— Бог занимает важное место в его жизни.

— Знаете, — взволнованно произнесла Элла, — я думаю, Бог много сделал для нас обоих.

Попрощавшись, Трейси повесила трубку. Холден запел громче. Она с улыбкой обернулась к нему. Как жаль, что нельзя сжать его в объятьях и порадоваться тому, что он пригласил подругу в церковь! Но она не решилась его обнять. Холден пел. Это была та самая песня, которую они с Эллой весело распевали в детстве. Она каждый день звучала в их доме. Конечно, голос Холдена с возрастом стал более низким и глубоким, но воспоминание было таким живым и ярким, что Трейси взволнованно оперлась рукой о кухонный стол. Холден ничего не заметил. Он смотрел на свой завтрак, покачивался и пел чудесные слова: «Иисус меня любит, так сказано людям... Он немощным приют дает. Пусть слабы мы, Иисус спасет!»

А в церкви их ждали новые чудеса.

Элла приняла душ, быстро оделась и на минуту зашла на кухню, чтобы сообщить матери о своих планах.

Сюзанна готовила омлет из белков. Когда она услышала то, что сказала Элла, кровь отхлынула от ее лица. Она застыла на месте и изумленно спросила:

— Ты идешь в церковь?

— Да. — Элле стало смешно. Но она понимала, что не стоит подшучивать над матерью, которая и так постоянно выставляет себя на посмешище. — Холден меня пригласил.

— Холден? — У матери был такой вид, словно ей дали пощечину. — Я думала, он не умеет разговаривать.

— Знаешь, мама... — Недавно Элла жалела ее, но сейчас вспомнила, как мечтала о том, чтобы мать обняла ее и поинтересовалась, что у нее нового. Мама до сих пор не знала, что ей дали главную роль в мюзикле. Элла грустно улыбнулась: — Некоторые умеют общаться без слов.

Она немного помолчала, ожидая, что мама улыбнется, кивнет в знак согласия или выразит желание пойти вместе с ней. Лишь бы она не осталась равнодушной. Но Сюзанна даже не шевельнулась. Она без выражения смотрела на нее. Элла постаралась скрыть разочарование.

— Ну ладно... увидимся! — Она выбежала из дома и спустя десять минут уже подходила к воротам церкви.

Элла села на последний ряд и стала рассматривать деревянный крест на стене. Миссис Харрис говорила, что в прошлом ее родители каждую неделю ходили в церковь. Элла долго пыталась понять, почему они так изменились, почему все разладилось. Похоже, сейчас ей удалось найти причину.

Родители перестали ходить в церковь и потеряли веру в Бога. Ни ей, ни братьям не рассказывали о Боге, о молитвах, о вечной жизни — ничего такого. Она ужасно удивилась, когда миссис Харрис заговорила об Иисусе как о своем друге. Элла вспомнила их последний разговор.

— Я часто обращаюсь к Нему, и Он мне отвечает.

— Он разговаривает с вами?

— Не вслух, конечно, — рассмеялась миссис Харрис. Она была очень доброй и терпеливой. Она внимательно слушала Эллу. — Он обращается к людям через Священное Писание — Библию. Иногда я слышу в сердце знакомые слова и сразу понимаю, что Он разговаривает со мной. Он помогает людям пережить сложные времена. Иисус делится с нами мудростью и указывает верное направление.

Элла сразу ей поверила. Она легко согласилась пойти в церковь. Неужели она подружится с Всемогущим Господом? Неужели Он Сам этого хочет? Даже если бы Холден ее не пригласил, она бы с радостью примчалась в церковь. Она давно собиралась это сделать.

Вскоре появились Холден и миссис Харрис. Они пересели на передний ряд. Холден сел между ними. Миссис Харрис наклонилась к Элле и сказала:

— Я рада, что ты пошла с нами.

— Я тоже. — Элла посмотрела на хористов. Холден поймал ее взгляд. Теперь он часто так делал. Элла улыбнулась. Холден снова поднял на нее глаза, а потом отвернулся.

Пастор Джефф стал говорить о том, что каждый человек — это «жертва живая». Мы должны жить, чтобы преумножить славу Господа. Чтобы подкрепить свои слова, пастор попросил внести в церковь «алтарь» — огромный камень на шести крепких ножках.

— Главное — не сам алтарь, не облик и не личина, которую мы надеваем на себя перед другими людьми, — спокойно объяснял пастор Джефф. — Главное — жертва, которую мы приносим. Что мы делаем для Бога? Выполняем ли Его заветы?

Элла задумалась о том, что много лет прожила в тени ребят, которых считала крутыми, хотя они были злыми и подлыми. Тогда она не верила в Бога, но знала, что эти дети представляют собой на самом деле. Они отвратительно относились к другим ученикам. Зря она с ними общалась.

"А теперь? — спросила она себя. — Правильно ли я живу, Господи? Что я делаю для того, чтобы Ты меня любил?»

«Я люблю тебя, дочь Моя. Ты уже заслужила Мою любовь».

Эти слова были похожи на теплый дождик. Элла резко откинулась на спинку скамьи. Не об этом ли говорила мать Холдена? Не сама же она придумала ответ! Голос прозвучал у нее в душе, а не наяву. «Ты любишь меня, Господи? Любишь, хотя раньше я мало думала о Тебе?»

На этот раз она не получила ответа. Но Элла помнила, что Он сказал ей раньше. Он ее любит. Его любовь неизменна, хотя она ничего не сделала, чтобы ее заслужить. Но она могла бы больше о нем узнать, почитать о том, что значит жить по-христиански, поучиться у миссис Харрис и Холдена.

В конце проповеди пастор Джефф пригласил на сцену маленького мальчика. Вихрастый проказник с ямочками на щечках был одет в джинсы и клетчатую рубашку. Пастор Джефф с улыбкой сказал:

— Привет, приятель! — Он повернулся к пастве: — Его зовут Тиджей. Ему шесть лет. Он — мой единственный сын. — Пастор Джефф наклонился к сыну. Они с улыбкой посмотрели друг на друга. Наконец мальчик что-то тихо сказал. Отец рассмеялся. Он гордился своим сыном.

Элла не помнила, чтобы отец смотрел на нее с такой нежностью.

Холден сложил руки и поднес к подбородку. Он не глядел на сцену, где стояли отец и сын, но явно заинтересовался происходящим. Элла сразу это поняла. «Наверное, он тоже скучает по отцу», — догадалась девушка.Она впервые поняла, что у них с Холденом есть что-то общее: они оба тяжело переживали разлуку с отцами.

Пастор Джефф перевел взгляд на прихожан.

— Я люблю сына больше всего на свете, — сказал он звучным, глубоким голосом. Его глаза сияли. — Ради него я готов на все. — Он махнул сыну. — Давай, сынок!

После этих слов мальчик прыгнул на каменный алтарь и лег посередине. Он слегка поерзал, устраиваясь удобнее. Холден поднял локти и стал едва заметно поднимать их и опускать.

— Все хорошо, — прошептала ему на ухо Элла. — С мальчиком все в порядке, Холден.

Холден перестал размахивать руками, но не разжал ладони под подбородком.

— Я так сильно люблю сына... — сдавленным голосом продолжил пастор Джефф, — что если бы Бог попросил меня принести его в жертву, как попросил Авраама принести в жертву Исаака, я не знаю, каков был бы мой ответ. — Пастор перевел взгляд на ребенка. Все присутствующие сделали то же самое.

Элла слышала, как люди задвигались на скамьях, чтобы лучше видеть происходящее. Лишь бы Холден не разнервничался из-за шума! Она погладила его по руке, показывая, что она рядом.

Пастор Джефф посмотрел на сына:

— Хорошо, Тиджей, теперь встань. — Мальчик поднялся с камня и широко улыбнулся. Он подошел к отцу, тот обнял его и взъерошил ему волосы, затем выпрямился и положил руку на плечо малыша: — Самое прекрасное, что Бог никогда не попросит нас об этом. Он не позволил это сделать Аврааму, и не позволит вам тоже. — Пастор замолчал. Прихожане были взволнованы. Послышалось тихое «аминь». — Но Господь пожертвовал Своим единственным Сыном. — Пастор Джефф снова посмотрел на алтарь. — Иисус добровольно принял казнь на кресте ради меня и вас. Чем можете пожертвовать вы? Не ребенком — Бог уже сделал это за вас. Остается только ваше время, ваши таланты — это ваше сокровище. Вы можете превратить вашу жизнь в жертву во имя Бога. Давайте начнем сегодня.