— Прости. Я ничего не знала.

Минуту ей казалось, что сейчас Сюзанна схватит сумочку и пулей вылетит из зала. Она явно не собиралась делиться сокровенными мыслями. Но потом она посмотрела на Трейси... И впервые за время их разговора в ее глазах появилось выражение, которое было в юности. Ведь они дружили со школы.

— Рэнди... его почти никогда нет дома. Его карьера переживает не лучшие времена. Но он редко со мной делится своими планами. — Она всхлипнула и закрыла глаза рукой. Когда она ее опустила, на лице было написано смятение. — Дети все знают. Они меня жалеют. Во всяком случае, мальчики. А Элла, наверное, думает, что мне все равно... потому что я потратила всю жизнь на то, чтобы казаться идеальной женой. — Слезы высохли. Она говорила без выражения, словно робот. Боль, которую вызвало собственное признание, была нестерпимой. Она боялась подпускать ее близко к сердцу, чтобы та ее не убила.

Трейси молчала и сочувственно слушала подругу.

— Прости! — спохватилась Сюзанна. Похоже, она поняла, что ее признания звучат довольно странно, учитывая, как долго они не виделись. — Сейчас не время.

— Время самое подходящее, — ответила Трейси, глядя ей прямо в глаза. — Мы пришли сюда не просто так. На то была причина.

Сюзанна кивнула. Ее глаза снова заволокла печаль.

— Моя жизнь... такая пустая, Трейси. — Она дрожала, словно от страха. — Мне нечем заняться. Я целый день провожу в спортзале или в салоне красоты: ухаживаю за волосами, ногтями, лицом... Я вколола ботокс, нарастила волосы, и тем не менее... — Сюзанна покачала головой. Неестественно спокойное лицо вдруг исказилось от боли. — Этого мало! Что бы я ни делала, ему все мало! Он на меня даже не смотрит. — Она поперхнулась и крепко обхватила себя руками. — Не знаю, как так вышло, Трейси, — хрипло прошептала она. — Не знаю, как вернуть все назад. Понимаешь... я ничего собой не представляю. Я всего лишь жена Рэнди Рейнолдса. Не помню, когда меня ценили за то, кто я есть сама по себе.

Когда-то Трейси действовала очень решительно. Услышав о проблеме, она незамедлительно предлагала решение. Но она долго жила с Холденом, и эти годы научили ее не спешить. Пусть Бог сам направляет несчастных и отчаявшихся людей. Она нежно пожала руку Сюзанны:

— А что говорит Рэнди?

— Ничего. — Сюзанна посмотрела в сторону, словно увидела там мужа. — Мы до сих пор женаты, но это пустая формальность. Он в любой день может подать заявление на развод. — Она заглянула в глаза Трейси. — Мы стали чужими друг другу.

Трейси решила не спрашивать, ходят ли они вместе в церковь, молятся ли, читают ли Библию, как во времена их дружбы. Похоже, они тоже столкнулись с большими трудностями.

Наверное, со стороны может показаться, что Трейси и Дэну повезло меньше, ведь их ребенок, совершенно здоровый мальчик, внезапно замкнулся в мире молчания. Трейси впервые узнала о том, что ее подруге за эти годы тоже пришлось несладко.

— Может... может, выпьем кофе в понедельник утром? Недалеко от моей работы есть кафе. Моя смена начинается в одиннадцать.

Сюзанна спохватилась, что даже не поинтересовалась, как живет и чем занимается бывшая подруга.

— Где ты работаешь?

— В универсаме. — Трейси следила за реакцией Сюзанны. Нет, то была не жалость, но ей явно стало неудобно от нового поворота в разговоре. Трейси это не удивило. Впрочем, ей все равно. Она не стыдилась своей работы, хотя сейчас они с Сюзанной занимали разное общественное положение. Трейси нравились люди, с которыми она работала. Ее начальник молился за Холдена. Пусть богатые думают, что хотят, Трейси обожала свой магазин. Руководство старалось не поднимать цены, чтобы обычные люди могли позволить себе купить то, что хотели. Она была рада, что нашла там работу.

Сюзанна кивнула. Она словно ушла в себя, пытаясь переварить информацию о том, сколько изменений произошло в их жизни за долгие годы, пока они не виделись. Она впервые улыбнулась. Это была не дежурная приклеенная улыбка, а робкая, нерешительная улыбка человека, которого мучают угрызения совести.

— Я люблю кофе. — Она достала телефон. — Диктуй адрес.

Трейси назвала адрес. Они обнялись. Сюзанна собралась уходить, но остановилась и робко сказала:

— Я поступила нехорошо... когда бросила тебя. — У нее был хриплый голос. Она едва сдерживала нахлынувшие чувства. — Я должна была это сказать.

— Мне надо было самой позвонить тебе. — Трейси не знала, продолжится ли их дружба с Сюзанной, но она решила, что каждый день будет молиться о том, чтобы эта встреча пошла на пользу им обеим. Главное, чтобы Сюзанна поняла: она говорит искренне. — Нам пришлось нелегко. Но не стоит оглядываться в прошлое. Все позади.

Сюзанна хотела что-то сказать, но сбилась. Она кивнула, отвернулась и бросилась к двери, словно боялась дать волю чувствам и горько разрыдаться.

Трейси смотрела ей вслед. Воспоминания чудесного утра водопадом обрушились на нее: прощание с Майклом, отчаянная мольба Эллы, флейта Сьюзан, песня Холдена. Ее драгоценный ребенок и его песня. Слезы Дэна. А теперь еще встреча с Сюзанной Рейнолдс. Разве не удивительно? В глубине души она была уверена, что все эти поразительные события устроил Бог. Но Элла права, люди по-разному пытаются укрыться от мира. Теперь ей стало ясно, что Бог творит чудеса не только для того, чтобы разбить оковы, удерживающие Холдена.

Он творит чудеса ради всех людей.

В конце недели Дэн позвонил капитану и сообщил ему новость: он не вернется. Дэн начал искать работу неподалеку от школы Холдена, и его уже пригласили на собеседование. Ему обещали выгодные условия. Конечно, он будет зарабатывать меньше, чем в суровом море, но зато у него будет постоянный источник дохода.

Благодаря этому он останется рядом с Холденом и Трейси.

Нельзя сказать, что обстановка в доме сильно изменилась. Дело в том, что перемены, которые произошли с Холденом, почти не отразились на его способности к общению. Во всяком случае, между отцом и сыном. Иногда он заговаривал с матерью, но чаще пел или что-то мурлыкал себе под нос. Время от времени он даже танцевал.

Праздники быстро миновали. На Рождество они с Трейси долго сидели вечером и рассматривали фотографии, обмениваясь воспоминаниями.

— Он не хочет со мной разговаривать, — с трудом скрывая разочарование, заметил Дэн. Ведь Бог, похоже, решил вернуть им Холдена! Дэн хотел, чтобы он стал таким же, как раньше, в первые три года жизни.

— Он будет говорить. — Трейси дотронулась до его руки. Он безмерно уважал ее за то, что она сохраняла спокойствие и веру. Жена стойко боролась за сына, каждый день водила его на занятия к психологу, хотя долгие годы не видела даже проблеска надежды. Дэн любил ее все сильнее.

— Думаю, я правильно сделал, что решил вернуться домой.

Трейси никогда не жаловалась и не критиковала его. Но в тот вечер в ее глазах на мгновение промелькнула боль.

— Жаль, что ты не сделал этого раньше.

— Ты права. — Дэн страдал оттого, что Холден отдалился от него, как тогда, при первых признаках болезни. До того как сын заболел, Дэн представлял, как они будут ходить в походы, жечь костры, заниматься спортом. Они бы пережили сотни приключений и стали бы по-настоящему близки, как отец и сын. Но аутизм разбил все его мечты. Им не суждено было пережить тех прекрасных минут, о которых мечтал Дэн. Он покачал головой:

— На самом деле, я никогда не был нужен Холдену. И сейчас не нужен.

— Дэн... — Она подняла брови и пристально посмотрела на него. — Ты нужен мне.

Когда она это сказала, ему стало стыдно. Дэн с любопытством посмотрел на жену:

— Почему ты меня не бросила? — Он внимательно разглядывая ее, словно надеясь найти ответ на свой вопрос. Вдруг он осознал, как тяжело ей приходилось без него. Эта мысль опутала его, словно сеть, которой они ловили в океане рыбу. Трейси права. Он был плохим отцом. А мужем? — Давно надо было это сделать.