по телефону… распекать подчиненных… выслушивать неприятные вещи от партнеров… разбирать конфликтные ситуации… М-да… Знаете что? Долгих лет отцу и крепкого ему здоровья!!

Отец, невысокий рано поседевший мужчина лет сорока в удобном домашнем халате с яркой вышивкой (на «змеиную», в основном, тематику) сидел за столом и рассматривал какие-то фото. Видимо, результат наружного наблюдения, раз изображения не доверили компьютеру, а напечатали на бумаге. И, если подумать, скорее всего, наблюдали за его, Рююто, встречей с этой парочкой — его будущей невестой и ее ухажером.

— И… как тебе? — Спросил отец.

— Очень красивая девушка — мне понравилась.

— Ты понял мой вопрос!

Рююто поежился от тона вопроса. Чем-то отец недоволен.

— Парень, как парень. Нормальный, — Пожал он плечами. — Умный.

— Во-о-от! С этого… С этого надо было начинать, Рююто! «Умный». Посмотри на фото. — Отец бросил одну из фотографий.

Квадратик бумаги скользнул по столу точно к пальцам Рююто, сидевшего на стуле для посетителей с противоположной стороны. На фото была запечатлена институтская столовая. Видимо, момент до того, как он подошел к Сирахаме и Фуриндзи. Парень и девушка сидели рядом, Миу подносила ко рту Кенчи какой-то кусочек и, судя по приоткрытому рту, говорила это банальное «А-а-а». Рююто покачал головой и вздохнул:

— Ну, да. Близкие, конечно, отношения. Но ведь Фуриндзи-доно дал гарантию, что девушка будет чиста…

— Не на то смотришь, сын! На стулья смотри!

— Э?

— Сколько стульев за каждым столиком в столовой?

— Четыре…

— А на фотографии?

— Три… — Прошептал Рююто, начиная понимать. — Они что…?

— … Терпеливо ждали, когда ты подойдешь, Рююто! Оставив один-единственный стул для тебя. Чтобы ты сел напротив, а не куда-нибудь сбоку.

— Раз они такие умные, то должны прекрасно понимать, что шансов нет.

— Шансы есть всегда! Всегда!

— Он — никто! Простолюдин!

— Дурак! — От этого шипения Рююто сжался. Отец умел лупить эмоциями вот так, наотмашь. — Глупец! Он вот-вот пройдет лабиринт Драконов. И станет Драконом. Его обучает сам Фуриндзи-доно! Вокруг него собрались шесть мастеров Редзинпаку! Шесть! Вокруг него одного! Его мать — «дракониха», ставшая Старшей в семнадцать лет! И еще неизвестно, какое положение он займет, когда станет Драконом! Но, памятуя о том, кто его мать, и зная о щепетильности Драконов, которые захотят принести ей извинения хотя бы таким образом, можно не сомневаться, что перед мальчиком будут открыты все двери в клане Драконов!

— У нас с Драконами хорошие отношения. — Осторожно заметил молодой человек… просто, чтобы занять эту вынуждающую хоть к какой-то реплике паузу.

— Именно! Как думаешь, стоит ли подкладывать мину под эти ХОРОШИЕ отношения? Мину, которая взорвется в будущем… когда ТЫ станешь главой Асамия.

— Но ведь не значит же это, что мы отдадим им мою невесту!

— Сынок! Ты меня разочаровываешь… — Устало произнес отец, прикрыв глаза.

Отец умел не только лупить эмоциями, но и просто доводить их до слушателей так, чтобы прочувствовали. Вот и сейчас Рююто почувствовал, НАСКОЛЬКО отец разочарован и огорчен.

— …Не тем местом сейчас думаешь! ЭТИМ местом будешь думать, когда сейчас на смешанную половину пойдешь к своей Хане. — Рююто постарался удержать покер-фейс. — Ну, что ты… как маленький! Тоже мне, показали новую игрушечку и грозятся ее отобрать! Нет, не отдадим. Она тебе нравится — хорошо! Но непримиримый враг в клане Драконов нам тоже не нужен! А он станет страшным врагом, если сейчас у него отобрать девушку — обиды, нанесенные в этом возрасте, забываются очень тяжело и помнятся до глубокой старости! Следовательно…? — отец вопросительно замолчал, предлагая Рююто закончить его мысль.

Рююто думал недолго:

— Нужно, чтобы их расставание произошло максимально безболезненно… для Сирахамы. И — не по нашей вине.

— Ну, деликатничать тоже особо не нужно — он не сахарная девочка… — Поморщился глава. — Он ведь — подумать только! — уже год выдержал в Редзинпаку! Но в целом… Я уже подкинул Драконам кое-какую интересную информацию и намекнул через третьих лиц, что если они и дальше будут свои хвосты жевать, то мальчик может прийти в их клан уже семейным человеком… или, по той же причине, не захотеть приходить. Если мои расчеты верны, завтра-послезавтра вокруг Кенчи начнут увиваться «дракошки»… а там и до «семейной ссоры» между влюбленными недалеко, хе-хе… Ревность — это удобно!

— «Дракошки»? А нам в помолвке с Драконами было вежливо отказано! — С едва различимой обидой заметил Рююто.

Отец вздохнул:

— Жадный, да? Не разочаровывай меня снова, сынок. Где мы и где Драконы? Кроме того, это был отличный аргумент, чтобы убедить старых пердунов из Семейного Совета хотя бы в малости начать отходить от этих… традиций. — Отец будто выплюнул последнее слово. — И потом… неужели ты променяешь Фуриндзи Миу на «дракошку»?

— Нет!

— А чего ж тогда жадничаешь? Мы ему — «дракошек», он нам — Фуриндзи. И все довольны.

— А мое участие в соревнованиях…?

— Хорошее решение. — Одобрил глава клана. — Покажи Миу, что ты сильнее этого Сирахамы. Женщины к этому очень чувствительны. И понимают, КОМУ в данный момент демонстрируется сила. И будь честен и благороден, разумеется — никакой подлости даже близко быть не должно. Кто его знает, как внучка Фуриндзи к этому относятся… Но будь осторожен — помни, что он в Редзинпаку не пальмы елдой околачивал… — Отец помолчал, давая Рююто усвоить наставления. — Я вас более не задерживаю, Асамия Рююто-кун, можете бежать к своей… Хане.

Мастера втроем — Акисамэ, Кэнсэй и Сакаки — сидели на веранде. И что-то подсказывало, что четвертый мастер — Апачай — пристроился где-то на крыше. Сигурэ и Старейшего видно не было. И не чувствовались они… Впрочем, насчет своей способности учуять этих двоих у меня были некоторые сомнения.

— Йо, Кенчи! — Акисамэ поприветствовал меня важной физиономией и жестом капитана Спока.

«Йо»? Я обратил внимание, как он аккуратно задвинул что-то за спину. Сидящий рядом Кэнсэй повторил маневр, но вот Сакаки Сио «спалил» обоих. Разумеется — будет он при мне прятать банку с пивом, как же!

— Без закуски! — Возмутилась Миу. — Я же сказала, что приготовлю, как приду! Ну, задержалась всего на пять минуточек!

— На тридцать шесть минут сорок одну секунду. — Педантично поправил Кэнсэй, вытащив из кармана часы-луковицу. — Ик!

Да они пьяны! Вон, какие глазки осоловевшие! Движения, правда, как и ожидалось от мастеров, по-прежнему четкие, точные и безупречные. А уж у Сакаки… по-моему, ему любое бухло в любом количестве нипочем!