Эйли попыталась проглотить комок, подкативший к горлу, но тщетно. Схватив стоявшую перед ней кружку, она сделала большой глоток эля. Откашлявшись, пробормотала:

— Что ж, хоть это утешает.

Эйли украдкой поглядывала на мужчин, сидевших с ней рядом. «Как бы узнать, где спрятан флаг», — думала она. Разумеется, она прекрасно понимала: использовать женские уловки на Фергусе — совершенно бесполезно. А вот Йен — другое дело. Красивый мужчина, обаятельный до невозможности, он ясно дал ей понять: если с ее стороны будет хотя бы малейшее поощрение, он ухватится за него.

Собравшись с духом, Эйли сказала:

— Йен, ты не проводишь меня к Чизхолмам после завтрака? Я обещала навестить Морин и малыша, а потом…

Она сделала вид, что немного напугана вчерашними событиями. И похоже, слишком уж увлеклась своей ролью беспомощной женщины. Потому что Рори, сидевший за этим же столом, тотчас же поднялся на ноги, когда они с Йеном встали.

Взглянув на лэрда, Эйли спросила:

— Рана уже не беспокоит?

— Нет, все в порядке. — Покосившись на Йена, Рори спросил: — Так какая же помощь тебе требуется от моего брата, Эйлианна?

Он казался очень спокойным, но в его голосе прозвучали стальные нотки.

— Йен согласился проводить меня к Чизхолмам, — ответила Эйли. — Да ты ведь слышал, не так ли?

Рори промолчал, а его брат, словно почувствовав необходимость объяснить сложившуюся ситуацию, поспешно проговорил:

— Видишь ли, Рори, после вчерашнего Эйли, понятное дело, побаивается ходить одна.

Лэрд вскинул брови, взглянув на нее.

— Это так?

Он не сводил с нее пристального взгляда. Эйли промолчала. Ну почему он считает необходимым объяснять свои поступки брату? Она надеялась, что не возбудила подозрений Рори, но, выходит, ошиблась. Судя по всему, он из тех, кого невозможно одурачить. Кроме того, он из тех мужчин, от которых, хоть убей, невозможно отвести глаза. С огромным усилием заставила себя оторвать от него взгляд. И уже не в первый раз пожалела о том, что у него нет какого-нибудь изъяна. Увы, он был совершенно неотразим.

— С вашего позволения я пойду, — пробормотала наконец Эйли. — Встречаемся во дворе через несколько минут, Йен. Всего доброго, Фергус, лорд Маклауд…

Она вежливо кивнула им и шагнула к выходу.

— Подожди, Эйлианна…

Рори тронул ее за плечо. Эйли вздохнула и снова к нему повернулась. А он внимательно посмотрел на нее, потом с улыбкой сказал:

— Ты поедешь к Чизхолмам верхом.

Верхом? Она уставилась на него в изумлении. Боже милостивый, неужели он действительно хочет, чтобы она ехала верхом на лошади? Эйли решительно покачала головой:

— Нет, я лучше пойду пешком.

— А я сказал, поедешь верхом, — заявил лэрд.

Господи, ну что она могла ему ответить? Ведь он же не знал, что она совсем из другого времени, из того времени, в котором далеко не каждая женщина умеет сидеть в седле.

— Я… я не могу. У меня… аллергия.

— Аллергия? — переспросил Рори.

Разумеется, он никогда не слышал такого слова. Проклятие, вот так влипла! Эйли с укором посмотрела на Йена с Фергусом. Это они виноваты, что она попала в такой переплет! И ни один из них не пришел ей на выручку!

— Я чихаю от лошадей, — пояснила Эйли.

— Глупости! От лошадей нельзя чихать. Ты отправишься к Чизхолмам верхом, Эйлианна. Или вообще не отправишься. Твои ноги еще не зажили.

Глаза Эйли потемнели от гнева, и она закричала:

— Не смей приказывать мне, Рори Маклауд! Ты мне не лэрд! Не забывай об этом!

Он скрестил руки на своей широкой груди и, вперившись в нее взглядом, тихо сказал:

— Ошибаешься, Эйлианна. Я имею право тебе приказывать. И буду приказывать. А если ты боишься ездить верхом, то я это пойму.

— Разумеется, не боюсь. — Она с вызовом вскинула подбородок. — Я ничего не боюсь.

— Вот и прекрасно. Значит, встретимся в конюшне, после того как я закончу завтракать.

— Нет-нет, я не поеду с тобой. Я пойду с Йеном.

Эйли с мольбой посмотрела на молодого человека, но тот в ответ лишь пожал плечами.

— Если хочешь навестить Чизхолмов, приходи в конюшню.

С этими словами Рори снова уселся за стол.

Эйли взглянула на него, задыхаясь от гнева. Ей вдруг ужасно захотелось вылить кружку эля ему на голову. Он покосился на нее и, словно прочитав ее мысли, с усмешкой сказал:

— На твоем месте я бы не стал это делать, Эйлианна. Тебе не понравятся последствия.

Эйли в очередной раз чихнула. Она чихала снова и снова, хотя и стояла в дверях конюшни, как можно дальше от лошадей. Солнечный свет, падавший на ее распущенные волосы, придавал им оттенок червонного золота, и Рори, стоявший в глубине конюшни, невольно залюбовался ею. А она, не замечая его взглядов, продолжала чихать и при этом энергично терла кулаками глаза и нос.

— Я же сказала тебе, что у меня аллергия. Теперь ты мне веришь?

Эйли демонстративно шмыгнула носом.

Тут Рори наконец приблизился к ней и провел кончиком пальца по ее покрасневшему носу.

— Я тебе не верю, Эйлианна. Но полагаю, что ты прекрасная артистка. У тебя замечательно получается, — добавил он с веселой улыбкой.

Эйли уставилась на него в изумлении.

— Ты, наверное, шутишь. Посмотри на мой нос, на глаза.

Она снова чихнула.

— Если бы я так же усердно тер свои глаза и нос, то выглядел бы точно так же и чихал бы не хуже.

— Ты просто невыносим!

Эйли резко развернулась, собираясь уйти.

— Ну нет, так легко ты от меня не отделаешься! — Рори схватил ее за руку и привлек к себе. — Ну, давай еще… Чихни же. Что, больше не получается?

Он рассмеялся.

Эйли фыркнула и ущипнула его за руку. А он еще громче засмеялся.

— Да, Эйлианна, больше не получается…

— Ах так?.. Ну погоди же, я тебе…

Но Рори сжал и другую ее руку, и она не успела осуществить свою угрозу.

— Эйлианна, почему бы тебе не признаться, что ты просто боишься?

Пытаясь освободиться, Эйли резко подалась назад, но вышло так, что в тот же момент Рори отпустил ее руки, и она, не удержавшись на ногах, шлепнулась задом о землю, чуть присыпанную соломой. Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться, но Эйли, смерив его гневным взглядом, отвернулась.

— Я же не нарочно, Эйлианна…

Рори пытался спрятать улыбку.

Ее глаза вспыхнули темно-фиолетовым.

— Ха! Так я тебе и поверила!

Поднявшись на ноги, Эйли принялась сбивать пыль и солому со своего синего платья.

Рори присел с ней рядом на корточки.

— Давай помогу.

Она взглянула на него и пробурчала:

— Ты и так уже помог. Благодарю. И не смей смеяться надо мной!

Он ухмыльнулся.

— Ну, ты ведь должна признать, что твое маленькое представление было довольно забавным.

Эйли снова отвернулась, но на сей раз — улыбнувшись. Рори принялся выбирать соломинки из ее платья — делал это ловкими и быстрыми движениями, чтобы не прикасаться к округлостям ее восхитительного задика.

— Спасибо, — пробормотала она, отступая от него.

— Так ты скажешь мне, почему не желаешь признаться в своих страхах, Эйлианна?

Она пожала плечами.

— А с какой стати? Думаю, хватит с тебя развлечений на сегодня.

Она сделала шаг к стойлам; ее внимание привлек Люцифер, огромный черный жеребец лэрда, бивший сейчас копытом — словно в нетерпении.

— У каждого свои страхи, Эйлианна. Я бы не стал смеяться над твоими.

Она обернулась к Рори и, склонив голову к плечу, внимательно посмотрела на него.

— Сомневаюсь, что ты когда-нибудь чего-то боялся, лорд Маклауд.

Ох, как же она ошиблась… Он, Рори, боялся ее и тех чувств, которые она в нем пробуждала. Боялся чувств, которые, как ему казалось недавно, он похоронил вместе с Брианной.

— Что ж, Эйлианна, пойдем к стойлам. Не беспокойся, я выберу для тебя смирную лошадку, — добавил Рори.

Чуть прихрамывая, Эйли пошла за ним, то и дело опасливо поглядывала на лошадей в стойлах. Когда же они остановились у последнего, она с облегчением вздохнула. Указав на белую кобылку, сказала: