— О Боже! — простонал он, комкая газету и в приступе отвращения швыряя ее подальше от себя.

Джон — убийца? Ничего более нелепого нельзя было и придумать!

Чарли понимал, что среди тех, кого Марина Паульсен при жизни держала за горло, могло оказаться немало людей, способных на убийство. Кто-то из них предположил, что ее адвокат опасен, пока жив. Возможно, полиция могла докопаться до истины, но как дать ей намек, не раскрывая при этом своей роли в случившемся?

Чарли украдкой покосился на скомканную газету и удивился тому, что видит заголовок, словно сквозь пелену. Он сидел на полу рядом с мусорным ведром и плакал.

Он вспоминал последнюю встречу с братом и упреки, которые тот бросал ему в лицо. Даже и тогда он понимал в глубине души, что Джон — парень что надо. И вот такого прямого, такого честного человека безнаказанно поливают грязью! А Тим и Райли? Каково сейчас им?

Не в силах оставаться в бездействии, Чарли встал и начал ходить по квартире кругами, обдумывая, как пресечь слухи, без сомнения, ползущие по городу. Он привык ловчить и изворачиваться, нарываться на неприятности, но никогда не закрывал глаза на худшие стороны своей натуры и не пытался себя оправдать. Он всегда был честен сам с собой и сейчас безжалостно признал, что никогда еще не падал так низко. Если бы не его участие в темных делишках Марины Паульсен, та не выбрала бы Джона своим адвокатом и с ним ничего бы не случилось. Значит, нужно было как-то исправить дело, как-то оправдаться в собственных глазах, если уже невозможно оправдаться в глазах брата. Разумеется, думал Чарли, это не означало сдаться на милость закона. Нужно было умело намекнуть на то, как обстоят дела, человеку неравнодушному, человеку, который взялся бы обелить имя Коулов.

Все мысли о Флориде на время вылетели из головы Чарли. Он ходил и ходил, как зверь в клетке, но не придумал ничего лучшего, чем позвонить Лэйни Вульф. Она, конечно, не частный детектив, но человек неравнодушный. Никто не был так заинтересован в репутации Коулов, как Лэйни. Обмотав телефонную трубку носовым платком, Чарли понизил голос до хриплого шепота.

— Коулы убиты, оба, — сообщил он сразу, как только услышал знакомое «алло». — Это сделал совсем другой человек, не муж.

Ничего больше не добавив, Чарли повесил трубку и вытер трясущейся рукой пот со лба. Ему было отчаянно стыдно за собственную трусость.

Но что еще мог он сделать? Это было все-таки лучше, чем просто сбежать. Он сделал пусть ничтожный, но шаг в защиту доброго имени брата.

Несколько успокоив совесть такими рассуждениями, Чарли достал из холодильника еще одну банку пива и направился в комнату, служившую ему кабинетом. «Если начать разбираться с делами немедленно, — думал он, — то можно будет успеть на завтрашний вечерний рейс до Майами».

Когда трубку повесили без дальнейших объяснений, Лэйни отступила, испуганно глядя на телефонный аппарат. Что все это значило? Выходит, был человек, который точно знал, что Фэрил и Джон убиты. Возможно, он знал, за что их убили и кто это сделал. Возможно даже, ей звонил сам убийца.

Лэйни присела на постель, стараясь собраться с мыслями. К счастью, она была недалеко от телефона и подняла трубку прежде, чем это успел сделать кто-нибудь из детей. Вдруг этому человеку было все равно, с кем поделиться своей информацией? Кто знает, как отреагировали бы на новость Тим и Райли. Ко чего ради неизвестный звонил сюда, а не в полицию? Неужели он хотел поговорить именно с ней?

Итак, смерть Фэрил и Джона — не несчастный случай. Их убили. «Это сделал другой человек, не муж». Неизвестный хотел, чтобы она знала: Джон тут ни при чем. Скорее всего он прочел передовицу и решил действовать, не важно из каких соображений.

Вставая, Лэйни пошатнулась от внезапной слабости. С каждой минутой ей становилось все страшнее. Несмотря на все свои подозрения, она втайне надеялась, что ошибается, что ее подвела излишняя впечатлительность. И вот надежда была разбита вдребезги обладателем этого отвратительного хриплого голоса. Он существовал, человек, знавший точно, что произошло в ночь смерти Коулов! Он хотел, чтобы она тоже выяснила это. Ну конечно! Зачем еще он стал бы звонить ей? Он предупреждал ее, что нужно спешить, иначе…

Иначе что?

Как во сне, Лэйни спустилась вниз. Она пока не представляла, с чего начнет, но знала точно: медлить нельзя. Время ночных размышлений прошло, пора было переходить к действию. Может быть, обратиться в полицию? Искушение получить помощь и поддержку, с кем-то поделиться своим знанием было очень велико, но она понимала, что знает слишком мало, чтобы полиция могла заинтересоваться. К тому же за каким-нибудь из столов снова могла оказаться особа с острым слухом.

Райли прошла через холл к гостиной с пакетиком попкорна в руке. Она приветливо улыбнулась Лэйни, которая ответила рассеянной улыбкой. Но когда девочка скрылась за дверью, Лэйни вспомнила, что именно Райли указала ей на незапертое окно мастерской. Вполне возможно, дети могли заметить еще что-нибудь необычное, но не придали этому значения. Лэйни не хотелось заводить разговор на тему, которая была болезненной для каждого из них троих, но другого пути она не видела.

— Я хочу поговорить с тобой, милая, — сказала она, догоняя Райли и привлекая ее к себе за плечо.

— О чем? — спросила девочка, запихивая в рот целую пригоршню попкорна из пакетика.

— О маме и папе.

— Что?

Райли перестала жевать и подняла на Лэйни встревоженный взгляд. Та потянула ее к дивану и усадила рядом с собой.

— Я только хотела узнать, как вели себя мама и папа в последнее время. Может быть, они были необычно печальны или, наоборот, слишком оживленны?

— Хм… — Райли задумалась, но вскоре пожала плечами.

Знать бы, какие подобрать слова, чтобы заставить сработать память ребенка! Лэйни попробовала подойти к вопросу с другой стороны.

— Ты не заметила ничего необычного накануне того несчастного случая? Я имею в виду, не приходил ли в гости кто-нибудь незнакомый? Постарайся вспомнить, не показалась ли тебе странной какая-нибудь мелочь.

— К нам постоянно кто-нибудь заходил, мы с Тимом знали далеко не всех, — смущенно ответила Райли.

— Извини, — вздохнула Лэйни, чувствуя, что расследование зашло в тупик. — Я только зря мучаю тебя грустными воспоминаниями. Просто мне хотелось знать, как жили твои родители незадолго до их смерти.

— A-а! Так бы и сказала! Мама и папа были счастливы… как всегда.

— Ты права, милая, они были очень счастливой парой.

Лэйни поцеловала девочку в лоб и пошла к двери, но вдруг за спиной послышалось:

— Если хочешь, почитай папин дневник. Он записывал все, что казалось ему необычным.

— Твой папа вел дневник? Откуда ты знаешь?

— Это был компьютерный дневник, — объяснила Райли и потупилась. — Я иногда читала его, хотя нам это и строго запрещалось. Большая часть записей была о работе (я почти ничего в этом не понимала), но иногда папа писал и про маму, и про Тима, и про меня. Правда, я давно туда не заглядывала, потому что боялась, что Тим меня за этим застанет. Ты ведь не выдашь меня, Лэйни?

Та кивнула в ответ на умоляющий взгляд Райли.

— Тим такой честный, он не делает того, что не разрешается. Если он узнает, что я обманула папу, он меня станет презирать.

— Ты мне покажешь, как добраться до папиного дневника?

— Конечно! — обрадовалась девочка, сообразив, что Лэйни не придает значения ее проступку. — Прямо сейчас? Тогда пойдем.

В кабинете Джона она положила свой попкорн на стол и уселась на отцовский стул перед компьютером.

— Сейчас я до него доберусь!

Несмотря на тревогу и волнение, Лэйни невольно залюбовалась тем, как быстро и уверенно пальцы девочки бегают по клавиатуре. На экране сменялись каталог за каталогом, пока наконец Райли не засекла нужную информацию.

— Иди сюда.

Лэйни не без трепета склонилась к экрану, разом охватив взглядом столбик файлов, названия которых шли от года к году, от месяца к месяцу. Это было просто и логично, как все, что касалось Джона Коула. Она пробежала столбик глазами в поисках февральского файла. Его не было.