Когда Ронка всё же вернулась домой, то она закрылась в своей келье и неделю никого не пускала. Потом, правда, немного оттаяла. Керн как-то смог привести её к более адекватному состоянию.

Кстати, насчёт Керна и Ронки. Меня терзают смутные сомнения. Мне кажется, тут не всё чисто. Ну не может человек консультироваться у учителя по шесть часов подряд. По-моему, они там не только и не столько консультируются. Впрочем, это не моё дело.

А осенью знаете, что Ронка учудила? Она помолодела! Когда мы с Бенкой вернулись домой из поездки по Лесам, так я её даже и не признал сначала. Маги могут произвольно, по собственному желанию, менять свой возраст. Правда, только в одну сторону – в сторону омоложения. Стареть приходится естественным образом. Разумеется, омоложение – процесс не мгновенный, но достаточно быстрый. Примерно на один год можно помолодеть за день. А ещё можно остановить старение и оставаться в выбранном возрасте постоянно. Собственно, маги в основном и живут в таком режиме.

Так вот, возвращаясь к Ронке. Пока мы с Бенкой катались, она помолодела лет на пять. И мне кажется, что это связано с Керном. Так что теперь Ронка – его ровесница. Ну, и моя тоже, значит. Нам всем сейчас по 16 лет. Внешне. На самом же деле 16 лет только Керну.

О, Игитаро предлагает послать к Рассветному Архипелагу карательную флотилию из 15 боевых кораблей. И что, нужно было думать месяц, чтобы додуматься до этого? Почему сразу не послали? Голосуем. Единогласно. Так, а теперь самое интересное – кто на этих кораблях пойдёт?..

– Что же ты такая хилая, Леона?! Ведь и море почти спокойное и идём мы не быстро.

– Ага, «спокойное»! А пол почему качается? Буээ…

– Осторожнее, не напачкай. Тут гремлинов нет.

– Мне уже всё равно.

– А мне нет. Меня-то не развезло. Как некоторых неженок.

– Где уж мне. Я же не Белая Роза.

– И это при спокойном море! А что с тобой будет, если начнётся шторм?

– Буээ… Тьфу!

– Лучше ложись и постарайся заснуть. Когда проснёшься, станет полегче. А я пойду пока по палубе погуляю…

Как же мне нехорошо. Охх… Когда я ругался с ректором и требовал отпустить меня на охоту за пиратами, путешествие на корабле представлялось мне совсем иначе. Кто же знал, что я так расклеюсь уже к концу первого дня плавания? Оказывается, моё тело очень восприимчиво к морской болезни. И я ничего не могу сделать с этим. Исцеление морскую болезнь не лечит.

А Ронка, зараза, ходит довольная жизнью. Ей всё нипочём. Сегодня даже позавтракать смогла. Я же и пытаться не стал. Ой. Опять. Зря про завтрак вспомнил. Где тут мой тазик? Буээ… Ну нет же ничего внутри! Давай обратно в кровать. Уснуть бы. Всю ночь ведь не спал. Может, после сна полегчает?..

Когда я проснулся, за окном уже темнело. Ронка спала на соседней кровати, накрывшись с головой – только макушка торчит. Как она там не задыхается? На удивление хорошее самочувствие. Надо же, действительно полегчало. Кушать хочу. Ещё бы. Часов тридцать не ел ничего.

Вылез из кровати и тихонечко, чтобы не разбудить Ронку, прямо в ночной рубашке пошлёпал на выход. Каюта у нас с Ронкой здоровенная – целых восемь комнат. Ну, так ничего удивительного. Это же боевой корабль, а не пассажирский. Его специально проектировали так, чтобы магам было бы удобно вести боевые действия. То есть много спать, хорошо питаться и не переутомляться.

Зашёл в комнату прислуги, попросить приготовить поесть. Можно было бы позвонить в колокольчик и они бы сами пришли, но я не хочу будить Ронку. Колокольчик звенит довольно громко. Прислуживают нам тут три тётки – одна кухарка и две горничные. Все уже в летах, далеко за сорок каждой.

Кухарка, чем-то неуловимо напоминавшая фрекен Бок, сразу засуетилась и поскакала на кухню. Говорит, у неё почти всё готово, минут через десять подаст. Ронку, что ли, разбудить? Да ладно, еду принесут – сама встанет. Пока умоюсь и переоденусь. А вот горячей воды в ванне нет. Непривычно.

Когда я застёгивал у себя на спине платье, то вдруг подумал о том, как легко и непринуждённо мне теперь удаётся переодеваться. Ведь ровно три года назад это было непростым испытанием. Чего я тогда только не делал. И песни пел, и на потолок смотрел и с закрытыми глазами раздевался. Даже пробовал в перчатках переодеваться, но это оказалось очень неудобно. А сейчас ничего, нормально. Спокойно снял ночнушку, натянул трусы, а сверху платье. Легко. Хотя тело-то стало даже лучше, чем было. Если бы я сразу попал в 16-летнюю девушку, не знаю что бы и было. Свихнулся бы наверное.

По-видимому, разум всё-таки смирился со своим новым местом обитания. Хотя полноценной девушкой я так и не стал. По-прежнему не воспринимаю парней как возможных кандидатов на место в своей постели. С Керном вот целый год в одной спальне спал. И ничего. Ноль. Я специально следил за собой, думал, вдруг проявится что. Не-а. Пустота. Ну парень. Ну в трусах. И что? Пару раз за этот год я и без трусов его случайно видел. Не заинтересовало ни в малейшей степени. Похоже, Керн и в самом деле обзавёлся в моём лице второй сестрёнкой. Так что Великой Матерью мне удалось стать не случайно. Я действительно уже не мужчина, но всё ещё и не девушка. Я посередине.

О, а вот и пожрать принесли. Чего там? Грибной супчик? Замечательно. Кухарка поставила на стол супницу, пообещала по звонку подать второе, и свалила. Тут и Ронка нарисовалась. Унюхала, видать. Ну куда, куда в таком виде лезешь за стол? Я же есть не смогу. Иди, оденься сейчас же!

С Ронкой мы теперь ровесницы. Она помолодела и стала даже чуть ниже меня ростом. Так что я веду себя с ней более расковано, чем раньше, когда она на 20 лет выглядела. Тогда я воспринимал её как старшую, а сейчас вроде как ровня мне. Кричу вот на неё иногда. Впрочем, Ронка не обижается. По-моему, она устаёт быть могущественной Белой Розой и хочет иногда отдохнуть от этого и побыть простой девчонкой.

Когда перед отплытием знакомились с командой, так моряки чуть не описались от восторга, увидев саму легендарную леди Ро. Мне их отношение к Ронке напоминает отношение эльфов ко мне. Те тоже при виде Великой Матери едва на колени не бухаются.

Команда у нас небольшая. Всего 24 человека, считая капитана. Ещё на борту три наших тётки, мы с Ронкой, Зайка, две кошки и стадо диких крыс неизвестной численности. Борта корабля выкрашены в молочно-белый цвет, а сам он называется «Снежинка». Как мне кажется, Ронка и выбрала этот корабль из-за цвета. Кстати, я так до сих пор и не знаю, почему ей настолько нравится всё белое. Спрашивать, вроде, неловко.

После ужина вышли на палубу погулять и полюбоваться закатом. Солнце тонет в океане, мы плывём почти точно на него. Впереди видны другие корабли нашей флотилии. Всего их 15 штук, как мы тогда и решили на Совете. А наша «Снежинка» идёт самой последней в колонне. Это Ронка подсуетилась. Почему-то хочет, чтобы за нами никого не было. Я не понял, почему.

Чайки летают. Запустил в одну яблочным огрызком и не попал. В ответ на это другая чайка попыталась разбомбить меня с воздуха, но тоже промазала и всего лишь сделала кляксу на палубе. Это ей повезло. Если бы попала, то к ней полетел бы уже не огрызок яблока, а сгусток лавы.

Чего говоришь, Ронка? Замёрзла? Ну сходи, возьми кофточку. Не, мне не надо, спасибо. Не холодно. Принеси мне лучше яблоко. Два яблока. Может, я всё-таки смогу попасть в чайку огрызком?..

А утром я узнал, для чего Ронка выбивала нашей «Снежинке» место замыкающего в колонне. Ну, хитрюга! Это действительно самое лучшее место. А я-то ещё гадал, зачем она купила в Норриче здоровенную деревянную бадью для промышленного производства сидра. Да ещё и заставила погрузить её в трюме на самый верх, прямо у люка.