Горди приблизился к ним и пробормотал:

— Не знаю я, о чем она тут болтает, но точно знаю: лэрд Маклейн сказал, вы заплатите мне за то, что я привез ее к вам.

Лорд Макдоналд медленно перевел взгляд на Горди. И нежность, которую Эйли только что видела в его глазах, сменилась леденящим холодом. У Рори тоже иногда был просто убийственный взгляд, но до этого человека ему далеко. Горди же попятился и с дрожью в голосе пролепетал:

— Милорд, я ни в чем не виноват… Это все Сирил Маклейн…

Поднявшись на ноги, лорд Макдоналд внимательно посмотрел на Эйли:

— Он не обидел тебя, девушка?

— Нет-нет.

Эйли покачала головой. Ей не хотелось, чтобы смерть Горди была на ее совести. А если бы она сказала «да», то лорд Макдоналд убил бы его не задумываясь.

— Хорошо, я позабочусь, чтобы утром тебе заплатили, — сказал лэрд. — Уведите его.

Он кивнул своим людям, ожидавшим его приказаний. Когда же Горди увели, он взглянул на Коннора и спросил:

— Парень с тобой?

— Да, Коннор охранял меня.

Макдоналд приподнял седую бровь, как бы говоря: «Не очень-то хорошо он справился со своей работой». И Эйли почувствовала необходимость заступиться за Коннора.

— Похитителей было двое. Но Горди убил Манго, своего напарника, когда тот стал угрожать мне.

Эйли непроизвольно поднесла руку к тому месту на шее, где он порезал ее своим кинжалом. Коннор же уставился на нее широко раскрытыми глазами — ведь он ничего об этом не знал.

— Очень хорошо, что убил, — заявил лэрд. — Мужчина не должен поднимать руку на женщину, как бы зол ни был. Ты дрожишь? Идем к огню, девушка. Есть хочешь?

Макдоналд подвел Эйли к костру, причем обращался с ней так, словно она хрупкий стеклянный сосуд. На незнакомом языке, который Эйли не понимала, но часто слышала в Данвегане, он отдавал распоряжения своим людям. Не прошло и пяти минут, как она уже держала в одной руке миску с рагу, а в другой — кусок хлеба. На плечи же ей накинули плед. Осмотревшись, Эйли с облегчением отметила, что с Коннором тоже обращаются как с гостем.

— Так расскажи мне, девушка, как ты вообще оказалась в Данвегане? — попросил Макдоналд.

Эйли пересказала историю, сочиненную Фергусом. Потом рассказала про Мойру и Сирила Маклейн и про их обвинения — мол, якобы она шпионка. Про волшебный флаг она, разумеется, умолчала, но зато рассказала, как Рори, поверив Маклейнам, запер ее в башне. Рассказывая эту историю, она украдкой поглядывала на Коннора, и ей показалось, что юноше было очень не по себе.

Конечно, про башню можно было и не рассказывать. И Эйли сама себе удивлялась — с чего она вдруг так разболталась? Наверное, потому, что лорд Макдоналд ей понравился. Более того, у нее даже возникло чувство, что она может доверить ему все свои тревоги и страхи.

— Он запер тебя в башне? Разрази его гром! — взревел лэрд, и Эйли невольно вздрогнула.

— Но все закончилось благополучно, — сказала она. — Я сбежала оттуда. Вот тогда-то и подвернула ногу.

Она приподняла подол и показала перебинтованную лодыжку. Правда, повязка теперь была такой же грязной, как и вся она.

Макдоналд хлопнул себя по бедру и разразился оглушительным хохотом, так что даже прослезился. Утирая глаза, он пробормотал:

— Выходит, ты сбежала из башни, да? Что ж, ты не только красивая, но еще и храбрая.

Эйли улыбнулась, заметив, как развеселился пожилой лэрд. Ей было приятно, что она развеяла хотя бы часть той печали, которую при встрече с ним увидела в его глазах.

— И что же тогда сделал этот молодой дурак?

— Он поверил мне и привез обратно в Данвеган.

Она вспыхнула под испытующим взглядом лэрда — казалось, он точно знал, что случилось потом.

Макдоналд же разгладил свои седые усы и спросил:

— Ты его любишь?

Эйли медлила с ответом. Рори был мужем его дочери, и она не знала, как он отреагирует на ее признание. Но ей не хотелось лгать этому человеку. К тому же Макдоналд наверняка уже обо всем догадался.

— Да, люблю, — кивнула она.

Лэрд со вздохом пробормотал:

— С моей Брианной было точно так же. Я не хотел этого брака, но ей не нужен был никто другой. Сколько бы парней я ни представлял ей, она хотела только Маклауда.

Эйли пыталась не обращать внимание на покалывание в груди. Ей всегда нелегко было слышать о любви Рори и Брианны. Разумеется, она знала, что ее Рори тоже любит, но ведь никому не хочется быть «вторым сортом». А для нее Рори всегда будет единственной настоящей любовью.

Эйли откашлялась и проговорила:

— А почему вы не хотели, чтобы она выходила за него?

— Потому что Маклауды и Макдоналды всегда из-за чего-нибудь враждовали. Ты должна это знать, девушка.

— Но ведь с браком вражда закончилась. Наверняка вы должны были изменить свое отношение к Рори?

Старый лэрд устремил взгляд куда-то в сторону. Наконец сказал:

— В основном — изменил. Он достойно несет бремя ответственности, которое было возложено на его плечи в ранней юности. Быть может, поэтому он ставит свой клан превыше всего на свете. Во всяком случае, Брианна считала, что это именно так. Она всегда знала, что занимает лишь второе место в его сердце. Как только моя дочь умерла, перемирие между нашими кланами закончилось.

Сердце Эйли заколотилось где-то в горле. Выходит, Брианну терзали те же сомнения, что и ее. Надежда, что когда-нибудь Рори будет дорожить ею больше, чем своим кланом, таяла с каждым словом старого лэрда. Но она испытывала потребность защитить Рори. К. тому же ей хотелось хоть немножко смягчить горе отца Брианны.

— Лорд Макдоналд, вы не должны сомневаться в том, что Рори любил вашу дочь. Я знаю, что любил. Очень любил.

Лицо лэрда словно окаменело.

— Если б не он, моя дочь была бы жива, — процедил он сквозь зубы.

— Милорд, о чем вы говорите? Рори никогда не причинил бы боли своей жене. По крайней мере — намеренно. Он сделал все возможное, чтобы спасти ее. — Эйли прикоснулась к руке старика. — Поверьте, он до сих пор жестоко страдает из-за ее смерти и смерти ребенка. Я убедилась в этом не так давно, когда помогала одной женщине родить. Он все еще переживает, лорд Маклауд. До сих пор чувствует свою вину.

— Еще бы ему не чувствовать… Брианна была слабенькой от рождения. А вот ее сестра — она была очень крепкой.

Мягкая улыбка тронула губы старика. Но он тут же нахмурился и вновь заговорил:

— Маклауд не должен был заставлять ее рожать. Но он и его проклятый клан хотели ребенка, чтобы продолжить род Маклаудов. Хотя мог бы оставить это дело своему брату…

Горячая краска прилила к лицу Эйли. Ей не хотелось говорить на эту тему с отцом Брианны, но она понимала, что должна. Если существует хотя бы малейший шанс покончить с этой враждой, она должна им воспользоваться.

— Милорд, а вы никогда не задумывались о том, что ваша дочь знала: жить ей осталось недолго. Возможно, именно поэтому она хотела оставить Рори хоть что-то в память о себе.

Старик отвернулся и проворчал:

— Почему ты так считаешь?

— Я целительница, лорд Макдоналд, и по собственному опыту знаю, что иногда люди чувствуют свою близкую смерть. Я, разумеется, не знаю всего о вашей дочери, но если, как вы говорите, она с рождения была слабой, то это означает, что вам еще повезло. Ведь она могла покинуть вас гораздо раньше. Должно быть, вы очень хорошо заботились о ней.

Макдоналд кивнул и утер глаза.

— Да, ты права. Когда я потерял ее мать и сестру, у меня осталась только она, Брианна.

— Значит, ей посчастливилось, что у нее был такой отец, как вы. Я ей завидую, — добавила Эйли с грустной улыбкой.

— Выходит, мы с тобой родственные души, да? — Старик сжал ее руку. — Ты ляжешь в моей палатке, милая, а завтра мы с тобой поговорим.

— Лорд Макдоналд, только отправьте сообщение Рори, хорошо? Он должен знать, что я у вас и что со мной все в порядке.

— Ладно, хорошо. Как только начнет светать, отправлю к нему человека. Я не собираюсь использовать тебя в этой нашей вражде. Не позволю тебе страдать. Однако… — Он помолчал в нерешительности, потом добавил: — Я и весь мой клан… мы будем рады приветствовать тебя в Армадейле после сражения. Если, конечно, ты захочешь отправиться со мной.