По залу шёпот. Некоторые становятся на колени и с обожанием смотрят на свою богиню. Снова останавливаю хор. Пою соло:

А теперь все вместе!

Девчонки в хоре действительно талантливые. Они просто не знали, как это нужно правильно петь. А теперь, когда услышали верное исполнение, они очень удачно подпевают мне.

На коленях стоят уже все, кроме меня и музыкантов. Даже девчонки из хора поют на коленях. И нам начали подпевать простые прихожане.

Инанна! Сама Инанна! Богиня сходит с портрета, подходит ко мне, и гладит меня рукой по щеке. Не могу больше держаться. Опускаюсь перед ней на колени. Гимн поют уже абсолютно все, находящиеся в храме. Даже некоторые музыканты пытаются подпевать.

С последними звуками песни богиня наклоняется над умирающей девочкой и целует ту в лоб. А затем, так и не произнеся ни слова, медленно растворяется в воздухе.

Всё. Музыка стихла. Старшая Жрица беззвучно рыдает, по-прежнему стоя на коленях. Впрочем, далеко не только она одна. Храм накрывает тишина, нарушаемая только судорожными всхлипываниями. Мы все только что стали свидетелями Пришествия Богини.

– Мама, где мы? Почему все вокруг плачут? Что случилось? – раздаётся с алтаря девичий голосок…

Стук в дверь. Ну, кто там ещё? Встаю с постели и открываю.

– Сестра, ты не заболела? – заботливо спрашивает меня старшая жрица. – Ты так долго спишь.

– Нет, спасибо. Всё нормально. Я вчера очень устала – весь день на ногах. Вот и… Извини, сестра.

– Не стоит извиняться. Мы просто беспокоились, что ты могла заболеть.

– Я в порядке.

– Замечательно. Не хочешь сходить искупаться? Сегодня с утра изумительная погода. А у нас тут отличный песчаный пляж.

Искупаться? С сомнением смотрю на толстуху. Подозрительно. Что-то идея не нравится.

– Нет, спасибо. Мне некогда. Я спешу.

– Жаль. Послушницы и младшие жрицы ходили к океану. Говорят, вода сегодня просто изумительная.

– Послушницы? – сразу делаю я стойку.

– Да. Ты спала, сестра, потому они тебя и не позвали с собой.

Чёрт. Спать надо меньше. Я всё интересное пропустил. Балбес я. А ведь вчера вечером, когда я принимал душ вместе с девчонками из хора, кое-кто из них бросал на меня весьма многообещающие взгляды.

А что вы хотите? Заперли три десятка девчонок на небольшой храмовой территории и не пускают туда мальчиков. Конечно, девочки со скуки начнут развлекаться сами. Я уж вчера за Иллидана так просил, так просил. Даже предлагал оставить его спать в моей келье. Не помогло. Железное правило – мужчины не могут ночевать в храме Инанны. Пришлось Иллидану отправляться на ночь к родителям Милки.

Даже то, что я теперь – старшая жрица Инанны, не спасло Иллидана от изгнания. Ну да, я – старшая жрица. Я руководил ритуалом Призыва Инанны. К тому же, последняя недвусмысленно выказала мне свой расположение, погладив меня по щеке. Так что о моём статусе не может быть никаких споров. Фактически, в старшие жрицы меня произвела сама Инанна.

Как старшей жрице, мне выделили отдельную келью для отдыха. Чему я не больно-то и обрадовался. Я бы предпочёл переночевать в общей спальне с послушницами и младшими жрицами. Очень сильно подозреваю, что ночью у них там происходит нечто небезынтересное. Но нельзя. Старшей жрице невместно. Абыдна, да?..

– Привет, Леона! – шлепком по носу Иллидан останавливает Щелкунчика. – Ты чего так долго?

– Проспала. А ты как? Нормально?

– Конечно. Я уже давно встал. Леона, мы сегодня поедем куда или нет? Тебе же уже скоро нужно будет ложиться спать!

– Хмм… Ладно, раз уж так… Пусть это и против правил и меня за это осудят, если узнают, но я сегодня не стану ложиться спать после обеда. Поедем. Я передохну только немного и поедем.

– Пошли, я тебя с родителями Милки познакомлю. Её отец вернулся ночью. И её брат тоже тут. Ты, вроде, знаешь его уже?

– Маркус?

– Ну да, он. Утром приехал.

– Привет, Леона! – из дома выходит Маркус.

– Здорова. Ты как тут оказался? Писал же, что только через четыре дня будешь.

– Агильери сходил к ректору, просил за меня. Маги Пространства собрали малый круг и открыли мне портал в Тинополис. Там магистр-опекун специализируется на магии Иллюзий. Он смог стабилизировать портал и я успел пройти.

– Понятно. Как Милка?

– Всё отлично. Даже не знаю, как отблагодарить тебя, Леона. Если бы не ты… Иллидан мне всё рассказал. Спасибо, Леона.

– Да ладно. Мне было не трудно.

Зашли в дом. Мне представили отца Милки и Маркуса и посадили обедать. Наконец-то я встретил нормальную семью. Они не попытались отравить меня молоком, а налили чая. Вот это дело! Предлагали даже пиво, но я за рулём. Мне нельзя. А то засну. Пока я наливался чаем, попросил младшего брата Маркуса сбегать в местную таверну и купить мне там пирожков на 2 золотых. Лучше с грибами.

– Маркус, а ты куда сейчас? В Академию вернёшься?

– Да. Но не сразу. Погощу с недельку, а потом и вернусь. Раз уж всё равно приехал.

– Хочешь, поехали с нами. Место есть.

– Не, спасибо. Я останусь. Последний раз был тут полгода назад. Соскучился. Милку, опять же, проводить нужно.

– Куда проводить?

– В храм. Она же теперь жрица.

– Жрица?

– Ну да. Поцелуй Инанны на ней. Она – её младшая жрица.

– О как… Ладно, мы поедем. Где там твой брат? Сколько можно за пирожками бегать?! Или он их сам испечь решил?

– Да вон он уже идёт, смотри.

Угу. Идёт. И не один. За ним шагает молодой плечистый парень, который толкает перед собой тачку. На тачку погружено два здоровых пухлых мешка.

– И где пирожки? – спрашиваю я мальчишку.

– Вот же они, – отвечает тот и показывает мне на тачку с мешками.

– Пирожки? Мешками?

– А это сдача, – суёт мне в руки один золотой и небольшой мешочек. Открываю мешочек. Там серебряные монетки. Много.

– Не поняла. У вас тут что сегодня – рекламная распродажа? Или пирожки просроченные?

– Пирожки хорошие, вкусные. Я сам один попробовал. Мастер Жано очень извиняется перед Вами, но говорит, что на два золотых у него нет пирожков. Он их и за полгода столько не напечёт. Это всё, что он смог найти, но если Вам нужно больше, мастер Жано может испечь ещё, только придётся подождать. Вот.

– И сколько он взял с меня за два мешка пирожков?

– Одну серебряную. Вот, я же сдачу принёс. Там 99 серебряных.

– Ничего не понимаю. Почему он так дёшево раздаёт свои пирожки?

– Леона, а сколько по-твоему должны стоить пирожки? – влезает в разговор Маркус.

– Два золотых за пакет. Так всегда было. Я много раз уже покупала. Все трактирщики брали за пирожки по два золотых.