Сюзанна понимала, что болезнь не заразна. Но вдруг дочь станет подражать поведению своего маленького друга? Может, на него угнетающе действует атмосфера в доме Трейси и Дэна? Сейчас эти мысли казались ей нелепыми, но тогда — другое дело. Если Холден Харрис скрылся в собственном мире, сохранив лишь телесную оболочку, значит, это может произойти с любым ребенком.

К сожалению, Трейси очень болезненно восприняла ее сомнения. Сюзанна чувствовала отчуждение подруги, но не могла не задавать вопросы. Ее беспокоили зловещие перемены в поведении Холдена. Однажды Сюзанна и Трейси молча сидели рядом на диване, пили кофе и наблюдали за детьми. Трейси уже обратилась к врачам, чтобы те провели обследование, но Холдену еще не поставили диагноз.

Элла тогда держала на руках куклу. Она нежно разговаривала с ней, пела колыбельную, укачивала. Они не сразу поняли, что она говорит. Девочка отложила куклу и подошла к Холдену.

Он был ее лучшим другом. Она больше времени проводила с ним, чем с братьями.

— Холден, — смешно коверкая его имя, произнесла девочка. Раньше он всегда вприпрыжку бежал к ней, когда она его звала.

Но в тот день он расставлял на подоконнике игрушечные машинки и не смотрел на нее. У него была целая куча машинок. Когда Элла приблизилась к нему, он даже не обернулся. Он не посмотрел на нее и ничем не показал, что замечает ее присутствие.

— Холден! — Элла нетерпеливо потрогала его за плечо. — Давай играть вместе!

Молчание. Никакой реакции. Холден словно не видел ничего, кроме машинок в коробке. Педантично, будто в трансе, он потянулся за очередной игрушкой и поставил ее в длинный ряд. Было что-то жуткое и неестественное в том, как тесно он ставил их друг к другу. Зеленая машинка, красная, синяя, желтая, грузовик... Зеленая, красная, синяя, желтая, грузовик... Зеленая...

Похоже, он выстраивал их в определенном порядке. Это было странно. Элла несколько секунд наблюдала за Холденом, потом рассмеялась. Правда, получилось не очень весело — больше похоже на всхлип. Она явно пыталась привлечь его внимание, надеялась, что все будет как раньше.

— Почему он со мной не разговаривает? — удивленно спросила Элла.

Холден не глухой. Он любил Эллу... но не обращал на нее внимания. Сюзанна обернулась к Трейси:

— Ты не пробовала заставить его ответить? Может, это нормально для детей его возраста? Я имею в виду, он пытается показать свою независимость и все такое...

Вспоминая свой вопрос, Сюзанна поморщилась как от боли. Но ведь она тогда мало что знала об аутизме. Со стороны могло показаться, что Холден капризничает или бунтует. Она думала, что если Трейси подойдет к мальчику, развернет его к себе лицом и прикажет отвечать, он послушается.

Трейси явно не понравилось предложение Сюзанны и тон, которым оно было высказано. Выражение ее лица стало холодным, а в глазах загорелся гнев. Сюзанна никогда не видела подругу в таком состоянии.

— Это не так! — Трейси посмотрела на сына. Выражение ее лица смягчилось. Глаза увлажнились. — Он не капризничает. Он болен. Наверное, это какая-то болезнь мозга.

Им обеим стало неловко. Они не знали, как загладить ужасное, тоскливое чувство. Женщины пристально наблюдали за детьми, как люди, которые чувствуют непреодолимое влечение взглянуть на место автомобильной аварии, но мысли упорно возвращались к разворачивающейся трагедии.

— Холден, ты меня слышишь? — Казалось, Элла вот-вот расплачется. Сюзанна всем сердцем сочувствовала малышке. — Поиграй со мной!

Он, конечно, не обернулся и даже не шевельнулся в ответ на ее просьбу. Тогда Элла вернулась к своей кукле. Когда они увидели, что она сделала, на их глаза навернулись слезы. Элла поднесла куклу к лицу и улыбнулась.

— Привет, Холден, это я, Элла! — нежно произнесла она. — Давай споем песенку? — Она качнула куклу, словно та ей ответила. — Хорошо, давай эту. Раз, два, три... Готова? — Она не стала дожидаться ответа. — Иисус меня любит, так сказано людям... Он немощным приют дает...

Трейси и Сюзанна молча наблюдали за ней. Слезы струились по их лицам. Что они могли сказать? Холден больше не интересовался своей маленькой подружкой, и она нашла нового друга. Правда, куколка не могла петь или говорить, но она по крайней мере не отворачивалась от нее.

Воспоминание исчезло. С тех пор Сюзанна многое узнала об аутизме. Разумеется, было совершенно бесполезно заставлять Холдена общаться или бранить его зато, что он ушел в себя. Наверное, это был последний раз, когда она приводила Эллу поиграть с Холденом. Скорее всего. Сюзанна долго, пристально разглядывала фотографию малышей, словно хотела снова оказаться в прошлом.

Она мечтала вернуться в то время, когда Холден был здоров.

Дело в том, что, потеряв Холдена, они потеряли все. Встречи и беседы со старыми друзьями стали более напряженными и натянутыми. Невозможно сидеть на диване и, смеясь, прихлебывать кофе, когда твой ребенок страдает.

Она могла бы проявить больше чуткости. Но она волновалась из-за дочки, которая грустила, потому что ее маленький приятель больше не хотел с ней играть. Элла сильно расстраивалась из-за Холдена, и Сюзанна думала только об этом. Она ни разу не обняла Трейси, не посочувствовала ей. Когда в поведении Холдена наметились пугающие перемены, их встречи стали проходить невесело. Сюзанна, конечно, сожалела о случившемся, но больше заботилась о себе и своей дочери. Она даже не попыталась поставить себя на место несчастной матери.

Сюзанна тогда почти ничего не знала об аутизме. Она ошибочно полагала, что Холден капризничает или немного приболел... и это легко исправить. Она вспомнила, как с надеждой спросила Трейси: «Может, у него режутся зубы?» Она тешила себя мыслью о том, что через пару дней Холден станет таким же, как раньше. Трейси долго молчала, а потом, взглянув на нее помертвевшими глазами, сухо произнесла:

— Зубы здесь ни при чем.

— Я имела в виду... многие дети капризничают, когда у них режутся зубы.

В тот день они с Трейси не спорили и не ссорились, но обе почувствовали, что их дружбе пришел конец. Это тоскливое чувство витало над ними уже много недель. Сюзанна часто спрашивала Трейси, когда Холден выздоровеет. А потом много лет подряд прокручивала в голове их разговоры, ожидая от подруги извинений. Она была не единственной, кто полагал, будто болезнь Холдена — нормальный период в развитии ребенка. Муж Трейси тоже так думал. Только Трейси поняла, что ребенку требуется обследование и квалифицированная медицинская помощь. Даже когда Холдену поставили диагноз, Сюзанна и все остальные не сомневались, что он вскоре поправится.

Но Трейси сразу осознала, что значит этот страшный диагноз, и в одиночестве несла тяжелую ношу.

Печальные мысли острыми когтями впивались в сердце Сюзанны. Она не поддержала подругу и беспокоилась лишь о том, что ее дочь грустит. Она не хотела переживать из-за чужого ребенка. Почему же она не помогла Трейси? Когда Холдену поставили диагноз, их дружба совсем разладилась. Болезнь Холдена — не единственная причина. Например, когда дети были вместе и Элла говорила что-нибудь смешное или показывала, как она умеет кувыркаться, Сюзанне становилось неловко. Она не могла похвалить дочь или бурно порадоваться за нее. Неприлично хвастаться успехами дочери, когда сын подруги стремительно замыкается в себе.

Да, порой она вела себя бестактно, а Трейси все принимала в штыки. Поэтому их дружба постепенно сошла на нет. Вскоре Элла перестала горевать из-за того, что давно не видела своего маленького друга. Сначала она часто о нем вспоминала и называла куклу Холденом, но спустя неделю после возвращения домой они познакомились с семьями нескольких футболистов, у всех были маленькие дети, у одной пары была дочь возраста Эллы. Таким образом, им удалось заполнить пробел. И они все больше отдалялись от бывших друзей.

Конечно, Сюзанна скучала по Трейси. Но она скучала по прежней Трейси, по прежнему Холдену, по прежним временам, когда им было весело вместе... Она тосковала по прошлому, когда Холден был здоров. С каждой неделей ей все меньше хотелось позвонить Трейси. Недели превращались в месяцы, а месяцы в годы. Их дружба умерла.